Встретившись у метро, я пригласил девушку в кафе, чтобы обсудить, что с нами происходит:

– Здравствуй, милая. В последнее время я очень переживаю за нас. Мне кажется, ты отдалилась от меня. Что у тебя случилось?

– Это никак не связано с тобой – последовал спокойный ответ. – Мой отец был владельцем крупной лесоторговой фирмы. Из-за моих выкрутасов с переездами у него возникли финансовые проблемы с очень нехорошими людьми. В итоге они стали его преследовать и разорили вконец. Сейчас он всё ещё должен им крупную сумму. Плюс ко всему, отец с сердечным приступом попал в больницу. И я теперь не знаю, что делать.

С этими словами она закрыла лицо руками и расплакалась. На это больно было смотреть, и я спросил:

– Могу я чем-то помочь?

– Сомневаюсь, что чем-нибудь сможешь. Сумма очень большая. Отец не может отдать всё сразу, поэтому его, скорее всего, убьют. А заодно и меня.

Рыдания возобновились с новой силой. Я вновь попытался прервать их:

– А вдруг найдётся какой-то выход?

– Ты вряд ли сможешь ограбить банк, – грустно улыбнулась Аня. И вздохнула так, что сердце моё пропустило удар. Отдышавшись, я заторопился с ответом:

– Банк точно не сумею. Но я работаю в музее. Там есть экспонаты ценой даже не в один миллион долларов. А скоро обещают привезти вообще одну из редчайших находок. Какой-то древний кинжал для жертвоприношений, весь из золота и в алмазах. Продав его, можно было бы решить массу финансовых проблемы.

– Но ведь ты и не грабитель музеев!

– Да, но готов им стать.

– Ты шутишь? Нет, правда, ты что, пойдешь на это ради меня?!

– Если не будет другого выхода.

Мои слова прозвучали как знак согласия. Радостно вскрикнув, девушка прыгнула на меня и крепко обхватила руками. Видя её восторг, я просто не знал, что дальше. С одной стороны, я был горд и счастлив, что смог вызвать всю эту радость, игравшую в её глазах. С другой, я даже не представлял, какой у нас план. Ничего не надумав, я отдался нашим восторгам, а все детали мы решили обдумать завтра…

Наутро, едва проснувшись, я вновь осознал всю сложность ситуации. Но теперь, на ясную голову, решение казалось вполне очевидным. Собравшись с силами, я набрал номер Аниного телефона:

– Доброе утро, солнышко!

– Здравствуй, любимый! Я жду тебя в кафе, где мы встречались в первый раз. Ты сможешь подъехать?

– Да, скоро буду… жди!

«– Приезжай побыстрей», – сказала Аня и повесила трубку.

Я бросился одеваться, затем поспешил в кафе.

Придя на место, я тут же заметил Аню. Она сидела за столиком с чашкой чая и с любопытством поглядывала по сторонам. Глаза её сверкали, в движениях ощущалась порывистая нервозность. Похоже, что перед чаем она выпила чашку крепкого кофе или баночку энергетика. На столе перед девушкой, как разглядел я, подойдя поближе, лежала кипа бумаг, несколько ручек и карандашей. Улыбаясь, Аня сказала, понизив голос:

– Начнём планировать операцию! Итак, когда привезут этот кинжал?

– Где-нибудь через месяц. Точно узнаю завтра. Кинжал привезут в спецмашине и под охраной. Я должен выставить экспонат в отведённую для него витрину, под сигнализацию. Некоторое время он будет храниться в сейфе.

– А как ты узнаешь код к сейфу? – с любопытством спросила Аня.

– Его постоянно меняют, но по любым рабочим моментам директор мне доверяет. Он сообщит, когда настанет нужное время.

– А если не сообщит?

– Я отвечаю за сохранность экспоната, он обязательно сообщит.

– Хорошо, а как мы поступим после?

– Нужно дождаться ночи. После закрытия всё ставится на сигнализацию. Охрана обычно не превышает семи-восьми человек, плюс охраняют собаки. Я сделаю вид, что отношу кинжал в сейф. А сам пронесу его в подвал, зайду туда под предлогом проверки безопасности запоров на окнах. Твоя задача – перелезть через ограду и скрытно добраться до вентиляционных решёток. План размещения я скопирую. Как думаешь, справишься?

Я еле мог скрыть, насколько я взволнован и возбуждён.

– Да, – тихо ответила Аня.

– Тогда слушай дальше. Ночью я спущусь в подвал вместе с кинжалом. Положу его в вентиляционный короб и вернусь на пост. Предварительно отключу вентиляцию. В подвал никто не заглядывает; плюс к этому, там нет камер слежения. За час ты должна пролезть по коробу, забрать мою сумку и выбраться назад за ограду. Если всё пройдет гладко, утром я сообщу, что кинжала не оказалось в сейфе. Ну а потом меня поджидают большие, даже огромные проблемы…

– Я понимаю, – прозвучал тихий ответ. – Спасибо, что делаешь это ради меня. Я очень ценю.

С этими словами Аня приблизилась ко мне, поцеловала в висок и порывисто сжала в объятиях. Справившись с волнением, она присела на место и продолжила:

– Если всё пройдёт, как задумано, и папа поправится, мы сможем уехать куда-нибудь. Конечно, если и у тебя будет такая возможность. С выручки можно открыть свое дело, тогда тебе не надо будет работать в охране.

– Звучит заманчиво, – ответил я. – Главное, чтобы все получилось.

Почти полмесяца ушло на подготовку. Оставалось немного до того времени, начав с которого, мы выступаем. Я прорабатывал план, зарисовав его в голове, а затем на бумаге. Аккуратно, до минут по графику выходя на работу, я изучал обстановку, пытаясь рассчитать время, отведённое на каждую часть операции. Если б я знал, куда это нас приведёт…

Я незаметно отслеживал, записывал, запоминал, когда, кого и кто из охранников должен будет сменить. Куда пойдут или могут пойти караульные, в какое время. На бумаге план казался мне почти идеальным. Я даже испытывал некую гордость. Всё впереди казалось ясным и предсказуемым.

Наконец, день грабежа настал. Мы закупили нужное снаряжение, и я принялся доходчиво объяснять своей юной партнерше все этапы планируемой операции.

Весьма порадовал тот факт, что в сейфе, кроме уникального экспоната, хранится изрядная сумма денег и какие-то драгоценности. Их тоже с собой возьмём. Всё это укрепит степень риска, но и подстегнёт нас действовать эффективней, более раскованно.

Так как я знаю, где находятся камеры, смогу пройти незаметно. Самым большим потрясением будет пропажа кинжала, деньги и прочие ценности пропадут под горячую руку. И моей вины никакому следствию будет не доказать. Никто ничего не увидит. Все будут думать, что сейф не тронут и все остаётся в нём. Когда заметят пропажу, доказательств моей причастности не отыщется. Будет много разбирательств и разговоров с полицией, но я это переживу.

Я вышел на работу, как ни в чём ни бывало, и провёл напряжённый день в ожидании нужного момента. Наступил вечер. Аня должна быть на месте. Время уже на подходе, размышлял я, ни на минуту, не отрываясь от камер.

Интересующий нас сейф находился на третьем, служебном этаже музея. В этой комнате не было окон, наружу вела всего одна дверь. Окно из соседней комнаты выходило в укромный дворик, окруженный высоким забором. Именно на него я и рассчитывал. Убедившись, что форточка на окне открывается, я вздохнул с облегчением и стал ждать Анну.

Около забора росли кусты. Здесь Анна должна была перекинуть веревочную лестницу через забор. Это будет наш путь к отступлению. Я ждал, когда она перелезет, чтобы передать мне сумку. Достав из кармана купленную в рыболовном магазине леску с крючком на конце, я аккуратно пропустил её через окно.

Анна быстро прокралась вдоль стены. Привязав сумку к леске, дважды дернула за нее. Это был сигнал, чтобы я поднимал ее. Форточка была небольшая, но пустую сумку пропихнуть было можно. Протащив сумку сквозь форточку, я с независимым видом вошёл в помещение с сейфом и спрятал её.

Вернувшись вниз, я отправился совершать обход вместе с напарником. Мы прошлись по всем этажам, затем я вновь подошел к окну. Вскоре подъехало несколько машин. Легковые машины охраны выстроились так, чтобы прикрыть мощный бронеавтомобиль, используемый для перевозки особо ценных вещей. Человек десять из числа охранников, имевшие на поясе пистолеты, стали что-то перетаскивать из машины. Затем сели в свои легковушки и моментально исчезли.