Тень бежала за ним – Димка чувствовала её лопатками, он почти видел перед своим внутренним взором, как чёрные длинные пальцы тянутся к нему, хотят схватить. А потом был удар.
– Ты что, очумел, малец?
Мальчик ничего не понимая поднял голову вверх. «Федя?»
– А, так это ты, Димас? Чего ломишься, как лось через чащу?
Перед ним стоял Федя. Вернее, дядя Федя. Димка влетел в него на всей скорости. Другой бы не устоял, но Федя он… он тоже был патрульный, хоть и бывший.
Дядя Федя был ровесником его отца, когда-то они дружили. Работали вместе, пока Федя не запил. От чего запил? Отец этого не говорил. Только Федя частенько стал наведываться к Коготковым, то денег занять, то просто почесать языком. Мама его не любила. А вот Димке он нравился. Великанский, добрый, жал ему руку как взрослому: «Что, Димас? Как оно, молодое?» Вот только пахло от него перегаром, почти всегда.
– Что, Димас? Оглох что ли? – спросил Федя.
– А… – только и выдохнул мальчик. – Там…
На мгновение он задумался: «Стоит ли говорить?» Огляделся по сторонам – тени не было и следа. Всё вроде было нормально. Всё. Было. Хорошо. Неужели, показалось?
– Я бежал просто. Домой. Торопился.
– Понятно. Ты не носись так, ясно? Голову где-нибудь оставишь. Отец-то дома?
Димка посмотрел на Фёдора. Тот, кажется, был уже пьян, старая куртка распахнута, рубашка застёгнута не на те пуговицы. «Эх», – только и подумал Димка.
– Дома отец, – ответил он, поджав губы. – Только он денег тебе больше не даст. Так и сказал.
Фёдор стиснул челюсти. Было видно, как заходили желваки на небритом отёкшем лице.
«Что делать?» – Димке было жалко его. Он ещё не знал, что пьяницы часто вызывают жалость. Он был чистым искренним ребёнком, а потому…
– На вот, держи, – мальчишка вытащил из кармана помятую сторублёвку. – Я за неделю скопил.
Фёдор отшатнулся:
– Ты что это… малец? А ну, убери.
Димка заколебался. Высоченный Фёдор нависал над ним, как грозовое небо. Но только это небо – а мальчик чувствовал это ясно – само было от чего-то напугано. И вдруг, ему вспомнился кот, тёплый, радужный кот встал у него перед глазами. И Димка решился, шагнул Феде навстречу, разжал его огромную руку и сунул в неё деньги.
– Потом отдашь, – сказал он и тут же побежал дальше.
А Фёдор стоял. Как фонарь, такой же огромный и сутулый. И светился. Тоже как фонарь, изнутри светился, и рука его сжимала бумажку с такой силой, что начинала дрожать. И весь мир дрожал, и глаза его отчего-то вдруг стали мокрыми.
– Отдам, – прошептал Фёдор. – Отдам.
Глава VIII
Семён спускался по лестнице лёгкой мальчишеской походкой. Настроение было отличным, на ходу он насвистывал какую-то старую советскую песню. То ли «Монтажников», то ли «Подмосковные вечера», то ли обе вместе. Со слухом у него всегда были проблемы, а вот с душой – нет. Душа пела.
– Я встретил Вас, и всё былое… – пробасил Семён и остановился у двери Тимофевны. Хорошая это была дверь. Добротная, деревянная, даром, что не из сказки. Постучал кулачищем. Тишина.
– Избушка-избушка… – начал Семён.
За дверью послышались шаги, шершавые, но лёгкие, паутинные, с пришаркиваньем и бранью, точно кто в кулаке сухарь крошил. Звякнула цепочка, скрипнули петли, дверь открылась. На пороге стояла Агафья, блеклые её глаза пристально смотрели на гостя. Старуха уперла руки в боки, ощерилась беззубым ртом. «Ну, как есть, Баба Яга,» – подумал Семён.
А «Баба Яга» ухмыльнулась и вперилась в него взглядом так, что у него мурашки пошли по коже, и мир внутри и вокруг Семёна снова стал меняться. Конечно, ничего страшного не произошло: и руки, и ноги были на месте, но они вдруг стали какими-то чужими, незнакомыми, налились такой невиданной силой, что сам он себе стал казаться ни кем-нибудь, а русским богатырём. Сильным, статным, с гренками в животе.
– Здрасти, бабушка! – приветствовал богатырь Семён.
– Здрасти-мордасти, окаянный.
– Да ты, бабушка, на меня не серчай. Я забегался просто.
– Забегался, – передразнила его старуха.
– Ну да. А теперь вот вспомнил.
– Вспомнил он! Варвара поди сказала.
Богатырь кашлянул, ему вдруг страшно захотелось проведать коня – напоен ли, поточить меч, в общем, избежать разговора. Но Семён слабину не дал. Ни коня, ни меча у него не было, а совесть всё-таки была, он понуро посмотрел на старуху и пробасил, вполне по-богатырски:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.