– Вам, верно, нужны цветы, господин?

Силуэт в чёрных одеяниях направился к витринам. Он загадочно вышагивал, стуча каблуками старомодных туфель. Его одежды были непривычны для нынешней эпохи.

– Наша лавка щедро преподнесёт Вам нарциссы, дицентры, гиацинты, лилии. Что Вас интересует?

Облетевший всё помещение алый лепесток упал на широкие поля его чёрной шляпы, которая закрывала лицо.

– Ваши цветы изящны и красивы. – Опустив шляпу ещё ниже на глаза, тёмный господин снял с головы лепесток розы и нахмурился. – Но полны ли они жизни в этих землях?

Тень от широких полей закрывала смутные очертания его лика. Грубые мужские пальцы безжалостно сжали бархатные края лепестка, и он рассыпался в прах.

– Прошу не волноваться, господин. Они восхитят любого. – Со свежим глотком воздуха я вышла из-за прилавка и шагнула к мужчине, чтобы указать на особенные цветы. – Для кого предназначен Ваш букет?

Раздумывая, гость в чёрных одеяниях провёл по щетине, обхватывая подбородок, и на мгновение края его уст чуть приподнялись.

– Для той, чей лик прекраснее Света далёкого Солнца.

Я смутилась от изящности слов. Его чувства были столь искренни и далеки от прогнившего людского мира. Однако облик продолжал таить в себе неподвластную черноту.

– Вы знаете о её излюбленных цветах? – Я не заметила, как его губы сжались, а ладони обратились в кулаки. Моё расположение к гостю было пустым щебетанием. – Её могут удивить и влюбить в себя красоты редких, собранных с гор махровых лепестков.

Сжав ледяной рукой предплечье, он грубо толкнул меня к витрине. Стекло треснуло, едва не разбившись. Подкашивались колени. Страх тут же окутал с ног до головы. Сердце замирало от жуткого испуга.

– Она мертва, мисс.

Его дыхание было холодно, как и вся аура, исходившая от него. С уст сорвалось зловещее, подобное звериному рычание. Оно заставило вздрогнуть.

– Я бестактна. – Голос окутался дрожью. – Прошу извинить, господин.

Должно быть, им правила слепая ярость, безумием наполнявшая его разум. Остыв, тёмный господин отпустил меня и отстранился, принося свои извинения за столь чудовищный жест.

– Война заполонила эти земли и убила ту, которой я отдал сердце.

Я одарила мужчину поклоном. Не видя его глаз, я чувствовала, что они были полны печали и тоски.

– Примите мои соболезнования, господин. В нынешнюю эпоху так много тех, кто покупает цветы для надгробий.

С розы, что я держала, упала ещё пара увядших лепестков.

– Вы гордитесь Империей Эльтиор, мисс?

Его вопрос напрягал и давил неосознанным страхом.

– Вы из Высшего правительства?

По его лицу пробежала усмешка. Он чуть ли не засмеялся, выдавая в себе безумца.

– Власть империи стала неоспорима, когда в людях исчезло сочувствие. Их души захватила жажда власти и могущества.

На его лике снова проступила суровость и хмурость.

– Вы ненавидите империю, господин?

За окнами сильный ветер поднимал пыль.

– Правители стали слишком алчны до ресурсов и богатств. Но это прихоть любого человеческого существа. И презирать жадных королей – признак лицемерия, когда как сами горожане не лучше царей, которых выбрали.

Небо заполонили грозовые тучи, погружая во мрак весь город.

– Ваши чувства понятны тем, в чьих душах ещё осталось милосердие, господин.

Он деликатно взял из моих рук умиравшую розу, пытаясь ощутить её давно ушедший аромат.

– Как Вас зовут, мисс? Я не соврал, когда говорил, что эта лавка прекрасна.

От смятения глаза опустились. Тогда я отвела гостя в сад, что располагался за шторой прилавка, – там он мог увидеть более необычные цветы.

– Я Астория Вильерс. И эта лавка принадлежит тем, кого Вы смеете презирать.

Ухмыляясь, он последовал за мной. За спиной всё ещё угнетал его тёмный, таинственный, но необыкновенно чарующий силуэт.

– Однако именно Вы ухаживаете за цветами в ней, мисс Астория Вильерс. С каких краёв это имя?

Никто прежде не спрашивал меня об этом.

– Это имя мне досталось от обезумевшего отца, который служил военным. Он побывал в разных местах и грезил отыскать тайны, немыслимые для человека.

Сад был полон роз цвета янтаря, чистого неба и даже густого тумана. Вдали выглядывали алые орхидеи и фиалковые нарциссы.

– Должно быть, у него была мечта. Вы говорите о нём в прошедшем времени. Я прав?

Незнакомец поднёс изнеможденную розу к влажной почве, предлагая помощь. Но я отринула её, вновь пачкая руки в мокрой земле.

– Отец умер давным-давно. Всю жизнь он посвятил тому, чтобы отыскать подземный город, скрытый в неведомых горах под толщей земли, которая никому не принадлежала. Таковы были его рассказы. Все считали его сошедшим с ума. Моя мать умерла вместе с ним.

Стебель розы воспрянул. Шипы снова исцарапали кожу.

– Значит, Вы росли одна? Позвольте и мне проявить бестактность. Сколько лет Вам в тягость эта жизнь?

Я несколько растерялась, переводя взгляд со своих грязных рук на бледные кисти незнакомца.

– Миновало уже шестнадцать лет, как я рождена в прославленной Великой империи, что умела лишь убивать наши мечты.

Пальцы гостя были увешаны множеством серебряных перстней. Было жаль марать их в грязи.

– Впредь земли будут усеяны только чёрными розами, мисс Вильерс.

Он направил взгляд в дальний угол сада, где цвели украшения Тьмы.

– Они красивы, но значат лишь смерть и погибель, господин.

Я так и не спросила его имени, смотря на колыхавшийся плащ.

– Я сорвал свой букет.

Он вернулся с сияющей улыбкой, полной сожаления.

– Это символ Вашей скорби? Не слишком ли мрачно? Говорят, в этих цветах собрана чёрная аура. Однако они рождены из пороха и ядовитого дыма войны.

Мне не дано было понять смысла его визита. За окном всё сгущались мрачные облака. Упали первые капли дождя.

– Я вручаю его Вам, мисс Вильерс. Ведь это Ваши любимые цветы. Берегитесь смерти.

Тёмный господин бережно вложил в мои руки букет чёрных роз. Его кисти, что легли поверх моих пальцев, коснулись подобием пепла. Едва я успела ощутить холод шершавой кожи, совсем несвойственной для человека, как бледные ладони тут же отстранились. Из-под широких полей шляпы пристально смотрели чёрные глаза, под взором которых моя душа застывала в смятении. Дрожащие руки всё ещё помнили его касания, словно храня на себе незримый след пыли.

По крышам бил град. Тёмный силуэт испарился в чёрном дыме. Гость остался в памяти лишь призраком давно минувшей эпохи, а тот день казался лишь сновидением, знамением того, что не изменить. И старому городу не суждено было избежать войны.

Граница империи Эльтиор

Северная долина

Военная машина миновала окраины старого города. Стекло разбила пара пуль, что пролетела у моей головы. Свинец продавил стену грузового отделения, оставив вмятины. Пребывая в абсолютном спокойствии и сосредоточении, госпожа Майер остановила грузовик. Её лик был также пуст, а душа готова к бойне без правил и законов.

Звук мотора затих. Среди шелестевшей листвы затаилась пугающая тишина. Офицер вышла первой, приказывая своему отряду осмотреться лишь одним щелчком пальцев. Послышались шорохи шагов военных. Я неуёмно гневалась на их молчание.

– Это ведь враг, офицер?

Закрыв за собой дверь, она не ответила. Раздался жуткий скрип, и ближайшая дверь машины отворилась. Военные схватили за мои тёмные лохмотья и выставили наружу. Ноги опустились на мягкую траву, отличавшуюся ярко салатовым оттенком. Грузовая машина остановилась в поле, ещё нетронутом грязным топливом человеческих созданий. Склонившаяся под ветром трава расстилалась гладким ковром. Кругом всё окутал густой туман. Вдали едва ли проглядывались вершины деревьев. Рядом меня сторожили двое громоздких мужчин. Грязный болотный цвет их формы тускнел на фоне яркой листвы. Ботинок случайно утоп в одной из луж от недавних проливных дождей. Земля стала вязкой и скользкой. Я пошатнулась на кочках, отходя назад, но в предплечья вцепились охранявшие офицеры. Фыркнув, я тщетно дёрнула рукой. Впереди из машины выбежал юный солдат, убирая в фуражку лучисто-рыжие волосы.