— Непременно передам, — сказал Вальдемар.

— А теперь я хочу снова разговаривать с Тюлинькой, — сказала Гюро. — Тюлинька, ты меня слышишь?

— Да, да, — отозвалась Тюлинька.

В это время в дверях появилась мама.

— Как ты быстро вернулась! — удивилась Тюлинька.

Мама даже не заметила, что Гюро и Тюлинька сидят с вешалками в руках. Лицо у неё пылало.

— Что случилось, тебе отказали в комнате? — воскликнула Тюлинька.

— Я сама от неё отказалась, — ответила мама.

— Хозяин оказался злым и не захотел, чтобы я жила вместе с тобой? — спросила Гюро.

— Злым? Да нет, напротив, он был так добр, что я сразу заподозрила неладное, — ответила мама.

— Как это неладное? — удивилась Гюро.

— Он предложил мне стать его возлюбленной, — сердито сказала мама. — Впредь я буду осторожнее, когда придётся звонить по объявлению. А теперь давайте забудем об этом и, если Гюро хочет, мы можем сыграть в лото.

— Конечно, хочу, — обрадовалась Гюро, — а потом я разок пробегу по коридору. Ты не бойся: я — в тапочках и меня никто не услышит.

Пробежаться ей захотелось от радости, что мама так быстро вернулась, но только она спустила ноги на пол, как в комнате вдруг стало темно. А вот почему у них стало темно, вы узнаете из следующей главы.

Лампочка в комнате у мамы и Гюро погасла неожиданно, словно крикнула: «Прощай!» И сразу же в коридоре послышались голоса.

— У нас нет даже свечки, вот досада, — сказала мама.

— А у меня есть карманный фонарик! — воскликнула Гюро. — Мне его подарил папа. Он лежит у меня в рюкзаке.

— А где лежит рюкзак?

— У меня под диванчиком! — Гюро свесилась с диванчика, вытащила рюкзак, и через секунду у неё в руках уже горел фонарик.

— Без тебя я бы пропала! — засмеялась мама.

Гюро обрадовалась, ей даже показалось, что папа тут, с ними, оттого что в комнате горит подаренный им фонарик.

Мама вышла в коридор, Гюро в ночной рубашке зашлёпала следом, держа Тюлиньку за руку. Там они увидели хозяйку пансионата и старого Андерсена, который жил в пятом номере.

— Это, наверно, короткое замыкание, — сказала хозяйка. — Лампочка так и вспыхнула перед тем, как погаснуть. Что же нам теперь делать? У дворника грипп, жильцов ещё нет дома, а я сама боюсь лезть на стремянку и менять лампочку.

— Моя мама ничего не боится, — сказала Гюро. — Она умеет делать всё, кроме праздничного ужина.

— Дело нехитрое, — сказала мама. — Сперва надо вывинтить старую лампочку и проверить патрон, может, замыкание случилось в нём. Тогда патрон придётся починить, прежде чем ввинчивать новую лампочку.

— Как удачно, что вы оказались дома, — обрадовалась хозяйка. — Если вы дадите мне ваш фонарик, я принесу стремянку.

Хозяйка ушла, и они остались в кромешной тьме, как будто их здесь и не было, а только их голоса в темноте старались пробиться друг к другу.

— Мама, ты где? — спросила Гюро.

— Здесь, — ответила мама.

— Тюлинька, а ты?

— И я здесь, — ответила Тюлинька. — Ушла только хозяйка с фонариком.

— Я раскладывал пасьянс, когда погас свет, — сказал старый Андерсен.

В конце коридора показались два огонька: один — карманный фонарик Гюро, второй — свеча, которую держала хозяйка.

— Эта стремянка такая тяжёлая, — пожаловалась издали хозяйка, и мама, попросив, чтобы она ей посветила, поспешила к ней на помощь. Хозяйка водворила свечку на столик, стоявший в коридоре, и луч карманного фонарика заплясал вдаль, указывая маме, как найти стремянку. Мама вернулась, таща большую и тяжёлую лестницу, а луч фонарика уже забрался на потолок, и все увидели чёрную перегоревшую лампочку.

Мама расставила стремянку и полезла вывинчивать лампочку.

— Посветите мне, пожалуйста, — попросила она хозяйку, и та с готовностью направила луч прямо маме в лицо. Мама зажмурилась. — Нет, нет! — воскликнула она. — Светите не на меня, а на лампочку!

Гюро, боясь, что мама упадёт, крепко держала стремянку, Тюлинька тоже. Мама вывинтила лампочку.

— Дайте-ка мне фонарик, — попросила она. — Так я и думала. В патроне сгорела изоляция, из-за этого и произошло замыкание. У вас найдутся кусачки?

— А что это такое? — спросила хозяйка.

— Это щипцы, которыми можно перекусить проволоку, — объяснила мама.

— У меня, у меня есть кусачки! — радостно воскликнула Тюлинька. — У меня есть целый ящик с разными инструментами, он принадлежал моему папе.

Теперь карманный фонарик передали Тюлиньке, и она вместе с Гюро, которая не решилась отпустить её одну, поспешила к себе в комнату. Там в шкафу стоял большой ящик с инструментами.

Они взяли его и отнесли маме.

— Прекрасно, сейчас я всё сделаю, — сказала мама.

Она зачистила обгоревшие проводки, закрепила их и наконец ввинтила новую лампочку.

— Осталось только включить пробки, — сказала она.

— Первый раз вижу, чтобы женщина умела чинить электричество! — воскликнула хозяйка.

— Когда необходимо, я, конечно, могу кое-что починить, — сказала мама, — но всё-таки советую вам завтра пригласить настоящего монтёра. Пусть проверит, правильно ли я всё сделала.

— Не сомневаюсь, что всё сделано правильно, — сказала хозяйка. — А что касается пробок, я и сама могу их включить, это я умею.

И в пансионате снова вспыхнул свет, лампочки сверкали так, будто вовсе не гасли.

— Я вам очень благодарна, — сказала хозяйка маме. — И если вы не возражаете, я сейчас принесу к вам в комнату кое-что вкусненькое, и мы все вместе поужинаем. Я это припасла для Тюлиньки, хотела на прощание поужинать вместе с ней.

— И старый Андерсен пусть тоже пойдёт с нами, — сказала Гюро.

Но старый Андерсен поблагодарил за приглашение и, сказав, что он занят, обещал прийти к ним в другой раз.

И вот Гюро снова сидит на своей кровати, вернее, не на кровати, а на маленьком диванчике, который служит ей кроватью, рядом с ней сидит Тюлинька, мама забралась на свою постель, а хозяйка занимает единственный стул. Они едят принесённые хозяйкой бутерброды и беседуют.

— Как жаль, что Тюлинька от нас уезжает, — вздохнула хозяйка. — Правда, она обещала навещать нас, когда ей случится бывать в центре.

— Даже представить себе не могу, что в моей комнате будет жить чужой человек, — сказала Тюлинька.

— Да, и он приедет ровно через две недели, — сказала хозяйка. — Надо успеть отремонтировать комнату, а наш дворник заболел, и я не знаю, как найти мастера за такой короткий срок.

— Хотите, я отремонтирую эту комнату? — предложила мама хозяйке.

— Неужели женщина может справиться и с такой работой? — удивилась та.

— Конечно, — вмешалась в разговор Гюро. — Моя мама может справиться с любой работой. Она сама красила наш дом и помогала столяру делать мебель. Она даже трактор водить умеет!

— Трактора у меня, к сожалению, нет, — засмеялась хозяйка и обратилась к маме: — Вы в самом деле считаете, что справитесь с таким ремонтом? Там надо побелить потолок и покрасить стены.

— Да, с этим я справлюсь, это несложно, — сказала мама. — Я даже рада, что у меня будет какое-то дело, пока я ищу себе работу. Вот только Гюро придётся поскучать, мы с ней не сможем гулять по городу.

— Ну и что, зато здесь мне не нужно быть невидимкой! — сказала Гюро.

Тюлинька и хозяйка не поняли, что она имеет в виду, но мама прекрасно поняла её и сказала:

— Не бойся, тебе нигде не придётся быть невидимкой. Но я смогу начать только послезавтра, — предупредила мама хозяйку, — завтра мы будем перевозить Тюлиньку, мы ей уже обещали.

В это время Тюлиньку вызвали в коридор — жильцы пансионата просили её прийти через полчаса в пятый номер к старому Андерсену, где они устраивали прощальный вечер в её честь.

— Тогда я должна надеть нарядное платье, — сказала Тюлинька. — Покойной ночи, Гюро. Спасибо тебе за помощь. Завтра утром мы встретимся, и ты будешь командовать моим переездом.