Напомним, кроме того, что всякая модель любого языкового элемента как, например, фонема в звукообразовании или предикация в грамматическом предложении вовсе не есть весь еще языковой элемент, взятый в целом, будь то отдельный звук или будь то целое предложение, но только один из его уровней, правда, существенный.
Квант
В модели мы находим, с одной стороны, структуру, а, с другой стороны, становление того, что осуществляет собою исходную структуру. Позволительно теперь спросить: а не существует ли такой предметности, в которой модельная структура и моделированное становление этой структуры оказались бы в чем-то единым и нераздельным? Если мы обратимся к точным наукам, то здесь мы в настоящее время встречаемся с попытками как раз формулировать именно такое тождество модели и моделированного.
а) Именно, когда в физике говорят об энергии, то имеется в виду некая силовая и динамическая процессуальность, о расчлененности которой прямо-таки вопит реальное функционирование всякой энергии. В самой энергии пока еще не мыслится никакого расчленения. Она есть только некоторого рода непрерывный процесс. Но всякому же ясно, что так понимаемая энергия есть только результат нашего анализа, т.е. некоего рода абстракция, а в своем реальном проявлении всякая энергия обязательно расчленена, т.е. обязательно связана с той или другой структурой. Вот такая непрерывная энергия, которая, оставаясь цельной и непрерывной, в то же время структурно расчленена, и есть то, что в современной физике называется «квантом». Квантовать что-нибудь, например, всякий сигнал, всякое время и пространство, всякую силовую направленность – это и значит расчленить так, чтобы целое оказалось нетронутым.
б) Лучше всего это видно на современном учении о свете. Раньше свет мыслился просто как некоего рода излучение и не ставилось никакого вопроса о вещественном характере этого излучения и, следовательно, об его расчлененности или структуре. В противоположность этому физики думают теперь так, что свет есть атомное излучение, которое совершается определенного рода порциями (в зависимости от поведения электронов в атоме). Но это порционное представление о свете, конечно, вовсе не имеет в виду уничтожить свет как непосредственное и непрерывно-целостно данное излучение. Квант света – это та его мельчайшая частица, которая не подлежит дальнейшему раздроблению, но которая вместе с другими световыми частицами сливается в один целостный и непрерывный поток света. Поэтому свет – это непрерывно лучащаяся энергия, но в то же самое время составленная из бесконечного количества частиц с полным сохранением для себя значения именно непрерывной световой текучести.
Конкретно говоря, это есть не что иное, как учение о волновой природе света, поскольку каждая волна вполне отличается от другой по своему качеству и тем не менее все волны чисто количественно и непрерывно переходят одна в другую. Конечно, волновую теорию в этом смысле надо отличать от тех прежних теорий, когда волнообразность мыслилась вне квантовых представлений о природе света.
в) Нам хотелось бы обратить внимание языковедов на то, что соединение качества и количества в одной цельности вовсе не есть только наше личное и субъективное воззрение. Язык, а значит и каждый отдельный языковой элемент, обязательно есть диалектическое слияние непрерывности и прерывности, цельности и дробности, нерасчлененности и членения. Когда мы беседуем друг с другом, то беседа эта в течение некоторого времени является своего рода непрерывным потоком. Но что бы это была за коммуникация, если бы в этом непрерывном разговорном потоке не существовало бы прерывных и вполне раздельных слов, прерывных и вполне раздельных звуков, прерывных и вполне раздельных интонаций, прерывных и вполне раздельных мыслей и чувств? И если мы скажем, что язык есть квантованное осуществление мысли и что человеческая речь есть квантованно осуществляемый язык, то этим самым мы только достигнем современного общенаучного уровня и избегнем таких давно отживших свой век принципов, как только качества или только количества. И язык, и речь, и вся человеческая жизнь есть не что иное, как квантованная, т.е. квантованно-осуществленная, смыслоразличительная функция. Язык не есть просто мысль, но практически квантованная мысль. И речь не есть просто язык, но практически квантованная мысль. Обычно части целого понимаются как нечто неподвижное и изолированное, а целое вульгарно мыслится как механическая сумма частей. Но квант не есть неподвижная часть, потому что он есть часть энергии, и потому самая подвижная и самая энергийная. И вот почему речевой поток как энергийное целое делится не на мертвые и неподвижные, т.е. взаимно изолированные части, но именно на кванты, т.е. на такие единицы энергии, которые сами тоже энергийны.
Здесь необходимо сказать, что в анализе понятия кванта мы уже приблизились к области речи в ее отличии от языка в узком смысле слова. Язык в узком смысле слова в своей диалектической разработке уже является такой смыслоразделительной моделью, которая предполагает свое становление, но еще не есть само это становление. Само это становление смыслоразделительной функции и есть не что иное, как речь, речевой поток. Но если теперь перейти специально к речевому потоку, то для его понятийного охвата уже мало будет только модели и только кванта. Здесь выступают новые общенаучные понятия, из которых в первую очередь требуют своего разъяснения понятия поля и алгоритма.
В заключение этого раздела о квантах мы бы обратили внимание читателя на две полезные работы. В одной такой работе, принадлежащей В. Гейзенбергу[31], можно найти широкую картину современных квантовых представлений и весьма полезный анализ значения квантовой физики для всей современной науки и даже для всей культуры. В другой работе, принадлежащей И.С. Алексееву, Н.Ф. Овчинникову и А.А. Печенкину[32], мы находим попытку обосновать современную квантовую теорию как естественный результат тысячелетнего развития физики и философии, начиная со времен античного пифагорейства и античного атомизма.
Что касается языкознания, то можно только пожалеть, что принцип кванта до сих пор не получил здесь никакого применения и развития. Однако мысль о кванте все же не чужда нашим языковедам. Мы указали бы на М.В. Панова, который употребляет термин «квант» и притом в правильном смысле слова. Поскольку одна волна отличается от другой волны чем-то устойчивым и определенным, ее можно рассматривать в системе парадигматики. Однако волны не только отличаются одна от другой, но и непрерывным образом переходят одна в другую. Приходится рассматривать эти волны уже в порядке становления, т.е. нарастания или спада. И вот М.В. Панов пишет:
«Для парадигматики звуковые единицы – „волны“, для синтагматики – „кванты“. Лишь вместе они полно описывают фонетическую систему языка»[33].
Об этом же читаем у М.В. Панова:
«синтагмо-фонология не может не быть в принципе фонологией дихотомических единиц, „или – или“, поэтому в ней единицы имеют пороговый характер. Для парадигмо-фонологии звук (вариант парадигмо-фонемы) существует во всей своей типической конкретности, во всех своих многообразных качественных отличиях»[34].
«Звуковые цепи изображаются более или менее причудливыми кривыми. Синтагмо-фонология может найти в них свои варианты субфонем, разлагая эти кривые, преобразуя их в некие составляющие… для парадигмо-фонологии эта кривая в ее нерасчлененности, в ее индивидуальной целостности и „изображает“ фонему. Рисунок, показывающий реализацию парадигмо-фонемы, в „то же время является и хорошим символическим портретом“»[35] ее.
