Без деревенских культиваторов охота стала невозможной, а без учеников сект чудовища и монстры быстро расплодились, и уж они-то не стеснялись нападать на деревенских жителей и их скот. Мясо исчезло из рациона, а поля и огороды, расположенные близко к лесу, превратились в смертельные ловушки, их забросили. Они зарастали травой, кустами и деревьями, лес стал ближе подступать к деревне, а деревенские — всё меньше полей обрабатывать. Призрак голода подобрался вплотную к жителям этих неуютных мест. И тогда они начали поедать своих умерших соплеменников. Им уже всё равно, а живым — шанс продлить свою жизнь ещё чуть-чуть. Так продолжалось столетиями, поколениями. Вот и эти двое, обнаружив меня на опушке леса, куда они храбро зашли, подумали о моём теле только как о еде. Но их костяные ножи не смогли даже поцарапать мою кожу, так что меня притащили в деревню — нашинковать общими усилиями или сварить и уже тогда порезать. Только староста, который крепко помнил рассказы предков о культиваторах, догадался, кто я, и приказал перенести меня в своё жилище.

—Других культиваторов вообще не было все эти годы?

—Так и есть, Бессмертный, как есть не было! И вообще других людей, с других сёл. Мы уж думали грешным делом, что мы одни остались в этом мире, никого больше и нет…

—Мда. — что же могло случиться такое? Катастрофа, которая уничтожила всех культиваторов? И людей вообще? Прорыв Великой стены? Это бы объясняло, почему всё вокруг заполнено духовными зверями. Но как?! Секты не должны были допустить такого! Мелькнула мысль, что это Сён Вэй всё натворила, но я её откинул — не такая она, чтоб жуть эдакую сделать. Мне кажется… — Ладно, не рой яму в земле своим лбом, поднимайся. Не гневаюсь я на твоего сына и его друга. В конце концов, без них ещё неизвестно, что бы со мной в лесу было.

—Благодарствую, Бессмертный, благодарствую! — мужик вскочил и кланялся уже на ногах, сгибаясь чуть ли не пополам. Женщина у очага явно посветлела лицом, заулыбалась и перестала плакать.

—Нет проблем. Но с людоедством надо кончать!

—Но… Бессмертный, как же нам быть тогда? — староста угрюмо побродил глазами по моему лицу.

—Я что-нибудь придумаю. — я многозначительно поднял правую руку с оттопыренным указательным пальцем вверх. Хотя сам пока не понимал, что тут можно сделать. Но селя вроде как прониклись — заворожено уставились на палец, а потом одновременно кивнули. — А вообще — вы зачем сюда пришли сейчас?

—Ну дак… про мальцов узнать. И про ваше здоровьичко спросить.

—Ну, спрашивайте. — кивнул.

—И как ваше здоровьичко?

—Уже лучше!

Мы посидели, помолчали. Как-то дальше разговор не клеился.

—Ну дык мы пойдём, если у вас всё хорошо? — староста поднялся со стула.

—Конечно, идите!

Седой и мужики скопом поклонились мне, потом развернулись и гуськом, друг за дружкой направились на выход. К ним присоединилась женщина, предварительно тоже поклонившись, схватила руку папаши с грязным лбом и стала ему что-то шептать.

В доме остались только я и молодая девушка. Видимо, неспроста — перед уходом староста покривлялся ей тайком, явно подавая какие-то знаки. Блин, хоть бы не те знаки, что я подозреваю…

—Бессмертный, хотите чаю? Наш лучший чай, ещё из старых запасов, которые наша деревня когда-то выторговала у других Бессмертных! — девушка с чайником и глиняной кружкой подошла ко мне. От чайника шел приятный запах.

—А давай, почему нет.

—Господин, а может, вам нужен не только чай? — после того, как я выпил чашку и правда вкусного чая, девушка аккуратно присела на моё колено. — Я, господин, могу согревать не только чай, но и вашу постель!

Я просканировал её чувством духа. Даааа. Мне и относительно ухоженные земные девушки не нравились, ещё теми обезьянками казались, а уж эта… Волосатые ноги, прям как у меня, когда я был обычным человеком; весь пах чуть не до пупка в жестких курчавых волосах; в подмышках хоть косички заплетай. Да и кожа такая себе, покрытая во многих местах мелкими прыщиками. Может, конечно, она и местная красавица, но ну её к чёрту.

—Прости, милая, но мне надо восстанавливаться, а это меня только утомит. — я улыбнулся как можно милее и выпроводил её за дверь, игнорируя обиженную мину.

Мне тоже засиживаться тут недосуг. Раз восстановился, то нужно оглядеться вокруг получше. Я вышел на улицу, дёрнулся закрыть за собой дверь — а там и нет никакого замка. Мда, ну и нищета, даже воровать у старосты деревни нечего.

Взлетел на километр вверх и посмотрел на эту Шаян Пигу с высоты птичьего полёта. Деревенька выросла на невысоких холмиках вокруг разлива реки, двумя полумесяцами обхватывая спокойно текущую воду. Когда-то вокруг реки были заливные луга или поля какие, домов там не ставили, но теперь там разбили огороды, разделив всё доступное пространство на квадратики и прямоугольники. А вот полей снаружи деревни уже не было, их всех поглотил подступивший вплотную лес. Кое где он даже начал поглощать саму деревню, прорастая в заброшенных домах. Ещё несколько сот лет — и от людского поселения ничего не останется.

Не обращая внимания на высыпавших из домов жителей, которые пялились на меня, задрав головы и громко обсуждая, я влетел ещё километров на пятнадцать вверх. Раскинул чувство духа во все стороны, но не на активное сканирование, а на пассивный захват сигналов, сосредоточился. Чёрт, ничего! В радиусе пяты тысяч километров — ни одного культиватора, кроме меня. Пустота. Такого не может быть. Даже если я где-то на окраине секты — то круг телепортации-то должен попасть в этот радиус, раз в деревню приходили ученики ближайшей секты. А у круга должны быть культиваторы для зарядки кристаллов. Но их нет.

Спускаясь вниз, я заметил на противоположной стороне деревни какое-то активное шевеление. Подлетел туда. По улочкам деревни шла какая-то процессия во главе с молодым парнем, разрисованным красками. Деревенские глубоко поклонились мне, но видно было, что это мероприятие занимает их больше.

—Что это? — я поймал мальца лет трёх и кивнул в сторону шествия.

—Ежегодное жертвоприношение лесу, Бессмертный! — малец явно струхнул, когда я схватил его за руку, но не ответить не мог.

—Жертвоприношение? Ежегодное?

—Ага! Там же жути в лесу! Разные! А есть одна большая такая, чёрная, огнём пышет! Великий Дракон! Он нас охраняет! Раз в год надо его только кем-то покормить!

—Вы кормите духовного зверя людьми?!

—Ага! Давно уже, мамка говорила — уже лет пятьсот как. А пятьсот — это много?

—Достаточно. — желваки сами собой стали играть на моём лице. Не, ну до чего додумались-то! То людоедством промышляют, то — жертвоприношениями! И кому? Какому-то паршивому голозадому зверю!

Быстро просканировав окрестности этой части деревни, я нашел место жертвоприношения — невысокий холмик, наверху которого было вкопано толстое бревно. Я быстро метнулся туда, засел в кустах поблизости и закрылся техникой сокрытия.

Вскоре подошли деревенские, привязали парня к столбу и ушли. Некоторое время возле него ещё стояли и плакали двое, мать и отец, но потом и они ушли. Я ждал. И дождался. Часа через четыре из леса выполз этот их «дракон» — духовный зверь, явно выросший из какого-то крокодила или варана, где-то на шаге Зарождения души третьего уровня. Он плотоядно облизнулся и по-хозяйски подполз к жертве на бревне. Парень задёргался, когда зловонная пасть приблизилась к нему, а длинный язык стал облизывать, но из пут выбраться не мог.

Ну, падла чешуйчатая! Я вылетел из кустов, схватил «дракона» за хвост и перекинул через себя, шибанув башкой об землю. Тому явно не понравился — яростно взревел, перевернулся и направил на меня распахнутую пасть. Внутри его глотки что-то заклокотали, появились алые отблески огня, которым он меня собирался окатить. Ну, нет! Я схватил его за шею и пережал её, так что огонь не смог вырваться наружу. Ящерица задёргалась, из ноздрей и ушей пошел чёрный дымок, а глаза выкатились из орбит. Что, не нравится? Получай ещё! Отпустил горло, «дракон» заперхал, откашливаясь, поднял голову на меня — и получил по ней удар плоской стороной меча.