– Садись скорей, – подгоняла мама.
Томми сел напротив Дженни и уставился ей в лицо. Он еще не отошел от произошедшего в школе.
– Как дела в школе? – спросила мама, доставая из духовки запеченный мясной рулет с овощами.
«Отлично, – подумал Томми, – посмотрим, что она скажет».
– Все отлично, – ответила Дженни.
– ОТЛИЧНО?! – взорвался Томми. – Она опять втянула нас в неприятности, мам!
– О, я уверена, что не было ничего серьезного, – произнесла мама.
Дженни улыбнулась.
– Было, мам, – не успокаивался Томми. – Она сделала так, что меня чуть ли не избили… Опять.
– Ну-ка, поподробней, – попросила мама, поставив на стол большую миску с морковкой.
Дженни схватила ложку, загребла себе морковку и схватила крайний кусок мясного рулета. Они всегда соревновались за самый крайний кусок, потому что он был самый поджаристый и хрустящий. Когда она воткнула вилку в мясо, послышался сочный хруст корочки… просто идеальный хруст. Дженни улыбнулась и показала Томми язык.
– Она сказала Снайпсу и его дружку Брендону оставить одного пацана в покое, и они очень разозлились.
– Я слышала о Брендоне… Не нравится мне этот мальчик. А что за Снайпс? – продолжила допрос мама.
– Самый новенький из хулиганов, – ответил ей Томми. – Он только пришел в нашу школу. Кажется, его папу перевели сюда работать. Это неважно. Он задирал Джимми Максвелла, а Дженни влезла между ними.
– Я не могла позволить этому мальчишке задирать Джимми, – пробубнила Дженни с полным ртом морковки. – Снайпс в два раза больше него, и с ним была вся его банда. Забавно, что задирам всегда рядом нужны их друзья, когда они пристают к одному человеку.
– Мам, так не должно больше продолжаться. Каждый раз, когда Дженни открывает рот, то ввязывается в какую-то неприятность, а мне нужно за нее вступаться, – уже практически кричал Томми. – В этот раз мне пришлось встать перед этим Снайпсом и уговаривать его не бить нас обоих.
– Я уверена, что он бы не ударил тебя, – хмыкнула мама, накладывая Томми куски рулета.
Опустив взгляд в тарелку, он увидел, что мама, порезав рулет, затронула и вареное яйцо, которое всегда клала в серединку. Томми достался огромный кусок яйца. Улыбаясь, он в отместку тоже показал сестре язык и запихнул весь кусок яйца в рот.
– Не ударил бы, мам? – возмущался Томми, пережевывая яйцо. – Ты серьезно?
– Не говори с набитым ртом, дорогой.
Томми прожевал и продолжил:
– Снайпс хотел меня избить, а потом взяться за Дженни. Я сказал ему, что не надо этого делать. Все и так знают, что он сильный, а побить парочку детей поменьше для него не проблема. – Томми прервался на большой глоток шоколадного молока. – Он посмотрел на меня сверху вниз, но затем, видимо, понял, что драка будет неинтересной, и ушел.
– Вот видишь! Ничего же не случилось, – сказала Дженни, улыбаясь до ушей.
– Хорошо, что все обошлось, – добавила мама.
– Но перед тем как отойти, Снайпс наклонился ко мне и прошептал: «Если твоя сестра снова встанет у меня пути, у вас обоих будут проблемы». Потом он показал кулак и изо всей силы ударил им себя по второй руке. Раздался звук, словно кто-то ударил молотком по металлу. Мам, он это серьезно. – Томми потянулся за еще одной порцией морковки. – Если Дженни продолжит лезть не в свое дело, ей достанется. Почему бы просто не помолчать?
– Я понимаю, что иногда Дженни не может держать свое мнение при себе независимо от последствий, – произнесла мама, – но это хорошо. Если видишь что-то плохое, нужно обязательно сказать об этом. Если продолжать молчать, то задиры будут дальше обижать ребят.
– Но почему я должен вытягивать ее из этих проблем?
– Потому что в семье мы заботимся друг о друге… Несмотря ни на что, – спокойно ответила мама. – И пока папы нет, это твоя…
– Да, да, я знаю, я за старшего и мне нужно оберегать свою маленькую сестру, – обиженно отчеканил Томми эту выученную наизусть фразу. – Папа говорил это сто раз, но я устал «заменять» его. Почему он не может просто быть дома?
– Ты прекрасно понимаешь почему, Томми. Твой отец продает изобретения, чтобы содержать нас. Он очень много трудится, чтобы создавать их, но если не сможет продать, то у нашей семьи просто не будет денег. Поэтому, пока его нет дома, каждый должен помогать друг другу, включая вас обоих.
– Я попробую, мам, – ответила Дженни. – Томми, расскажи мне еще о своих друзьях из «Майнкрафта»! Хочу знать! Хочу знать!
Томми вздохнул, но все же стал рассказывать о Крафтере – своем лучшем друге из «Майнкрафта». Вопросы Дженни стали более настойчивыми по сравнению с прошлой неделей – видимо, ей было правда очень интересно узнать больше и про игру, и про персонажей оттуда. В любую свободную минуту она расспрашивала Томми про все события, случившиеся там, – начиная с того, как его засосало в игру по-настоящему, и заканчивая тем, как защищали Источник. И как Томми потом вернулся в реальный мир по лучу света.
Он был не против делиться с сестрой этой историей. Наоборот, ему даже нравилось рассказывать ей все. НИПы из «Майнкрафта были его лучшими друзьями во всем мире, хотя Томми и понимал, что это звучит очень странно. Мама сначала не поняла его и не знала, что и думать об этих историях, но Томми подмигнул ей, чтобы она думала, будто это все выдумки для Дженни, хотя на самом деле это была чистая правда.
– Расскажи еще раз о монстрах, – умоляла сестра.
– Ну… Еще там были Эреб, король странников Края, и Малакода, король Нижнего мира, – начал рассказ Томми. – Эреб сам был странником Края, большущим и страшным, а Малакода – огромным гастом. Они оба были довольно жуткими.
– А что насчет Хиробрина? – вдруг спросила Дженни. – Ты видел его, пока был внутри игры?
Томми раздраженно вздохнул:
– Дженни, никакого Хиробрина не существует.
– Но я слышала, что…
– Да, я знаю про все эти истории… Что он призрак погибшего брата Нотча… Что он зачем-то подкрадывается к игрокам и стоит у них за спиной… Что он меняет постройки и людей, ненавидит деревья… Я все это слышал.
Томми взял ломтик хлеба, размазал по нему немного масла и запихнул себе в рот целиком.
– Знаешь, – заметила мама, – можно было откусить нормально, а не засовывать весь хлеб разом себе в рот.
Томми хотел ей ответить, но рот был слишком забит. Вместо этого он широко улыбнулся, показав зубы, между которыми торчали куски хлеба. Прожевав и проглотив, он продолжил:
– Я даже слышал самую свежую теорию, что Хиробрин и есть тот вирус, что заразил игру. Но на всех скриншотах, которые я видел, либо кажется, что его туда нарочно вставили, либо Хиробрин где-то настолько далеко, что его даже не разглядишь.
– Но если он не существует в реальности, – неугомонно спорила Дженни, – тогда почему создатели «Майнкрафта» так сильно отрицают его? Словно пытаются скрыть что-то важное… Это уже какая-то теория заговора.
– Дженни, это просто тема, которой они привлекают внимание, чтобы люди продолжали играть. Теории заговоров поднимают продажи.
– Ну… я все-таки думаю, что Хиробрин реальный.
– Тогда тебе лучше опасаться его… У-У-У! – Томми сделал устрашающее лицо и жутко завыл, а затем вставил в рот две морковки, словно клыки.
Дженни заулыбалась и продолжила доедать овощи с тарелки.
Повернувшись к маме, Томми подмигнул ей, намекая, что все это была просто сказка. Затем он взглянул на свободный стул у края стола… Стул папы. На нем никто не сидел. Как бы он хотел показать папе все удивительные находки в игре! Но не мог. Не сегодня уж точно. Может, завтра. Томми повторял это себе, словно мантру.
«Вот бы папа был дома. Я так скучаю по нему», – подумал мальчик.
Вздохнув, он съел еще один кусок мясного рулета. Ему снова попалось вареное яйцо в серединке. Затем Томми доел морковку. Вытирая рот рукавом футболки, он встал, положил неиспользованную салфетку в центр тарелки и отнес все к раковине. А потом направился к двери в подвал.
– Мам, я хочу поиграть в «Майнкрафт» с Томми, но он никогда не разрешает мне, – заныла Дженни.
