Однажды к блаженной приехала девица Параскева из села Верякуши, страдавшая от болезни желудка. Она рассказала, что не может есть даже ржаной хлеб. Блаженная Евдокия подала ей ржаной сухарь со своей постели и велела съесть, добавив при этом: «Я сама больная, а ем ржаные сухари». Параскева съела — и выздоровела. С того дня она стала есть всё. Благодарный отец исцеленной девушки купил келью для келейниц Евдокии, во славу Божию стал творить милостыню (по рассказам односельчан, до этого случая он отличался скупостью).
По свидетельству очевидцев, однажды блаженная Евдокия обличила пришедшую к ней женщину: «На тебе нет креста». Женщина возразила: «Есть». После того как блаженная заплакала, женщина созналась, что на ней не было креста, и попросила прощения. Подвижница велела келейницам дать ей крест.
Однажды блаженная Евдокия велела благочестивым супругам Никифору и Марфе, приходившим к ней петь, вернуться домой раньше. Они возразили: «Дуня, мы будем петь до конца». Прозорливица ответила: «Нет, вам надо идти домой». По послушанию супруги вернулись домой, и вовремя: «их теленок запутался... едва не удавился».
Приходил к блаженной петь стихиры и Петр Павлович из деревни Глухово, однажды он признался блаженной, что боится возвращаться в темноте (после полуночи). Блаженная Евдокия утешила: «Тебе Ангелы посветят». Петр Павлович позже рассказывал, что, когда вышел на улицу, перед ним огненный шар покатился, так он и шел за ним до самого дома и славил Господа за великую милость, явленную ему, грешному, по молитвам праведницы.
По молитвам блаженной Евдокии возвращались к праведной жизни оступившиеся, благодаря ее советам и предостережениям налаживалась жизнь супругов. Праведницу знали и почитали многие в округе, приходили к ней за советом и утешением и из монастырей. Блаженная и материально помогала монашествующим. Она часто говорила: «Я духовенство и людей монастырских считаю как Ангелов».
Страждущие, приходившие к блаженной, всегда старались отблагодарить молитвенницу, приносили еду, продукты, материал, но не у всех брала прозорливица, и келейницам не разрешала притрагиваться к продуктам без благословения. Бывали случаи, когда завистливые люди приносили отравленную еду. Однажды кто-то поставил в сенях перед Пасхой творог, кошки унюхали, забрались на лавку, поели и околели.
Блаженная советовала не только еду, всё ограждать крестным знамением: и окна, и двери, и одежду, и обувь, и кровать — перед тем как ложиться. Домашний скот ограждать утром и вечером. Говорила, что в нечистоте женщинам в храм до шестого дня входить не следует.
По рассказам келейницы Полины, блаженная Евдокия учила девушек смирению, терпению и послушанию. При людях могла обличить, безвинно оговорить, чтобы учились смиряться, не возгордились.
Христа ради юродивая Евдокия, добровольно отдавшая на истязание свою плоть вшам, страдавшая от холода и голода, часто ослабленная от многодневных строгих постов, отличалась высоким мужеством и терпением. Ей было открыто, что вскоре ее ждет мученическая смерть, знала и через кого ей придется пострадать, тем не менее впустила в келью этого человека.
Когда блаженная слышала, что кого-то расстреляли, она говорила: «Все-таки их хоронят, а меня не станут хоронить и в колокола звонить не будут. Господи, Господи, какие люди счастливые, помрут — звонят, а меня, как скотину, в яму свалят». Верующим советовала: «На могилку мою почаще ходите, вы будете плакать и рыдать на моей могилке, я буду все слышать, но отвечать не могу». Келейнице Поле советовала: «Я умру, ты принимай схиму, я умру, а ты останешься, а если не примешь, то Богом будешь наказана». Поля ответила: «Я, Дуня, неученая». — «Кто у меня живет, все будут ученые. Старайся обо мне молиться, и я там тебя не забуду. Иди в монастырь». Незадолго до смерти, после того как ей помыли руки и ноги, сказала: «Давайте мне рубашку, кою я на смерть приготовила, она потолще, в ней будет потеплее». Блаженная предсказывала: «Я до осени доживу, новую жизнь поведу, а вы всякий сам себе хлеб приготовляйте, я больше вам готовить не стану, тогда вам всем легко будет жить, а ты принесешь мне из Бабина».
Вскоре после революции представители власти решили расправиться с блаженной Евдокией, предлог был найден: у нее в келье застали задержавшегося из увольнительного отпуска призывника, блаженную обвинили в укрывательстве дезертира.
Одна из выживших келейниц рассказывала, что летом 1919 года в дом старицы ворвались солдаты: «Их пришло сначала двое, они вошли и начали читать бумагу: кто здесь живет из хожалок. Все они были у них переписаны... Я не отходила, смотрела в окошко. Вижу, нашел он просфоры и елей, бросил их в лицо Дуне и начал ее обзывать скверными словами... И потом он стал ее за волосы таскать, и стал бить плетью, а хожалок в келье не трогал. Потом взял восковые свечи, скрутил их десять штук вместе, зажег и стал кидать иконы и искать деньги».
Блаженную избивали до вечера. Когда солдаты ушли, келейница Даша решила перенести ее в другой дом, опасаясь за ее жизнь. Но по дороге они повстречали солдат, которые вновь набросились на праведницу. Ее отнесли в дом, положили на лавку, били всю ночь попеременно, били плетьми, стаскивали на пол, пинали ногами. Около дома собрались верующие, некоторые пытались броситься на помощь, но стража никого не подпускала.
По свидетельству очевидцев, когда в воскресенье выносили из кельи икону Божией Матери «Иверскую» — «от нее было сияние». Когда выкидывали вещи блаженной, часть икон крестьянам удалось взять в церковь. Многие книги и иконы были уничтожены.
Из воспоминаний келейницы блаженной старицы: «В понедельник поутру через заднюю калитку проникли к ней некоторые верующие, а солдат попался хороший и не бил ее в это время. Дуня попросила у народа: «Меня надо приобщить, позовите священника». Батюшка Василий Радугин пришел, но его не пустили. Он просил у них пропуск, у самых главных, они ему дали. Он пришел к Дуне, исповедовал и приобщил их всех за два часа до смерти...» 5/18 августа 1919 года блаженной старице и ее келейницам было суждено принять мученическую смерть (келейницы — Сиушинская Дарья, Тимолина Дарья, Мария неизвестная, скрывавшая свое имя).
По свидетельству очевидцев, когда блаженную и ее келейниц везли на казнь, их лица были необычайно красивы. Один неверующий крестьянин, Иван Анисимов, рассказывал, что видел на плечах у каждой белых голубей.
Удостоилась видения и женщина, которая кидала камни в верующих, приходивших к блаженной. Рано утром на рассвете она увидела над кельей подвижницы четыре огненных столба: «Два срослись, как развилка (когда подвижниц выводили из дома, келейница выносила блаженную на руках), а два отдельные».
Приговоренных привезли к месту казни на кладбище. Пузовские крестьяне Петр, Иван и Макар попытались заступиться за мучениц, но были избиты плетьми. Блаженная Евдокия увидела это и сказала: «Смотрите, как с них грехи сыплются. С Макара грехи летят, как от веника листья в бане, как его за меня бьют». Петр Карасев впоследствии рассказывал, что никакой боли от ударов не чувствовал: «Я бы счастлив был, если бы меня еще раз избили за Дунюшку».
Недалеко от свежевырытой могилы девушек усадили спиной к крестам и расстреляли. Казненных хотели сбросить в могилу, но благочестивый односельчанин Василий Седнов успел опередить их, он спрыгнул первым в могилу и стал принимать тела мучениц за веру (по свидетельству Василия, блаженная старица носила вериги). Василий покрыл им лица платочками, после этого их засыпали землей. Долгое время верующих не подпускали к могиле.
Из рассказа духовной дочери старицы: «Потом солдаты ушли от могилы и поручили следить, чтобы на могилу священник не пришел и не отпевал бы их. После этого на могиле стали видеть горящую свечу, а на ее месте в двенадцать часов днем, в это же время вскоре после расстрела, солнце играло саженях в десяти от земли».
После того как блаженную и ее келейниц убили, представители власти не разрешали даже поминать праведницу сорок дней, лишь в деревне Бабино священник молился об упокоении душ праведниц, в келье блаженной служил панихиды. По свидетельству этого священника, в то время когда врачи опасались за его жизнь, он получил исцеление от болезни горла по молитвам праведницы. Вот как он рассказывал об этом келейнице блаженной Евдокии Полине: «Входит апостол Фома, потом преподобный Серафим, старец Никодим, и с ними Дуня: я ее лик не видел, но она вошла с ними, взяла за горло и сказала: «Вставай, здрав будешь, иди служи обедню, жалко, ты у меня у живой не был». Лица всех видел, а ее не видел, слыхал только голос» (священник сказал — это святые поведали, что с ними была блаженная Евдокия).
