У меня получилось длинное серебристое платье с широкой пышной юбкой. Множество маленьких вязаных пуговичек, гармонировали с узором ромбиком. К нему шло белье, короткий жакет с рукавами, вязаная же сумочка, а вместо обуви носочки с очень толстой подошвой. В сумку я сложила единственное имущество, что у меня было – остатки пряжи, один небольшой моток.

Едва забрезжила заря, я стала готовиться к выходу в свет. Умывшись и кое-как расчесав волосы пятерней, заплела косу и закрепила ее вязаным шнурком. Итак, я готова к новому повороту в своей иномирной жизни.

Мама-дракон, что с напряженным интересом наблюдала за моими приготовлениями, едва встретила мой решительный взгляд, вопросительно курлыкнула.

– Пора, – вздохнула я, – ты можешь помочь мне добраться до города?

Драконица фыркнула, ткнулась в меня носом. Потом подставила крыло. Я взобралась на спину и попыталась устроиться поудобнее. В платье это было не так-то легко.

Мама-дракон смешливо фыркнула и сильными взмахами крыльев начала подниматься все выше и выше. Вот мы уже поднялись из расщелины, потом над пиками ближайших гор. Я впервые обозревала эти земли. Сзади, насколько было видно, были гряды черных горы, острыми вершинами угрожающе целившиеся в небо. Впереди, на востоке, куда мы направились, за ближайшей горой начиналась лесистая равнина.

Вдали, примерно в пяти километрах виднелось людское поселение. Неужели это и есть город? Попросив снизиться и лететь бреющим полетом над кронами деревьев, порой и ныряя среди них там, где было редколесье, я старательно выглядывала, нет ли охотников. К счастью, мы никого не встретили, кроме двух старых крестьянок, несших охапки дров на своих спинах.

Мы резким движением ушли вбок, так что они успели увидеть только черную тень, метнувшуюся на фоне рассветного неба.

Стало немного светлее, и я разглядела возвышающееся в центре города светлое здание с башнями. Местная ратуша или академия? Красные черепичные крыши остальных домов едва виднелись среди зеленых крон деревьев. Очень много деревьев. Похоже, здесь не обычный средневековый город с узкими улочками и запахом нечистот, выливаемых прямо на голову незадачливым прохожим.

Мы приземлились на зеленой прогалине, откуда сквозь редколесье уже виднелись ближайшие домики. Соскользнув на землю, я прижалась к шее мамы-дракона и шепнула:

– Спасибо. Я дальше сама. Возвращайся в горы, я боюсь за тебя.

Мама-дракон дыхнула на меня горячим воздухом, который тут же согрел меня и приободрил. Тихое курлыканье, взмах крыльев, и вот она уже исчезла за кронами высоких деревьев. Поглядев ей вслед, я ощутила грусть. Она единственное близкое мне живое существо в этом мире.

Но что поделать, не буду же я вечно прятаться под маминой юб…, то есть под маминым чешуйчатым крылом. Развернувшись, бодро зашагала в сторону города по едва заметной тропке.

На самой кромке леса я спряталась за деревом в кустах и немного понаблюдала за ближайшими домами. Стояла утренняя благостная тишина. Никого не было видно на широких улицах. Тихие трели ночных птиц лишь подчеркивали тишину. И я уже было шагнула на свет, как где-то сбоку послышалось бормотание.

Сердце подскочило к самому горлу. Я инстинктивно сжалась, стараясь стать незаметней и затихла. Бормотание стало ближе.

– Я уж покажу этой лисе, покажу! Будь она неладна. Обхитрила, выслужилась перед кирной Валенрией, – злобно ворчал старческий женский голос.

– Да что ты скажешь, что покажешь? Кирна тебя и слушать не станет. У нее и без тебя забот хватает. Сегодня юные крины прилетают, – увещевал ее другой голос. – Не до тебя ей.

Я поняла, что это те самые крестьянки, которых мы только что видели в лесу. Перевела дух и снова прислушалась.

– … послала с утра за дровами? А Патра должна была их вчера принести, – завелась первая по новой. – Ой, неможется ей, бедняжке! – передразнила она кого-то тонким голоском и закашлялась.

– Полно, полно тебе, Видара! – успокаивала ее вторая. Я поняла, что это служанки. – Крины прибудут, разместятся. Праздник устроят. После праздника и подойдешь к кирне Валенрие. Ужо тогда она тебя выслушает.

Они уже прошаркали мимо меня, старые, но крепко сбитые, в цветастых платьях и длинных темных кафтанах. На головах у них намотаны темные полотнища, украшенные вышивкой и закрепленные шнурком.

Я подождала, пока женщины скрылись за поворотом и легкими бесшумными шагами последовала за ними. Возле первого же дома начиналась мощеная мостовая. Причем замощена была лишь середина улицы, шириной с метра три, а по краям, у деревянных заборов и палисадников, росла трава.

Камни были мокры от утренней росы. Моя импровизированная обувь ступала по мостовой мягко и тихо. Я, воровато оглядываясь, дошла до следующего поворота, когда вдруг нос к носу столкнулась с теми самыми служанками, которые остановились для отдыха.

Они оторопели. Одна выронила охапку дров. Другая, охнув, согнулась в полупоклоне:

– Крина, простите, мы не ждали вас так скоро! – и она толкнула локтем свою товарку. Та, спохватилась и тоже поклонилась.

Я стараясь не выдать непонимания, как можно более спокойно и величественно кивнула. На самом деле, я не знала, как принято приветствовать в этом мире. Но, кажется, мое молчание было воспринято как должное.

– Сейчас мы проводим вас и покажем, где разместить вашего дракона, – сказала первая, более бойкая из служанок. Она снова согнулась в полупоклоне и засеменила за угол, откуда я только что пришла.

– А… где дракон? – растерянно спросила она, осматривая улицу, и даже заглянула мне за спину, словно подозревала, что я припрятала дракона за своей юбкой.

– Отправила пастись в лес, – махнула я беззаботно.

– Так это ваш дракон пролетел над нами в лесу, – понимающе протянула одна, – Мы еще испугались, думали: нападение.

– Ох, ох, юная крина может остаться без дракона, – запричитала вторая, качая головой. – Дикие драконы могут увести вашего ездового.

– Не беспокойся, – положила я руку на плечо служанки и успокаивающе заглянула ей в глаза, – мой дракон не сбежит, – я сделала ударение на слове «мой». – Скажите, как вас зовут?

– Видара, – снова полупоклон.

– Фаргуда, – полупоклон от второй.

– Видара, Фаргуда, покажите, милые мои, где мне можно будет отдохнуть? —приветливо улыбнулась я им.

От такого обращения служанки буквально растаяли. Я прямо ощутила, как они начали считать меня своей. Своей криной.

– Сейчас, крина. Мы покажем вам лучшую комнату, – заговорщицки прошептала Фаргуда, оживившись и заблестев глазами.

– А где же ваш багаж? Улетел вместе с драконом? – ахнула и запричитала Видара, всплеснув руками.

Тут я замялась. Действительно, как объяснить, что крина прилетела даже без сменной одежды? Ограбили? А как и где? Я боялась проколоться на мелочах.

– Так вы та самая крина, которую не пускали родители? Вы сбежали? – и Фаргуда в смеси восхищения и любопытства прижала руку ко рту.

Я кивнула, печально опустив глаза долу. Внутренне же я ликовала, возблагодарив госпожу Фортуну.

– Ох, крина Равенсия, – Фаргуда прижала руки к груди, и сочувственно добавила: – Мы скажем кирне Валенрии, она ужо что-нибудь придумает. Идемте скорей!

Закинув вязанки дров снова на спины, они бодро зашагали, указывая мне дорогу. А я шла и думала, как бы не запутаться в этих кирнах и кринах.

Постепенно одноэтажные домики с простенькими заборчиками сменились на двух-трехэтажные особняки с коваными оградами, богатыми садами. На улицах все чаще стали попадаться люди, спешащие по своим делам. Некоторые несли корзины, другие ведра или катили тележки с деревянными бочонками.

Вскоре мы подошли к каменному зданию с вычурно украшенной завитками вывеской «Король драконов». Постоялый двор. Двухэтажный основной корпус с двумя одноэтажными крыльями. Курдонёр перед входом огорожен высокой кованой оградой с широченными воротами.