Ладно, надо выяснить, что это за место такое и как открыть закрытую дверь. Я огляделся чувством духа, сканируя кишку пещеры и дальше. К моему удивлению, сканирование мало что дало — Ци в этом месте в духовном зрении походила на туман, вязкий, плотный, как кисель. Чувство духа в нём вязло. Но при этом не создавалось впечатления, что это было сделано намеренно. Просто такое сгущение Ци было естественным для здешних обитателей. Непонятно.
Я не стал сразу выходить из пещеры. Переодевшись (одежда на спине оказалась разорвана в клочья, видимо, от какой-то техники, которой меня пихнули), я очистил пол пещеры и стал покрывать его символами зачарования. Надо было прощупать этот переход и открыть его, чтоб выйти, тогда эти пещеры с киселём не будут иметь значения.
Через три часа я просто сидел, уставившись в стену. Мда, такой подлянки я не ожидал! Двери попросту не было. То, что принимал за дверь, было частью чего-то большого и целостного, как скорлупа яйца. В скорлупе дверей не бывает! Но эта скорлупа имела свойства мембраны — она пропускала всё снаружи внутрь, но не выпускала изнутри наружу. Можно было только войти, но не выйти! И дырочку проделать не получится!
Ну нет, врёте! Я найду способ выбраться из этого мешка! Я стал рисовать новые и новые поисковые зачарования, чтоб определить все свойства пространства, в которое я попал. На это ушло ещё две недели, а у пещеры не только пол, но и стены с потолком были покрыты вязью зачарования.
Это был ковчег. Не знаю, кто его создал и когда, но явно какие весьма интересные создания. Я не смог разобрать конкретных деталей их зачарований, даже для меня такая огромная и сложная работа была слишком трудна, но общие представления у меня появились. Огромный, в десятки тысяч километров в диаметре, ковчег с замкнутым самоподдерживающимся циклом. Кто-то закрылся тут, закуклился от внешнего мира, я нашел остатки первоначальных зачарований — внешняя оболочка должны была выпускать всё материальное отсюда, но не впускать ничего материального снаружи. Нематериальная Ци свободная проникала и поддерживала в рабочем состоянии эту всё громадину.
Но некоторое время назад по неизвестной мне причине работу оболочки изменили на обратную — теперь она поглощала всё живое извне, но не выпускала ничего наружу. Попасть сюда можно было, а вот выбраться — уже нет. Мысль о том, что я могу на всю оставшуюся жизнь застрять здесь, неприятно пощекотала нервы.
Я ударил себя по щеке ладонью.
—Очнись, Вася! Не время предаваться унынию! Если кто-то изменил внешнюю оболочку раз, то это можно сделать и второй! Наверное… В любом случае, у каждого замка наверняка есть ключ. Осталось только его найти!
Действительно, любые живые существа должны действовать более-менее логично. И логика говорит, что запираться вообще без способа выйти — весьма плохая идея. Пусть даже обычным жителям этого пространства ничего не известно об этом способе, но их-то главам должно быть! Правда, за две недели, что я тут пробыл, никто ко мне не пришел и не проверил мои действия, а ведь о нарушении внешней оболочки должен поступить сигнал, это я тоже смог узнать после своих изысканий. Может, все внутри мертвы?
Таким образом, через две недели после попадания в это пространство я наконец вышел из пещеры. И попал в другую, только побольше. На полу была не пыль и камешки, а самая настоящая почва, мягкая и жирная, напоминающая чернозём. Всю её покрывала мелкая короткая трава тёмно-зелёного цвета, вьюнки и другие подобные растения бежали по стенам, но потолок был свободен — может, потому что до него был омметров пятнадцать, а может из-за того, что он светился. Свет весьма неплохо имитировал солнечный, только был немного желтей, чем я привык.
К удивлению, тут присутствовали и обычные животные и насекомые — чирикали птицы, под землёй рыли норы кроты в поисках червей, а над ухом жужжал комар. Я шел по полу пещеры, распугивая бабочек с цветков. Хм, цветы были, кусты были, трава была — но во всей пещере не было деревьев. Здешняя киселеобразная Ци была достаточно лёгкой для восприятия, так что никакого затруднения я не ощущал.
Ускорившись, я взлетел и стал обследовать пространство быстрее. Пещеры, пещеры, пещеры. Почти все помещения этого мира представляли собой длинные цилиндрические пещеры примерно одинакового содержания — почва, трава, кусты, мелкая живность. Ни деревьев, ни крупных животных. Очень, очень странные существа создали это место. Люди? Нет, зачарование явно было нелюдское. Или людское, но не с континента Чан Далу. Драконы? Нет, они были слишком велики даже для таких больших пещер. Кто-то до людей и до драконов? Может быть, но я же больше не знаю никого, кто бы жил на Чан Далу, даже Сён Вэй знала только о людях, драконах и Старцах. А ведь она упоминала, что Старцы были первыми, а драконы и люди — соответственно пятыми и шестыми. А вторые, третьи и четвёртые?
Проплутав дня три в переплетающимся и пересекающимся, многоуровневых пещерах, я вылетел в необычное образование. Большая, даже огромная пещера, километров шестьсот в диаметре, была идеально смоделирована под внешний мир: пятикилометровой высоты потолок светился не весь, а был серо-голубым, как небо, на нём даже светило солнце, только почему-то не круглое, а кольцеобразное, как бублик. Иногда выеденное солнце закрывали тучи, обильно кружившиеся по здешнему небу. Везде гулял более сильный, чем в небольших пещерах, ветер, а тучи время от времени разряжались дождями. Но не это было главное — с противоположного от меня края пещеры сквозь кисельную Ци пробивался запах зверей! Тут были духовные звери!
Сначала я обрадовался этому открытию. Чёрт, ну хоть кто-то живой, надо же! А то одни кусты, трава и хомяки. Впрочем, ожидаемо — должен же кто-то был сюда заходить и пропадать навсегда, раз меня решили запихнуть в эту дыру. А потом я насторожился. Я был человеком, там — духовные звери, которые с людьми не очень в ладах. Да ещё они тут просидели неизвестно сколько лет! Как бы не рехнулись так, что я встречу только толпу обезумевших пожирателей.
Звери почуяли меня только тогда, когда я подлетел к ним в пределы прямой видимости — сотни три зверюг разных форм, но в основном в виде людей, сидели кружком и о чём-то яростно переговаривались. Когда я появился неподалёку, они удивлённо повернули головы в мою сторону и стали смотреть так, что я сразу же пожалел об идее показаться им на глаза.
—Новенький! Жертва! Новенький! Его! Его! — с неясными воплями все сотни зверей подскочили на ноги и помчались мою сторону, на ходу перекидываясь в свой звериный облик.
Ох, чёрт, зря, ой как зря я высунулся! Развернувшись, я метнулся в сторону той пещеры, откуда выбрался. Затеряюсь в паутине переходов, надо только закапсулироваться, чтоб по аурному следу не нашли!
Но я не успел. Какой-то гигантский, с пятиэтажку, носорог, у которого на морде сидела пятиметровая белая обезьяна, держась за его рог нижними конечностями, одним мощным рывков подскочил ко мне, а обезьяна схватила мою ногу и с силой ударила мной об пол пещеры. Мощь этих монстров была не меньше средних стадий Императоров Жизни, так что я только успел закрыться «драконьим доспехом», как моя голова познакомилась с местным чернозёмом. Не удовлетворившись одним ударом, обезьяна стала бить меня о землю, оставляя двухметровой глубины кратеры. Минут через десять такого она поняла, что с меня хватит, и бросила неподвижную тушку на траву перед всеми зверями.
—Эу, ребята, давайте жить дружно! — не вставая с земли, я поднял руки и попытался изобразить самую миролюбивую гримасу, на которую был способен.
—Жер-тва! Жер-тва! Жер-тва! — скандировали окружившие меня звери, что стояли на земле или висели в воздухе. Похоже, жить дружно они совсем не собирались.
Нечто, похожее на желтого с чёрными полосами паука, приблизилось ко мне и быстро и умело запаковало в паутину, оставив снаружи одну голову. Я даже и пикнуть не успел, как оказался в мягком, но сверхпрочном коконе, который так сразу было и не разорвать. Белая обезьяна, которая меня поймала, подхватила меня и на выставленных вперёд передних лапах понесла к тому месту, где они все сидели. Праздничный ужин, наверное, устроить решили! А я тут — главное блюдо! Правда, на всех меня не хватит. Надеюсь, они передерутся между собой, а я в это время сбегу!
