– При непредвиденных обстоятельствах регламент разрешает вызывать в команду игрока из дубля или из школы. Ты несовершеннолетний, поэтому завтра я подпишу согласие на твоё участие в плей-офф…

– Урррааа!!! – завопил сын, подскочив на месте и ударившись головой о крышу автомобиля. – Это самый счастливый день в моей жизни!!!

Отец улыбнулся:

– Эй! Осторожнее! Повредишь голову, и в команду вызовут другого вратаря…

Он, конечно, представлял, какая это честь для Дениса, какой аванс доверия от главной команды. Ведь руководство могло обратиться к кому-то из более опытных вратарей, но не стало этого делать. Вероятно, потому что нет времени и нельзя терять ни секундочки. Идёт плей-офф – завершающая и самая ответственная часть чемпионата. И в завтрашнем матче решится, кто выйдет в финал.

Вот поэтому на душе у отца и было неспокойно.

На Денискины плечи ляжет колоссальная нагрузка. Только он сейчас под впечатлением и не до конца ещё осознаёт, какая тяжёлая работа ему предстоит. К тому же, он – единственный, кто радуется такому положению дел. Вряд ли его радость и эйфорию разделяет кто-то ещё из хоккейного сообщества города. Он слишком юн и неопытен…

Денису было всего пять лет, когда папа впервые привёл его посмотреть хоккей вживую. Мальчик, конечно, видел по телевизору, как здоровенные парни легко гоняют шайбу по площадке, врезаются друг в друга, забивают и выигрывают. Тогда он по-детски непосредственно восхищался их игрой. Но именно на стадионе мальчик понял, что хочет сам выступать на льду.

Усидчивостью Денис не отличался, и папа подумал, что его увлечение быстро пройдёт. Но, к его удивлению и радости, ребёнок хоккеем «заболел». В первые два года занятий он научился виртуозно кататься, а когда пришло время выбирать амплуа, тренер посоветовал ему нападение. Но сам Дениска видел себя вратарём и уже тогда смог настоять на своём решении.

Их было всего трое – маленьких голкиперов. И лет до пятнадцати Денис переживал, что он отстаёт от ребят в росте. А потом вымахал до ста восьмидесяти, стал выше всех и успокоился.

На тренировках он падал и вставал, трудился упорно, понимая, что если будет халтурить, то никогда ему не видать ни НХЛ, ни сборной, ни даже основы «волков» – команды из родного города.

Он вырос в «раме» – в прямом смысле слова, и с каждым годом замечал, что она становится всё меньше и меньше, а защищать её – всё легче и легче. Но со временем и шайба, летящая в него бабочкой, изменила скорость полёта и теперь неслась ему навстречу словно выпущенная из пушки. Только она его не пугала, и он любил повторять, что настоящий вратарь не может бояться шайбы.

Не так давно он приехал с очередного юниорского турнира, где снова стал лучшим в своём амплуа, и был на таком эмоциональном подъёме, что просто не имел права сейчас допускать мысли о провале. Он обязательно справится! И никого не подведёт!

Отец молчал. Ему не хотелось подогревать в мальчишке и без того кипящие эмоции. Вообще-то, он сдержанный, но сегодня исключительный случай. Надо переключать его с мыслей о том, что в нём нуждаются сейчас, как в воздухе, и папа негромко вымолвил:

– Ты слышал что-нибудь о втором полуфинале?

– Ничего нового. У них как раз сегодня решающая встреча, – взглянул на часы. – Уже, наверно, закончилась… Если б можно было выбрать кого-то из них себе в соперники, я бы отдал предпочтение ХК «Уралец»…

– Это потому что они играют не самым сильным составом? – ухмыльнулся Денис-старший.

– Нет, наоборот… Они сильнее «Энергии» даже в таком положении, в котором сейчас находятся. Это было бы справедливо, если бы они вышли на финал… с «волками».

– Не хочется портить тебе настроение, но посмотри на ситуацию объективно! Тебе придётся сейчас пахать и пахать. И на защиту слишком-то не надейся… Это самое слабое место «волчат»…

– Вот не надо меня учить!.. – вспылил Денис.

Папа грозно глянул на него в зеркало заднего вида, и мальчишка умолк, опасаясь, что тот может передумать. Усмирив желание сопротивляться, он довольно мирно спросил:

– Что сказал Чирков?

– Пояснил суть проблемы, попросил войти в положение…

– Я только одного не понимаю, – Денис наморщил лоб и разочарованно проговорил: – Почему вы все так настороженно относитесь к тому, что в воротах буду стоять я?! Как будто это необходимость неизбежная… Как будто кто-то кого-то заставляет так поступить…

– Ну, вооот… – протянул папа. – Ну-ка, не кисни! Я не думаю, что до завтрашней игры, команда найдёт кого-то другого – это раз. Если бы они хотели обратиться к кому-то ещё, они бы это сделали и не трогали тебя – это два. Так что настраивайся на матч…

Денис кивнул и задал вопрос с подковыркой:

– А как же Чирков меня им отдал?

– Ему всё равно когда-нибудь придётся это сделать… И потом – твоим дублёрам тоже нужна практика… Ты лучше подумай, что матери скажешь, вот уж кто будет не в восторге!

Денис призадумался. Он никогда не слушал маму и совсем себя не берёг. И даже если очень сильно переживал из-за травм и поражений, всегда держался молодцом. Но она переживала ещё сильнее и в глубине души надеялась, что он когда-нибудь оставит хоккей. Ей вроде всё нравилось, даже сам этот вид спорта, и, если б сын в него не играл, она бы полюбила его ещё больше.

– Ну, не знаю… Я думаю, она поймёт, как это для меня важно…

За окошком мелькали чёрные и мокрые стволы деревьев и встречные автомобили. Денис вздохнул и вновь подумал о том, что теперь все его сверстники ему завидуют.

Тренер Чирков пришёл сегодня на тренировку злой и взъерошенный, рявкнул пару раз на защитников, которые вальяжно раскатывали вдоль синих линий, а потом неожиданно гаркнул в сторону разминавшихся вратарей:

– Ковалёв!

Денис аж подпрыгнул тогда, чем изрядно насмешил дублёров и тренера голкиперов. Неуклюже поднялся со льда, растеряв «блин» и клюшку, сдвинул маску на лоб, чтобы главный мог видеть его лицо. А тот как-то передёрнулся, и вид у него был такой, как будто он не знает, радоваться ли ему или плакать. И произнёс уже более сдержанно:

– После тренировки пакуй амуницию! Тебя «волки» на завтрашний матч вызывают!

Сначала у всех отвисли челюсти, включая самого Дениса. Потом команда загудела, кто-то подъехал поздравить, а кто-то зашептался по углам. И сразу стало понятно, кто ему друг, а кто – так…

– Пап, а ты сам-то рад? Или переживаешь больше?

– Конечно, рад! – улыбнулся папа, но как-то натянуто. И понимая, что сыну нужна поддержка, подбодрил: – Ты завтра играешь в матче за выход в финал! И когда ты выстоишь, это будет большой успех! Твой успех!

– А если…

– Без «если»! – отрезал. – Тебя вызвали в основу не для того, чтобы проигрывать!

Денис кивнул и мысленно поблагодарил папу. Он умеет найти нужные слова. Завтра будет самый важный день, и он постарается показать всё, чему уже успел научиться.

Ромка в ярко-жёлтых резиновых сапогах плыл к автобусу, как теплоход, рассекая поверхность огромной лужи, которая почти превратилась в океан. Даня в кроссовках шёл за ним следом и аккуратно перепрыгивал с одного ледяного островка на другой. Сашин баул оттягивал ему плечо, а сама сестра безнадёжно отстала и ковыляла позади на неудобных каблуках, огибая лужу в обход и делая вид, что всё замечательно и ей совершенно некуда торопиться.

Когда Саша добралась до остановки, ждали только её. Из автобуса нетерпеливо высунулся Ромка и подал ей руку, буркнув:

– Давай бегом! Опаздываем уже!

Девочка ничего не ответила и позволила затащить себя в салон.

Обычно ребята громко галдели, смеялись и подкалывали друг друга. В этот раз внутри стояла тишина.

– Что?! – недовольно бросила она, заметив, что в её сторону повернулось два десятка лиц. Остановила взгляд на Даньке, рядом с которым сидел его друг, и начала наливаться спелым розовым цветом.

Дане было уже восемнадцать, и он почти целый сезон защищал цвета взрослой «Энергии». А его ровесник Иван Нестеренко играл с ним в одном звене. Мальчишки познакомились прошедшей осенью, когда Ваню пригласили играть в «Энергию», и сразу подружились. Иногда он бывал у Анисимовых в гостях, и почему-то в такие моменты Саше хотелось спрятаться подальше и не показываться ему на глаза. Вот и сейчас возникло жуткое желание стать невидимой.