Только в пределах Казанского Поволжья и Нижней Камы на балымско-карташихинском этапе мы наблюдаем выделение до 15 групп приказанских поселений со средним числом поселков в каждой группе до пяти. Такое явление не было характерно ни для предшествующего этапа приказанской культуры, ни для волосовского времени, где поселения обычно располагались в одиночку. Каждая такая группа, состоящая из близко расположенных поселков, вероятно, представляла разросшийся родовой коллектив типа фратрии.

Интересно было бы попытаться выяснить приблизительную численность всей массы приказанского населения на балымско-карташихинском этапе. Для этого благодаря достаточно полному разведочному обследованию приказанской территории и исчерпывающим раскопкам некоторых поселений у нас есть некоторые основания. Полные раскопки таких приказанских поселений, как Займище III, Карташиха I, Балымское, показали, что все они состояли из трех-четырех жилищ общей площадью соответственно в 330, 353 и 320 кв. м.

Как отмечалось выше, средняя жилая площадь на одного человека в эпоху раннего металла не превышала 3 кв. м. Очевидно, не будет большой ошибкой, если эту цифру мы примем и для приказанского жилища в качестве допустимой нормы. В таком случае в каждом приказанском поселке могло жить в среднем 100–110 человек, а в каждой группе поселков — до 500. Возможно, все приказанское население, состоявшее не менее чем из 14 групп, могло насчитывать 6–7 тыс. человек, что для эпохи бронзы является довольно внушительной цифрой. Очевидно, приказанские племена по своей численности уступали лишь племенам срубной культурной общности и после ухода последних на рубеже третьей и четвертой четвертей II тысячелетия до н. э. превратились в наиболее многочисленное и, можно оказать, господствующее население края. Достаточно в связи с этим напомнить, что все коренное население Сибири в XVII в. насчитывало всего лишь 160 тыс. человек[1074].

В последней четверти II тысячелетия до н. э. этно-культурная карта Среднего Поволжья изменяется. Срубные племена отходят и оставляют долины Волги и прилегающих участков. Исчезает и абашевское население. Балановские племена на последнем хула-сючском этапе деградируют в культурном отношении и скапливаются на небольшом пятачке в приустьевых районах бассейна Суры, откуда вскоре также исчезают. Почти всю территорию Волго-Камья населяют приказанские племена, освоившие к концу II тысячелетия до н. э. бассейны Средней и Верхней Камы и значительную часть р. Белой, а на западе дошедшие до Ветлуги и Суры. Их западными соседями становятся поздняковские племена, занявшие Поволжье выше устья Ветлуги.

Численность приказанских племен на атабаевском (последняя четверть II тысячелетия до н. э.) и маклашеевском (первая четверть II тысячелетия до н. э.) этапах значительно возрастает по сравнению с предшествующим временем. Так, с одной стороны, наблюдается несомненное увеличение размеров жилищ и их числа в поселках, а, следовательно, и численности населения каждого поселка. Например, на Гулькинском поселении А.В. Збруевой вскрыто пять изолированных жилищ общей площадью в 564 кв. м. На этом поселении по-видимому, было больше жилищ, так как обследование размытой поверхности стоянки в последние годы показало наличие здесь еще нескольких остатков жилищ. На I Матюшинской стоянке зафиксированы пятна по меньшей мере от 15 жилищ, а на Мало-Кокузинской — от 11. Средняя площадь жилищ первой стоянки — 100 кв. м, на второй — до 150 кв. м. Поэтому есть основания полагать, что общая жилая площадь каждого поселка достигала до 1500 кв. м. Такие крупные поселки известны и выше по р. Волге — Волжская стоянка и на Средней Каме — Ерзовская стоянка. Итак, следует считать, что в конце II тысячелетия до н. э. для приказанских племен становятся характерными крупные поселки с жилой площадью до 1500 кв. м. В каждом таком поселке могло жить до 500 человек (см. приведенные выше нормы). Следовательно, по сравнению с предшествующим временем заселенность поселков выросла примерно в 5 раз.

Одновременно увеличивалось и число поселков, по-прежнему объединенных в группы. Для атабаевского времени известно более 100 поселков, а для маклашеевского — до 150. Если даже мы примем для каждого поселка число жителей в 300–500 человек, то в самом приближенном виде численность всего приказанского населения на рубеже II–I тысячелетий до н. э. мы можем определить в 30–50 тыс. человек.

Естественно такой рост численности населения (в 3–5 раз больше, чем в предшествующее время) мог происходить лишь в условиях дальнейшего развитая хозяйства и, прежде всего, таких производящих отраслей, как скотоводство и земледелие.

Скотоводство в позднеприказанское время являлось основной отраслью хозяйства, поставляющей мясные и молочные продукты питания, а также сырье для одежды и костерезного дела. Кости домашних животных в остеологических комплексах позднеприказанских памятников абсолютно превалируют как по числу костей, так и по числу особей над костями диких животных (табл. З) и обычно составляют не менее 90 %.

В скотоводстве приказанского населения основу продолжает сохранять крупный рогатый окот, несколько уменьшается значение мелкого рогатого скота, постепенно возрастает число лошадей и свиней (см. табл. З). Последние еще более увеличиваются в количественном отношении в раннеананьинское время, когда соответственно уменьшается роль рогатого скота.

Интересные данные получены А.Г. Петренко в результате определения возрастных особенностей костей крупного рогатого скота и лошади. Ею установлено, что основная часть крупного рогатого скота (до 82 %) позднеприказанским населением забивалась в возрасте между 2,5 и 10 годами, а также найдены кости и от особей более старого возраста. Это явление интересно, с одной стороны, тем, что оно свидетельствует об использовании коров в первую очередь для получения молочных продуктов, а быков в качестве тягловой силы, а, с другой, позволяет предполагать дальнейшее развитие у приказанских племен стойлового содержания скота. Любопытно, что в раннеананьинское время увеличивается число особей крупного рогатого скота, забитого преимущественно в возрасте до двух лет (60 %). Возможно, это явление следует увязывать с понижением значения молочного стада и превращением крупного рогатого скота в мясных животных. Интересно в связи с этим отметить распространение в раннеананьинское время в погребальном обряде обычая класть вместе с умершим говяжий окорок.

Любопытны также возрастные данные по лошадям. Как в позднеприказанское, так и раннеананьинское время абсолютное большинство лошадей забивалось в возрасте от трех до девяти лет (40–60 %) или же свыше 10 лет (30–55 %). Несомненно, в этом сказалось постепенное превращение лошади из мясного животного в животное, употреблявшееся для верховой езды, а также и, вероятно, в качестве тягловой силы. Об этом же свидетельствуют находки в ряде позднеприказанских могильников (Маклашеевский, II Полянский) роговых трехдырчатых псалий.

Основными домашними животными, разводившимися приказаниями, очевидно, были свиньи, закалывавшиеся обычно в возрасте от одного до двух лет. Увеличение численности свиней при переходе к ананьинскому времени, вероятно, следует связывать с некоторым изменением природных условий в начале I тысячелетия до н. э., когда в результате повышения общей увлажненности происходило увеличение залесенности края. В это же время падает и численность мелкого рогатого скота.