Через час работа была завершена, и я откинулся на спинку стула вытирая пот с лица. Андрей потерял сознание под конец операции, и пришлось подождать пока он придет в себя. Я видел как паладин несколько раз порывался вмешаться, однако от действий его останавливало невмешательство судии. Эх, а ведь мне предстоит провести гораздо более сложную операцию во время пожирания сира. Я обратил внимание на то, что Нотариус уже начал работу с Егором.

— Я отлучусь на минуту. — Предупредил я паладина. Встал из-за стола и подошёл к заполняющим бумаги пешкам.

— Старое поместье ни на кого не переписывай, оно принесёт только лишний геморрой. Икс шестой на котором мы приехали переписать на пацана, только ему об этом не говори. — Я усмехнулся. Всё равно ведь с собой ничего забрать не выйдет. Мальчишка слишком добрый для того, чтобы брать желаемое силой. Так почему бы ему не помочь? Пускай девочек возит, не всю же юность ему ордену отдавать. Хех. Даже не знаю чем он мне так приглянулся, что включился отцовский инстинкт. Или быть может я так размяк перед смертью, и пытаюсь таким образом искупить хоть часть своих грехов? Бред конечно, я ведь уже побывал в Аду. Да и прекрасно понимаю, что скорее всего лишусь посмертия и умру окончательной смертью. Вот как объяснить этот внезапный приступ альтруизма? Единственный за всю мою жизнь…

— Как вам будет угодно. — Я вернулся за столик как раз к тому моменту, когда Андрей начал приходить в себя.

— Я снова с вами. Прошу прощения за то, что пришлось отлучиться. Андрей, как ты себя чувствуешь?

— Голова раскалывается, и мысли путаются. Это самый мучительный способ обучения из всех испытанных мной.

— Эх, а я ведь отдавал по сотне душ за изучение мёртвых языков с помощью этого метода. За Енохианский и Теневязь вообще пришлось по три сотни отдать. — У светлых глаза на лоб полезли от таких расценок. Эх, как же я люблю удивлять разумных.

— А сколько языков ты знаешь? — Осторожно поинтересовался Андрей, казалось забыв о своей головной боли.

— Десять древних и мёртвых языков, два языка трансцендентных, и семь современных языков. Однако из современных я пользовался таким методом обучения только с Китайским, Японским и Арабским языками. Остальные четыре я выучил самостоятельно.

— Ты извёл почти две тысячи человеческих душ на обучение языкам?

— Ага, а ещё я извёл четыре тысячи человеческих душ на обучение истории. — Я улыбнулся.

— Но ведь это даже хуже рабства! Забирать у людей души и использовать их в качестве валюты для сделок с демонами это хуже убийства! — Мда, а паладина не хило так задело моё пренебрежительное отношение к человеческой душе и свободе воли.

— Успокойся моралфаг. Ты видать меня не внимательно слушал, если забыл о том, что на демонов у меня аллергия.

— А кто ещё кроме демонов принимает человеческие души как валюту? — Мда, видать мои слова его не убедили.

— Тени, боги, стихийные сущности, один человеколюбивый Архангел, который очень не любит когда вмешиваются в текущий порядок вещей, а особенно в круговорот жизни и смерти.

— Ты что, торговал с Азраилом человеческими душами?!

— Ну, во-первых ни я, ни Азраил торговаться не любим, по этому сразу называем реальную цену. А во вторых это было бы правильнее назвать игрой, нежели торговлей. Я заключаю сделки и собираю души, иду к Азраилу и меняю их на нужные мне знания. После чего тот возвращает их на место. Вот так, все в плюсе кроме самого Азраила. Люди получают деньги, я получаю знания, мой учитель получает геморрой. — Я усмехнулся. А вот за историю он заломил реально конские цены. Пол тысячи душ за один библейский сюжет! Это же грабёж! — Я почувствовал что Судия следящий за нашей беседой начал веселеть. — Да, это грабёж! И ничего смешного тут нет! Те же Тени были согласны предоставить мне воспоминания о тех событиях всего за триста пятьдесят душ! Ты нагло нажился на мне за счёт эксклюзива в виде предшествующих этим событиям разговоров с Творцом! — Светлые наблюдали за моим монологом с отвисшими челюстями. А эта пернатая сволочь уже смеялась в голос. Мда, похоже не я один люблю издеваться над людьми… Зато я выполнил поставленную два часа назад цель в жизни! Слушай, пернатый весельчак, а ты знаешь где у светлых кнопка перезагрузки? — Я почувствовал интерес. — Когда-нибудь, этот день может и не настать. Я попрошу тебя об услуге. А пока, прими эту эксклюзивную информацию от меня в дар. Согласен? — Я ощутил эмоцию согласия, и приступил к любимому хобби.

— Суслик вызывает бородача! Бородач, ответьте суслику!

— Какой суслик? — Соломон поднял челюсть, и уставился на меня непонимающим взглядом. В этот раз я уже смеялся на пару с Азраилом.

— Я уж было думал что ты биоробот. Это Хаос его задери первый раз когда я увидел на твоей вечно тоскующей и одухотворённой физиономии живые эмоции! Но да ладно, вернёмся к нашим детишкам. У них как-никак ещё осталось три вопроса.

— Сам то, всего на полторы сотни лет старше этих "детишек".

— Сказала одному Творцу известно сколько тысячелетняя сущность в облике смазливого подростка.

— Ой, как будто твой аватар это брутальная гора мышц.

— А кто прививал мне чувство прекрасного?

И так, перейдём к вам. — Я перевёл внимание на тихо офигевающих Светлых. — У Соломона осталось два вопроса, у Андрея, один.

— Это что сейчас было, и почему ты ещё жив? — Задал вопрос потрясённый Соломон.

— Это была дружеская беседа в юмористическом формате. А жив я до сих пор потому что белки в моём теле воспроизводят обмен веществ с окружающей средой, и продолжают делиться при критическом повреждении, превращая из одной молекулы ДНК, проходя митоз и мейоз, целых две дочерние клетки.

— Эммм…

— Ну вот и замечательно, на два твоих вопроса я ответил. Остался один вопрос от Андрея.

— Подожди, в каком смысле ты ответил на два моих вопроса? Когда?! — Азраил где-то у себя продолжил ухахатываться.

— Ты спросил, цитирую: "Это что сейчас было, и почему ты ещё жив?" Я дал тебе на оба эти вопроса ответы.

— Но я не хотел задавать эти вопросы!

— Тогда зачем ты их задал? Неужели ты не следишь за своими словами? Азраил, почему Орден Давида принимает в свои ряды пустобрёхов? — Ответа я не получил, зато дал второе дыхание начавшему стихать Архангелу.

— Я задал эти риторические вопросы находясь в растерянности, и действительно не уследил за своим языком. У тебя остался один вопрос.

— Ну и ладно. Ты всё равно для меня представляешь мало интереса. Андрей, задавай свой последний вопрос.

— Расскажи о своей семье, о своём детстве. Об уходе отца.

— Интересный вопрос. Мать я не знал, да и не хотел знать. Может быть она умерла при родах, может быть имелся факт суррогатного материнства. Может быть отец меня усыновил. Для меня это не имеет значения. Отец воспитывал меня с младых ногтей. Приучал отвечать за свои слова. Добиваться своего не смотря ни на что. Как сейчас помню, мне тогда было десять лет.

*** Флэшбэк из детства ***

— Отец, а куда мы едём?

— Мы идем туда, где ты пройдёшь крещение кровью, и докажешь свою верность нашему роду.

Я ехал подле отца, на юном арабском скакуне цвета безлунной ночи. Отец всегда твердил о том, что коня с детства должен взращивать его хозяин. Твердил о том, что у коня должен быть только один хозяин, которому он будет верен. Говорил о том, что нельзя безалаберно относиться к тому, от кого будет зависеть твоя жизнь на поле боя. Я любил Мрака, и заботился о нём, он же казалось, предугадывал мои мысли, и никогда не пытался сбросить. Отец же восседал на мускулистом белом жеребце, Добрыне. Мы ехали в окружении свиты, которая сегодня была на удивление хмурой и молчаливой. Это меня удивляло, ведь обычно свита отца была весёлой и разговорчивой.

Вдоль дороги мелькали деревья, паре десятков метров от нас какая-то птица спикировала схватив мышь и унеслась в небеса. Вскоре мы подъехали к не большому поместью одиноко стоящему посреди гор.