Но массовое строительство буддийских храмов, монастырей, ступ, инициируемое Канишкой и его представителями на местах, требовало, надо полагать, крупных расходов государственных и частных средств, что подрывало экономику страны. Особенно ощутимо это должно было сказаться на менее богатых, чем Индия, регионах царства, в частности на Северной Бактрии, утратившей после переноса Канишкой столицы из Ланьши в Пурушапур статус метрополии. Подтверждение данному предположению находим в исследовании Е. В. Зеймаля, отметившего сокращение притока кушанских медных монет к северу от Амударьи, начиная с времени Канишки (Зеймаль, 1983, с. 232). Так как этот процесс начинается с времени Канишки и, следовательно, в какой-то мере позволяет ретроспективно оценить его правление, кратко остановимся на нем. Но прежде скажем кратко о кушанских царях, правивших после Канишки, основываясь на составленной Е. В. Зеймалем таблице надписей, относимых к «эре Канишки» (Зеймаль, 1968, с. 32–47). Абсолютные даты их правления даем по хронологии А. К. Нарайна и нашим расчетам.
Согласно двум надписям, датированным 24 и 28 годами этой эры, кушанским царем в 126–130 гг. был Васишка. Но 28 годом датирована и первая надпись царя Хувишки, а последняя — 60 г. Однако исследователи считают, что он правил в 28–62 гг. «эры Канишки» (130–162), хотя в надписях 61 и 62 г. имя царя не указано. Надписи же 63 г. вообще нет. В восьми надписях, датированных от 64 (или 67?) по 98 г. назван царь Васудева. И хотя есть сомнения в чтении первой даты — 64 г. или 67 — его правление принято датировать 64–98 гг. «эры Канишки» (166–200). Кроме того, в надписи, датированной 41 г., царем назван Канишка, сын Васишки, монеты которого неизвестны. Его принято называть Канишкой II. А значительные различия золотых монет Васудевы дали основание многим нумизматам предполагать, что их выпускали несколько царей: Васудева I, Васудева II и даже Васудева III. С нашей точки зрения, факт правления в течение всех 34 лет непосредственно друг за другом двух и тем более трех царей с одинаковым именем в древней истории Востока что-то не припоминается и потому вызывает сомнения. Но кроме гипотезы о нескольких Васудевах высказана гипотеза о существовании одного Васудевы, на каком-то этапе правившего одновременно с Канишкой III, и о возможном разделе Кушанского царства.
О сокращении притока монет этих кушанских царей в их владения к северу от Амударьи свидетельствуют составленные Е. В. Зеймалем таблицы находок их в Южном Таджикистане. Медных монет «сотера мегаса», выпускавшихся, как мы выяснили выше, Куджулой Кадфизом и, по-видимому, Вимой Кадфизом до проведения им денежной реформы, т. е. всего примерно в течение 60 лет, обнаружено около 500 экземпляров (Зеймаль, 1983, с. 160, прим. 27а). Собственных медных монет Вимы Кадфиза, правившего примерно в 80–102 гг., т. е. около 23 лет, и выпускавшего их после денежной реформы в течение, полагаем, примерно 13 лет, найдено тоже немало — 104 экземпляра (там же, с. 187–189). А медных монет Канишки, чеканившихся в течение всех 23 лет его правления, найдено лишь 71 (там же, с. 199–203), всего 31 монета Хувишки, правившего 32 года (там же, с. 212–213) и 36 монет последнего кушанского царя Васудевы, правившего 34 года (там же, с. 219–221). Кроме того, известны 37 монет Канишки III (там же, с. 227–228), которые часть нумизматов считает монетами Васудевы II.
Более того, как выяснил Е. В. Зеймаль, сокращение притока монет в этот регион происходило при одновременном уменьшении их веса, хотя это позволяло из того же количества металла выпускать больше монет (там же, с. 232). Но этого, как ясно из вышеизложенного, не происходило.
Причины сокращения притока монет в коренные земли кушан Е. В. Зеймаль объясняет во введении к разделу «Монеты посткушанского периода» так: «Территории к северу от Амударьи, где кушанские медные монеты имели широкое хождение, видимо, стали испытывать недостаток в монете, когда прекратился ее приток — в результате отпадения этих областей от Кушанского царства в правление Хувишки или позднее, уже после того, как Кушанское царство перестало вообще существовать. Подражания монетам кушанских царей должны были восполнить нехватку собственно кушанских монет в обращении и, видимо, вполне соответствовали этому назначению» (Зеймаль, 1983, с. 232). А далее в четырех главах этого раздела он рассматривает подражания монетам Хувишки, Васудевы, Канишки III и монеты сасанидских кушаншахов.
Но если, как он допускает, области к северу от Амударьи отпали от Кушанского царства при Хувишке, то почему сюда продолжали поступать его поздние монеты и монеты его преемника Васудевы? Если же подражания монетам этих кушанских царей были «посткушанскими», т. е. выпускались после того, как Кушанское царство прекратило существование, то кто их выпускал? Тем более что сам Е. В. Зеймаль считает: эти подражания, вес которых был еще ниже, чем монет-прототипов, «не отличаясь от своих монет-прототипов по металлу, по существу, продолжают кушанскую медную чеканку, хотя и на несравненно более низком техническом и художественном уровне», что они «выпускались с целью сохранить и продолжить традиции и нормы обращения кушанской меди» (там же, с. 232). И при этом, в то время как подражания монетам Хувишки найдены в большинстве своем (37 экз.) в землях к северу от Амударьи и вроде бы выявлены в небольшом числе и в других регионах царства (там же, с. 240), обильные (163 экз.) подражания монетам Васудевы вообще выявлены пока только к северу от Амударьи, как и сравнительно немногочисленные (37 экз.) подражания монетам Канишки III.
Ответить на эти вопросы можно, полагаем, при сопоставлении очень важных, хотя иногда и противоречивых, выводов нумизматов с уже упоминавшимися историческими фактами.
Значительное уменьшение веса и сокращение числа монет Хувишки и Васудевы, поступавших в области к северу от Амударьи, свидетельствуют, с нашей точки зрения, о начавшемся с конца правления Канишки во всем Кушанском царстве экономическом упадке. Скорее всего, непроизводительные расходы им огромных средств на строительство множества буддийских монастырей и реликвариев, и одновременно на поддержание и расширение династийных святилищ кушанских царей в Халчаяне, Сурх-Котале и в сел. Мат заметно опустошили казну. А двойственная политика Канишки, с одной стороны, возвеличивавшего кушан, а с другой — всемерно поощрявшего распространение чуждого им буддизма, обострили отношения при царском дворе, о чем, полагаем, красноречиво говорят следующие факты. После смерти Канишки царем, видимо по обычаю, стал его старший сын и наследник Васишка. О нем известно только по двум надписям, датированным 24 и 28 годами «эры Канишки» (126 и 130 гг.). Как видим, Васишка правил около четырех лет. При нем были разрушены династийные святилища кушанских царей в Сурх-Котале и в сел. Мат, но в 31 г. (133), т. е. в первом же году правления царя Хувишки, сменившего его на троне в 28 г. «эры Канишки», святилище в Сурх-Котале было восстановлено. После этого оно существовало еще почти сто лет и только в конце II — начале III в. подверглось разграблению и окончательному разрушению.
Эти события дают основание предположить, что Васишка был ревностным буддистом и не отличался веротерпимостью Канишки и его сторонников. Скорее всего, другие члены царского рода, возмущенные разгромом святилищ своей династии, свергли Васишку, сделав по обычаю царем следующего сына Канишки — Хувишку. Судя по тому, что при нем было восстановлено святилище в Сурх-Котале, он продолжал политику Канишки. Но его правление было не безоблачным: надпись, найденная в Аре (близ Патны на востоке Центральной Индии) и датированная 41 г. «эры Канишки» (143), в которой упоминается царь Канишка, сын Васишки (Зеймаль, 1968, с. 40), называемый исследователями Канишкой II, дает основание предположить, что была предпринята неудавшаяся попытка свергнуть Хувишку с престола.
Резкое же сокращение поступлений монет Хувишки в области к северу от Амударьи свидетельствует, полагаем, что при нем экономическая ситуация в Кушанском царстве быстро ухудшалась, особенно в отдаленных бактрийских землях. И тот факт, что в 159 и 161 годах кушанский царь, несомненно Хувишка, отправил морем два посольства в Позднюю Хань именно из Тяньчжу, доказывает, что в пределах Кушанского царства все большее значение приобретали более богатые индийские владения.
