— Тогда пусть те, что нас привезли, садятся и забирают столько заложников, сколько смогут, — распорядился я.

— Тоже невозможно! Они ушли на дозаправку!

— Дозаправку… — повторил я. — А кто тогда над нами летает?

Сверху в самом деле доносился рокот вертолетных лопастей. И не одного, а, по меньшей мере — десятка. Тогда кто это? Неужели — американцы? Собирая на ходу автоматные магазины, пополняя боезапас, мы выскочили из цирка.

Я не особо хорошо разбираюсь в авиации, но в звездном небе темнели силуэты именно наших вертушек! Огромные «беременные коровы» транспортников и маленькие, хищные — ударных машин. Стрекозы кружили над городом, превращая огнем своих орудий в руины то, что пощадила Вторая Чертова Война, сами скаги и до чего не дошли руки у моего маленького отряда.

Один из транспортных вертолетов уже успел приземлиться и из него, в окружении полусотни солдат, вышел… кто бы мог подумать! Сам Тарасов! Броневики давно прогорели, но я узнал помощника Председателя по фигуре и по походке. Когда он приблизился — сомнений не осталось. И эта скотина улыбалась во все тридцать два зуба!

— Как оно? — поинтересовался чиновник.

Только смотрел он почему-то не на меня, а на Брагина!

— Все в порядке, — ответил капитан. — Киниш ликвидирован.

— Я не вполне понимаю… — произнес я. — А что это был за бред, что мы не можем войти в Скагаранский Халифат, соглашения с Городом Башен и прочая хренотень?

— Мой туповатый друг, — рассмеялся Тарасов. — Мы не могли войти в Скагаранский Халифат чтобы добить чертей. А чтобы арестовать тебя — запросто!

— Арестовать меня? — удивился я.

— А ты как думал? Очень жаль, что у тебя не хватило мозгов пасть смертью храбрых. Наградили бы тебя посмертно, похоронили со всеми почестями… а теперь трибунала не избежать. Ты же военный преступник! Вопреки нашему соглашению с Городом Башен ты отдал приказ атаковать Скагаранский Халифат! И убил самого Великого Хана! Нет, расстрелять тебя, конечно, не расстреляют. Я даже каторгу не обещаю. Но со службы турнут — это точно.

Где-то я все это уже слышал… похоже, моя экскурсия по тюрьмам далеко не закончена.

— Хочешь, расскажу тебе анекдот? — дружески похлопал меня по плечу Брагин.

— Про скага? — с надеждой спросил я.

— Нет, про полковника. Приезжает полковник в деревню. А там — на всех воротах нарисованы мишени, и в каждой, в самом яблочке — пулевое отверстие. Подходит полковник к одному старику, и спрашивает:

— А кто это у вас так метко стреляет?

— Да это Иван, сын священника.

— Такой отличный стрелок! Да ему место у нас, в армии!

— Боюсь, он вам не подойдет…

— Почему это? По религиозным убеждения?

— Вовсе нет. Он сначала стреляет по воротам, в потом рисует мишень.

Если раньше у меня было подозрение на счет капитана, что он далеко не тот, кем хочет показаться, то теперь оно превратилось в твердое убеждение.

Третья Чертова Война закончилась. Относительно. Закончилась горячая фаза войны. Теперь сражались не в полях с автоматами в руках, а в кабинетах, вооруженные бумагой и карандашами. Вопросов у сторон накопилось очень много.

Большая часть вопросов касалась Первого. Этот порт с научной станцией вообще не имел прав на существование, нарушая целую кучу международных соглашений. Начиная с того, что он находился далеко за пределами наших границ и заканчивая разработкой оружия массового поражения. То есть нападение американцев на порт и последующая наша атака на захватчиков, формально, не являлись агрессией. После долгих споров, на всякий случай, сошлись на том, что это сделали скаги. На инопланетян вообще валили все, как на мертвых. Они и были практически мертвы, загнанные в горы.

Естественно, при таком раскладе мы не могли потребовать у партнеров вернуть похищенных ученых и документацию с результатами исследований. Ведь это все сделали скаги! Скорее всего, они остались где-то в закрытом бункере в НАШ.

Рогатые из Города Башен тоже были не в полной мере удовлетворены. Они надеялись наложить лапы на награбленное у нас золото, которым якобы был битком забит Скагаранский Халифат. Но драгоценного металла там не нашлось ни грамма. Может, оно там и было… скорее всего было — была же у Великого Хана казна! Но после удачного визита Тарасова с целью моего ареста драгоценный металл… хм… потерялся. Сам город чертей окончательно и бесповоротно превратился в руины. Вряд ли кто-то когда-то его восстановит.

Союзники попытались выставить счет за исполнение своих обязательств по охране наших городов во время нашествия инопланетян. Появился вопрос — куда делись архивы из Грачевска и Дворца Советов в Верхнезаводске?

— Их украли скаги, — ответили американцы.

— Значит вы так хреново охраняли, — ответили мы и послали с претензиями к Тилису, Единому В Трех Ликах.

Больше всего неудовольствия «союзников» вызывал «Юрий Гагарин» с ядерными ракетами на борту. Нас, в свою очередь, не устраивал размер их военно-морского флота. Потому что боевые корабли есть только у нас и у них. Но мы же партнеры и союзники! Что же это получается, если флот есть только у двух государств на целой планете — они готовятся воевать друг с другом?

Конечно — нет! Все люди — братья, и делить на этой планете нам, конечно, нечего! В итоге пришли к соглашению утопить ко всем чертям весь военно-морской флот, включая «Юрия Гагарина» и «Old West». Первый мне было особенно жалко.

Для кого ничего, по большому счету, не изменилось — это черти. Помыкавшись по степям и горам они вернулись к людям. Рабочая сила стала востребованной, как никогда — восстановить столько городов, лежащих в руинах! Скаги разрушили, скаги строили. Строили за еду, чтобы не помереть с голоду.

Работорговля испытала невероятный подъем. Удачлив тот скаг, что продал своего брата раньше, чем брат продал его самого. Главари банд, маленькие царьки своих крошечных царств продолжали богатеть, бедняки продолжали беднеть и где-то там, среди десятков тысяч краснокожих, жгущих костры на Сигнальной горе, продолжали мечтать о великом будущем скагаран потомки Великого Хана Коноша.

Меня, конечно, судили. Но как судить героя? Каждый солдат стоял за меня горой. После разгрома Скагаранского Халифата — особенно. Если раньше я был просто знаменитостью, то после убийства Великого Хана превратился в живую легенду. Приговор вынесли вообще смешной, а Ярцев, ставший Генеральным Председателем Совета еще и подписал приказ о помиловании, подняв свою популярность до невообразимых высот. Хитрый жук!

Но и на Терре меня не оставили — отправили колонизировать Нову, под присмотром бдительного Брагина, в каторжное прошлое которого я больше не верил ни на йоту, но и опровергнуть не мог. А он не рассказывал.

Я неоднократно спрашивал себя: сохранил бы мне жизнь Великий Хан, зная, что именно я стану причиной не только его смерти, но и поражения его народа? Скорее всего — да. Иначе он не мог. Так требовали обычаи его племени. Заветы предков.

Напал бы на землян, зная, что скагов ждет полный разгром? Думаю, он это и так знал. Будучи далеко не дураком, Киниш прекрасно понимал, что он — всего лишь пешка в руках гораздо более серьезного и опытного игрока — наших партнеров. Поражение было неизбежно. Не от нас, так от американцев. Когда он выполнит свою миссию. Мавр сделал свое дело, мавр может умереть. Он и не думал победить. Все, что делал потомок Коноша, было нацелено на одно — стать Великим Ханом, навсегда вписать свое имя в историю. Чтобы много поколений скагаран складывало про него предания и песни. Киниш сражался не за жизнь инопланетян, он сражался за свое личное бессмертие, приведя к смерти миллионы людей и рогатых. Вся Третья Чертова Война была его личной войной до последнего воина — самого Великого Хана.

Я жалел только об одном. Что тогда, во время Невидимого Солнца я не застрелил этого безумного ублюдка. Сколько жизней было бы спасено ценой всего двух — его и моей.