Утром просыпаюсь с тяжелой головой и тошнотой. На телефоне много сообщений от Гарика и видео его выступления, а еще два пропущенных от адвоката. Меня снова вызывают к следователю.

Выпив обезболивающее, выезжаю. По дороге к тупой головной боли добавляется острая внизу живота. Она нарастает с каждой минутой. До дверей кабинета следователя я дохожу как в тумане. Оттуда меня увозит скорая. ––––––––––– ️

Глава 29. Нет сил бороться

За окном еще светло, но солнце уже спряталось за столичными высотками. Его прощальные лучи золотят небо и окрашивают больничные стены в желтый. Считается, что это цвет радости и позитива, мне же хочется рыдать. Чувствую себя жалкой и раздавленной. Обморок – это вовсе не романтично, это жутко унизительно.

Смотрю на катетер в руке, на штатив с капельницей… Сначала было подозрение на аппендицит, затем на разрыв яичника, но обошлось. Это всего лишь реакция на таблетки. Нельзя было пить сразу две, слишком большая доза гормона.

Сегодня моя судьба безобразно криво улыбнулась: до больницы меня сопровождал Владек. Он был в кабинете у следователя, когда я пришла. Заглянула в приоткрытую дверь, а они там мило беседуют. Аж затрясло от этой картины, потом я отключилась.

Уже в палате, когда мне полегчало, он рассказал, что был на отдыхе и отключил все гаджеты. Хотел как следует расслабиться, но как только узнал о проблемах, взял билеты и прилетел разбираться.

Я слушала его спокойную обстоятельную речь и не верила ни единому слову. Как вовремя он решил почилить на островах с выключенным телефоном! Еле сдержалась, чтоб не послать далеко теми сочными фразами, которыми любит загнуть Белецкий. Попросила уйти.

Гарик. Боже, как же я соскучилась!

Достаю из-под подушки телефон, открываю нашу переписку. За день от меня ни одного сообщения. Надо посмотреть его выступление и набрать, а то решит, что я его морожу.

Запись сделана издалека и с плохого ракурса, но само выступление идеальное. Обескураживающая улыбка, внимательный взгляд, несколько остроумных шуток, правильная жестикуляция… Все это мы отрабатывали, но и более опытные ораторы тушуются перед большой аудиторией. Мой Белецкий справился.

От гордости распирает. Не смотря на отвратительное самочувствие, настроение взлетает до небес. Мне достался самый крутой парень в мире, как тут не радоваться?

Очень хочется услышать его голос, похвалить и рассказать о своих злоключениях, но что-то останавливает. В Сингапуре полночь. Гарик был в сети два часа назад. Неужели лег спать?

Проверяю соцсети.

На странице Игоря тишина, зато у его сестры несколько десятков сториз. В самолете, сразу по прилету, рум тур из отельного номера, терраса дорогого ресторана, тарелки с морепродуктами… На фоне разговоры на английском и заливистый женский смех. Не досматриваю каждую, клацаю пальцем дальше, дальше…

Хочу увидеть его, своего Гарика. Очень хочу! А вижу ее, его бывшую. Не зря смех на предыдущих показался знакомым.

Потрясение настолько сильное, что я обмираю. Меня словно в прорубь бросают. Холодно становится, страшно, темно. Палец так и держит картинку, на которой красотка Злата позирует в полупрозрачном сарафанчике, едва прикрывающем попу. Стройные ноги, высокая грудь, кожа светится, блестящие волосы развеваются по ветру… Не девушка, а мечта. Не то что я сейчас, отекшая и с синяками на пол лица.

Смотрю следующие. Вот она в купальнике у бассейна демонстрирует идеальные формы, а вот в строгом брючном костюме. На серьезное мероприятие прилетела, соответствующий гардероб привезла. Зачем? Кто ее туда звал? Или кто-то звал?

Не успеваю досмотреть уже выложенные истории, как появляются две свежие. Ресторан под открытым небом, теплый свет подвешенных гирлянд, приятная музыка, много людей и бокал с пузырьками в кадре. Они там веселятся, пьют шампанское. А дальше я вижу то, что меня добивает.

Его спину я узнаю из тысячи. Из ста тысяч, из всех спин на земле! Широкие плечи, узкая талия, оливковое поло, которое мы вместе покупали… И чужая женская рука с розовым маникюром. Ее рука на его плече не по-дружески лежит, а ласково поглаживает.

Боже, я дышать не могу. У меня паника! Почему она трогает моего Белецкого?

Слезы горячие, крупными каплями стекают по щекам и капают на больничное покрывало. Что же делать? Как это остановить? Написать ему?

Печатаю «привет» и не успеваю отправить. От него приходит:

«Освободилась? Говорить можешь?»

Сердце колотится. В ушах бахает.

Нет, я не могу сейчас разговаривать. Надо собраться с мыслями, подготовиться.

Пишу:

«Давай через полчаса?»

Отвечает:

«Наберу с вебкой, соскучился»

Сто раз перечитываю. Он хочет поговорить по видеосвязи и пишет, что соскучился, а я опять себя накрутила. Эта Злата – просто наказание какое-то! За что оно мне? Нам!

Зачем-то иду на ее страницу, рассматриваю фотки. Вот она грустная, а вот смеется, тут задумчивая, а на этой кривляется… И везде безупречная. С любой эмоцией, под любым ракурсом. Но что-то не так.

И тут я понимаю, что в ее профиле нет ни одной фотографии с Яном. Она их удалила и снесла видео с помолвки.

Открываю профиль футболиста. Там тренировки, фото с игр, с друзьями… И никакой Златы.

Вбивая в поиск его имя, я уже догадываюсь, какие новости увижу.

«Свадьба года отменяется. Форвард нашел невесту помоложе», «Ян был замечен с моделью», «У Требински новая любовь» кричали заголовки таблоидов две недели назад.

Я давно перестала следить за этой парой, не до них было. А вот Гарик не мог не знать.

До его звонка пять минут. Привожу волосы в порядок, обкладываюсь подушками и сажусь поудобней. Настрой решительный. Жду.

Он не звонит.

Сорок минут, час, полтора, два… Не звонит и в сети не появляется.

Набираю – не отвечает. У него половина третьего.

Они сейчас вместе, сомнений нет. Перед глазами ее рука, поглаживающая его по спине. Вид из номера на сорок седьмом этаже, большая кровать… Фантазия, чертова садистка, дорисовывает. Выть хочется, как больно. Морфия что ли попросить?

Несколько часов я лежу бездвижно в темноте. Тупо смотрю на стену. Потом иду в сеть читать сплетни.

Требински изменил Злате с молодой моделью, внешне напоминающей меня. Впервые их заметили вместе в июле, через месяц помолвка была официально расторгнута. Именно этого хотел Белецкий, когда у нас все начиналось. Не факт, что перехотел.

Воссоздаю в памяти последние недели. Вспоминаю, каким был Гарик в эти дни, анализирую. Было много работы, мы готовились к саммиту. Я днями пропадала в офисе, он отлучался, но не часто. Пару раз видела, как они с Ингой шушукаются, но была уверена, что о семейных проблемах. Он вел себя обычно, по ночам был ненасытным, днем смешным и милым. Наконец-то перестал ревновать меня к Алексу.

Я ничего не замечала. Была ослеплена любовью и призналась в ней! Как глупо.

Глубоко ночью до меня доходит весь ужас моего положения. Папа в тюрьме, семейных денег больше нет и платить по счетам нечем. Кроме меня маме некому помочь, а есть еще долг Владу. Все, что у меня осталось – контракт с компанией Белецкого, и тот до конца октября. Как жить дальше, не понятно.

Чувствую себя уязвленной, загнанной в угол, слабой. У меня нет сил бороться за любовь, нет на это ресурса, времени… Желания тоже нет.

Полностью отключив телефон, я засыпаю с обреченной уверенностью, что наш роман с Белецкий подошел к концу.

На следующий день у выхода меня встречает Владек. Озаботился узнать, когда меня выписывают и приехал. Ждал.

Подходит, несмело тянется к лицу и одергивает руку. Вид у него не враждебный.

– Отвезу тебя домой, – говорит обычным ровным тоном. – Отдохнешь, потом пообщаемся.

Осторожно берет под локоть и ведет к своему мерседесу.

_________________

Глава 30. Невыносимо больно