— Как ты себя чувствуешь? — спросил Моргутт.

«Как ты себя чувствуешь?» Простой вопрос, на который я не знала, что ответить. Правда не знала. В голове было пусто. Только тупая боль, словно обжегся изнутри.

— Это было ужасно, — прошептала, наконец приходя в себя.

— Больше я тебя не оставлю, не отпущу, — обдавая шею своим горячим дыханием, он провел носом по моей коже, делая глубокий вдох.

Я понятия не имею, что произошло, но чувство резкого раздражения неимоверно быстро росло в груди, подкидывая в мозг самые нелепые догадки.

Да нет, не может быть, это же бред, правда? Но как он попал сюда? Я помнила, что закрыла дверь, прежде чем лечь в кровать. Помнила, как заснула, пока неведомая сила не зажала своими стальными тисками, пробуждая медальон. Кстати, где он? Потянувшись рукой к груди обнаружила кружок металла и тут же успокоилась, придвигаясь к Моргутту. Сейчас его присутствие как нельзя кстати отвлекало меня, удерживая от пережитого ночью шока, проносившегося перед глазами случайными кадрами сна. Переворачивая свои ладони тыльной стороной, на правой, увидела, великолепный, почти прозрачный узор иероглифов.

— Что это? — спросила, отбрасывая вопрос о том, как Моргутт сюда попал.

— Защита, пока живешь ты, живу я, — он показал свою руку.

Кажется, я упускала самую важную деталь, которая вероятнее всего, мне не понравится.

— Объяснишь мне, что произошло на самом деле? — Спросила подозрительно нахмурившись.

— Не имеет значения. С этого дня, где бы ты ни была, смогу найти, уберечь и спасти тебя от любой беды, проще говоря, я весь твой. Мы связаны.

Что? А вот это уже ни в какие ворота. Сбрасывая его руки со своих плеч, уставилась на незнакомое лицо. Голос определенно принадлежал Моргутту, но это совершенно другой человек, зловещий, опасный, улыбающийся особенной улыбкой, предназначенной мне. Тело покрылось гусиной кожей. Да как такое возможно? Может, я ещё сплю? На короткое время погружаясь в молчание, посмотрела в другую сторону:

— Зачем весь этот цирк, сыграл по своим правилам, сделал ставки, что? — безразлично спросила.

Прошла минута.

— Лия, пойми, ты особенная, и знаешь это. Я не мог допустить, чтобы ты ушла от меня.

— Правильно, лучше привязать меня к себе, чтобы я подыграла, в надежде, что когда-нибудь отпустишь. Мерзкий, лживый су…

— Как ты смеешь! — крикнул Моргутт, явно пытаясь справиться со своим раздражением, — Советую быть осторожнее со словами, я отдам тебе все.

— Издеваешься? Вранье, постоянное вранье. — слезая с кровати, застыла, услышав ответ.

— Не все люди, которые лгут — плохие.

Он это серьезно? Многие люди обманывают не из лучших побуждений. Оправдывают все благими целями.

— Да что вы говорите, — провела рукой по лицу, — назови мне хотя бы одну причину, почему я должна тебе верить.

Моргутт встал с кровати и подошёл к окну. Отодвинув штору, посмотрел на улицу. Видимо, он ждал, пока я переоденусь. Ночнушка сползла, оголив плечо. Казалось бы, ничего такого, но. Вдруг Мира неожиданно зайдет, она же столько всего может навоображать.

— Долго будешь думать? — спросила, завязывая пояс халата. — Зачем поставил мне метку.

— Для начала я единственный обеспечу тебя нормальной едой, постелью, домом и должной безопасностью.

Как же, обеспечит. Нет, так дело не пойдёт.

— От кого если не секрет собрался меня защищать? — спросила мило улыбаясь.

— С твоей тягой к приключениям, вероятнее всего, защищать придется даже от тебя самой. Советую научиться подстраиваться под сложившиеся обстоятельства, прости.

— Но зачем?

— Сложно объяснить.

— А ты попробуй. Просвети меня. — теряя остатки терпения, старалась не перейти на противный визг.

— Лия, в мире есть вещи, которые ты не сможешь понять, даже если сильно захочешь.

Как и раньше, его голос казался сладким, тягучим, с намеком на хрипотцу, у меня по спине сразу побежали мурашки. Может, стоило устроить истерику, раскричаться, расплакаться, но вместо этого я прошептала:

— Кому верить, если все живут по непонятным для меня правилам. Я помогла бы, сделала все, что попросишь, будь ты просто честным со мной, но ты не позволил.

— И выбрать Димуса? Мне хватило ужина в вашей душевной компании.

Потрясенная его словами, чувствовала, как сильно забурлила кровь в венах, приливая к щекам. Тихий смех, зародившийся где-то в глубине грудной клетки, становился все громче. Хотелось сказать что-то грубое, пропитанное едким сарказмом, лишь бы унять нежные чувства, начавшие набирать свою силу после проведенного ритуала, но я не смогла, говоря все как есть.

— Да что ты к нему прикопался. Адимус мне нравится, как друг, и не больше.

— У меня создалось иное представление.

— И именно поэтому рискуя получить от меня отказ, не нашел лучшего выхода, как надеть удавку на шею лишая кислорода? Свобода, вот что у меня было всегда, и ты отнял ее, не спросив разрешения. Мог иметь все, а дал это, — подняла руку вверх, — неважно кто страдает, главна конечная цель.

Моргутт недовольно поджал губы.

— Думай, злись, как хочешь, в нашей истории зависит от тебя злодей я или добродетель, в любом случае отомстишь позже.

— Злюсь, да я в бешенстве!

— Все. Я был достаточно терпелив, — Его глаза сверкнули. Едва заметив резко изменившуюся внешность, не поняла, как оказалась прижата к стене. — если не будешь делать то, что я говорю, станешь безвольной куклой, заточенной в свое тело.

Что происходит? Мои пальцы сами собой провели по широкой груди, притягивая стоящее напротив чудовище. Тьма, поглотившая его веки, отражала горящее пламя глубоко внутри черных глаз.

— Моргутт, прекрати, ты пугаешь меня. — выдавила из себя слова, с трудом шевеля губами.

— С этого дня можешь называть меня настоящим именем. — тряхнув головой, он вернулся к прежнему облику человека.

Я оттолкнула его руку, которая, собиралась прикоснуться к щеке.

— Хорошо, прошу, больше так не делай.

— Я буду делать все, чтобы защитить тебя.

— Но не таким же способом, — глаза наполнились слезами размывая силуэт мужчины. — не заставляй меня тебя ненавидеть.

— Дорогая, не переживай, перерастешь. Завтра вечером возвращаемся домой.

Домой? А сможет ли он стать мне родным?

— Отлично, мне как раз подходит. — согласно кивнув подавила глубокий вдох накопившейся усталости.

Мысль, что мне никто ничего не будет объяснять, заставляла до боли сжимать челюсть, придерживая за зубами неугомонный язык. Я была готова кричать во все горло, выскочить за дверь и убежать в неизвестном направлении вместо того, чтобы сидеть и молча смотреть на спину уходящего мужчины.

Неужели нет никакой возможности стереть все из памяти? Вернуться к началу? Мне просто нужно найти хорошего гипнотизёра, шамана, да кого угодно. Ах, да, еще есть электрический шок, лекарство, часто используемое для лечения душевнобольных. В памяти всплыли ужасные эпизоды фильмов про психиатрические больницы: смирительные рубашки, лоботомия, трепанация черепа. Я представила себя привязанную к койке, безразлично уставившуюся в потолок. Хотя, возможно, мне подойдёт и каменная стена, если ударюсь об нее головой с разбега. Вот так просто.

Глава 22

Погода успела измениться. Солнце спряталось за горизонтом. Подул холодный, ветер нагоняя пасмурные тучи. Казалось, небо чувствовало мое настроение, отчего становилось легче и спокойнее. Сидя в кресле у окна, я бездумно смотрела на падающие капли дождя.

Кто-то постучался в дверь с той стороны, выводя меня из состояния замороженного овоща.

— Можно? — спросила Мира, осторожно проходя в комнату. — Ты как?

Полдня меня мучил тот же вопрос. Здесь, в этом маленьком закутке уютно, тепло и спокойно. Совсем не хотелось выходить туда, где за каждым углом тебя поджидают чудовища, демоны и неизвестные твари.

— Нормально. Пытаюсь найти способ превратить жизнь Моргутта, ой, — нервно засмеялась, — простите, Теона, в адские муки, терзающие его изо дня в день.