– Мы все еще в лесу?– Тихо спросил я.

– Да, мы вышли на поляну,– так же тихо ответил Аодх.

– Почему мы остановились? – Дернул меня за рукав Югуеин.

– Где-то здесь, в тумане, лежит Киндеирн, – сказал Аодх.

– Почему ты думаешь, что лежит? – Поинтересовалась ведьма.

– Запах стелется по земле и смешивается с грибным.

– Как мы будем его искать? – Задал вопрос Эоган.

– Можем просто позвать, – предложила ведьма.

– Если он в сознании, то уже бы отозвался, – прокомментировал я.

– Лежит среди грибов без сознания. У нас проблемы, – занервничал Югуеин.

– Предлагаю растянуться цепью и медленно ощупать землю, – двинула идею ведьма.

– Нет, остаемся вместе. Твой светильник – наша единственная защита. Аодх, сосредоточься, откуда запах сильнее?

– Я понял тебя! Идем!

Аодх вывел нас в центр поляны. Наконец-то мы увидели Киндеирна, лежащего на спине. Из его открытых глаз, рта и ушей текла кровь. Я помахал рукой у него перед лицом. Он не отреагировал. Я наклонился и проверил пульс на горле. Жилка слабо билась.

– Он жив. Я понесу его на спине.

– Постой! Он выглядит, как упавший с большой высоты. Возможно, у него сломан позвоночник, и его нужно нести на носилках, – заметила ведьма.

– Здесь нет большой высоты. Ему неоткуда падать,– возразил Эоган.

– Уже давно доказано, что мозг не делает различия между реальными событиями и галлюцинациями. Если Киндеирн в бреду видел, как падает и ударяется о землю, то тело получило приказ мозга разбиться, – менторским тоном сказала ведьма.

– Проверь его на переломы, – внезапно твердо приказал Югуеин.

Мы переглянулись – кровь вождей берет свое. Югуеин этого даже не заметил. Я наклонился и заглянул в зрачки нашего командира:

– Переломов нет. Радужка указывает на сильный ушиб спины. Его можно нести без носилок.

– Забираем и уходим! – Продолжал командовать Югуеин.

Я поднял Киндеирна на плечо и передал моток веревки Аодху:

– Возвращаемся.

Мы бодро топали обратно к лодкам, когда Аодх встревожено сказал:

– Лес изменился. Я больше не чувствую нашего запаха.

– Что это значит? – Спросил Югуеин.

– Это значит, что мы здесь не проходили, – ответил Эоган.

– Веревка все еще у тебя? – Спросил я.

– Да, я продолжаю ее сматывать, – отозвался Аодх.

– Нам лучше поторопиться. Я устала держать светильник, не знаю, как долго протяну, – устало сказала ведьма.

– Прибавим скорости, – потребовал Югуеин.

Мы пошли быстрее. Тело командира стало тяжелее, но возможно, это я начал уставать. Югуеин не мог долго молчать:

– Госпожа, ты самая образованная из нас. Как по твоему, что здесь произошло?

– У меня есть предположение, но это не точно. Я считаю, что мы имеем дело с симбионтом. Колония местных грибов поражена паразитами и погибает. Единственное спасение – найти переносчика спор. С помощью выделяемых грибницей галлюциногенов и природного тумана, на поляну заманиваются жертвы, в которые происходит посев. Далее, в дело вступает Морок, который прогоняет жертву как можно дальше от зараженной грибницы. Схема была бы идеальной, но разумные псилоцибы ошиблись, – устало вздохнула ведьма.

– В чем? – Голос Югуейна был напряжен.

– Что бы вернуться назад, нужно помнить, откуда ты пришел, – догадался Эоган.

– Верно. Посеяв споры, грибница снимает жесткий контроль сознания и перестает блокировать сигналы Морока. Дезориентированная жертва получает импульс неконтролируемого ужаса и бежит, не разбирая дороги, в любом, чаще ведущем к смерти, направлении, – продолжила ведьма.

– Получается, этим тварям не хватает широты мышления, чтобы спастись? – Усмехнулся Аодх.

– Похоже на то, но они не сдаются и продолжают экспериментировать, – добавил я.

Мы прошли еще не много. Внезапно Аодх остановился и растеряно оглянулся назад:

– Беда! Веревка оборвана.

В руках у следопыта был перетертый конец. Я опустил тело Киндеирна на землю и достал меч из ножен:

– Все в круг! Мы попали в ловушку. В любой момент случится нападение. Отдыхаем, пока можем.

Отряд занял круговую оборону с командиром и ведьмой в центре. Мучительное ожидание затягивалось. Наступал тот момент, когда напряжение спадает, и ты станешь наиболее уязвим к вражеской атаке. Так и вышло, чудовища напали из тумана. Мы не могли их хорошенько рассмотреть, но силуэты пугали до обморока. Бой оказался коротким, но жестоким. Аодх был ранен. Эоган успел перевязать его руку, а потом магический светильник погас. Истощенная ведьма осела на землю и заплакала от бессилья. Она так горестно рыдала, что наши сердца дрогнули. И, как оказалось, не только наши.

Из тумана прилетел яблочный огрызок и попал прямо Югуейну в лоб.

– Что за дерьмо!? – Завопил он, стирая брызги с глаз.

Следом прилетел еще один и попал в ведьму, которая перестала плакать и уставилась на него в большом изумлении.

– Это мое болото! Убирайтесь отсюда! – Потребовал низкий утробный голос.

– Здравствуй, Лесной Дедушка, – затараторила ведьма, размазывая слезы и сопли по лицу.

Мы очень удивились и еще больше напугались. Лесной Дедушка – это не ваша бабушка. Тут можно нехило отгрести, если в лесу вдруг накосячил. Я видел по лицам друзей, что как раз сейчас они припоминают все свои грехи. Подумав, я решил, пусть ведьма говорит, а я лучше помолчу.

– Мы очень хотим отсюда убраться, но заблудились. Пожалуйста, помоги нам вернуться к реке! А за это, я выращу для тебя яблоню из семечек от этого яблока! – Взмолилась ведьма.

– Вкусные яблоки каждый год! – Потребовал Лесной Дедушка.

– Да! – Почти поклялась ведьма.

– Держись за ветку!

Из тумана появилась еловая лапа. Ведьма подскочила на ноги. Я перекинул через плечо Киндеирна. Аодх опасливо взялся за ветку. Невидимый проводник рывком выдернул нас из безнадеги.

Кто бы сомневался, что лесной Дедушка знает короткую дорогу к реке, я – нет. Мы вышли в аккурат к лодкам еще до рассвета.

– Яблоню! – Потребовал голос из тумана.

Ведьма из последних сил бросила огрызок во вскопанную кем-то землю и добавила пару тыквенных семечек из кармана. Фиолетовый светильник получился маленьким и слабым, но несколько тыкв и саженец яблони- семилетки вырастить смог. Мы погрузили тело Киндеирна, тыквы и обессилевшую окончательно ведьму в лодку и оставили своего спасителя в покое.

Радость от возвращения была испорчена смертью Киндеирна. Когда он умер, я так и не понял, но уже в доме стало понятно, что он не попадет на ярмарку, не сбудется его мечта победить в соревновании рукопашников, не привезет он сестренке расписную кружку в подарок. В печали и с подобающими церемониями, мы завернули его тело в плащ и оставили до утра на мостках снаружи.

Утро настало в обед. Туман рассеялся, и в окно светило яркое солнце. Пробуждение далось нам тяжело. Сразу вспомнилась смерть Киндеирна и, ожидающий нас еще один голодный день. Кому-то нужно было плыть на берег за дровами. Аодх предложил бросить жребий, но я, по здравому размышлению, отказался.

Во-первых, ведьма была слишком измотана и еще не оправилась после вчерашнего путешествия, она не могла участвовать в жеребьевке по реальным причинам, но я уже слишком хорошо ее знал, чтобы поверить, будто она добровольно откажется. Во-вторых, нужно похоронить командира, и присутствовать должны все члены отряда.