­­Мы входим в просторный, немного старомодный кабинет.

– Пап, знакомься, это Алекс Кински – лучший маркетолог из всех ныне живущих! – ярко представляю друга.

Отец встает из-за стола, неспешно подходит к нам, хмуро разглядывает Алекса. Тот явно смущается, немного краснеет.

– Николай, – отец протягивает руку, продолжая сверлить взглядом.

Он со всеми такой немногословный и излишне подозрительный, особенно после случая с Владеком.

Следствие до сих пор идет. Финдиректора задержали, завравшегося проповедника объявили в розыск. По слухам, он сбежал в Англию, а оттуда улетел в Канаду. Периодически отец грозится разыскать его, начистить морду и сдать полиции. И это я еще не все подробности ему рассказала.

Мужчины пожимают руки. Отец жестом приглашает нас к столу. Он у него т-образный, специальный для переговоров.

– Что ж, начнем? – басит любимую старт-фразу. – Рассказывай Арина, что ты там придумала?

­ Я открываю ноут и запускаю простенькую презентацию.

– У меня есть идея для стартапа. Это приложение для коммуникации грузоперевозчиков с потенциальными клиентами. Быстрый и понятный поиск попутных грузов. Как частных, так и коммерческих…

Листаю слайды, складно рассказываю суть идеи и ее актуальность. За несколько месяцев, проведенных в офисе отцовской компании, я успела убедиться, что такое приложение будет пользоваться спросом.

– Идея стоящая, – комментирует отец. – Каких вливаний потребует ее воплощение?

– Значительных, – задерживаю дыхание, открывая слайд с приблизительными расчетами.

– Нереально, дочка, – отрезает, едва глянув. – Ты знаешь наше положение.

– Но готовое, уже раскрученное приложение будет стоить минимум в пятьдесят раз больше, – договариваю, хотя это бессмысленно. Если папа сказал нет, переубедить не получится.

Алекс придвигает ноут к себе и еще раз просматривает слайды. Хмурит брови. Все это время он молчал.

– Идея отличная! Найти инвестора – не проблема, – говорит с уверенностью. – Нужно сделать достойную презентацию и в путь!

Я радостно сжимаю кулачки и смотрю с благодарностью. Услышала то, что хотела.

– Тут я вам не помощник, – буркает отец. – Все, не отвлекайте от работы, стартаперы, – машет в сторону двери.

После месяцев, проведенных в тюрьме, у папы обострился трудоголизм. Как только счета компании разблокировали, он из офиса не вылазит. Винится, что у нас с мамой не было финансовой подушки безопасности, когда его закрыли.

Мы с Алексом выходим на улицу. Снег заметно усилился, подул ветер. Я кутаюсь в объемный шарф, он поднимает воротник пальто.

– Пообедаем вместе? – предлагает, слегка щурясь от вездесущих снежинок. – Нужно обсудить, что делать дальше и составить пошаговый план. На подготовку уйдет несколько месяцев. Будем собирать команду, рассчитывать бюджеты.

– Ты со мной? – спрашиваю с нескрываемой радостью в голосе. – Тебе интересно участвовать?

– Я с тобой, Эрин, – подтверждает. – Помнишь, сколько раз я говорил, что хочу свой проект? Давно к этому шел. Но с идеями у меня не так хорошо, как у тебя.

– Супер! Я рада, что не ошиблась в тебе. Чувствовала, что заинтересуешься. С работой в «BE:GO»попробуешь совмещать?

– Доработаю месяц и уволюсь, – говорит решительно. – В последнее время там что-то странное происходит. Гордиевский слоняется по офису без дела. Смурной, мятый. Вроде только женился, а счастливым не выглядит, – вздыхает. – Проекты стоят на месте. Белецкий был в Штатах, но на днях прилетел. Злой, как черт. Всем недоволен, срывается без повода. Не помню его таким…

– Але-екс, – зову протяжно. – А давай мы с тобой договоримся не говорить о бывшем боссе. Ни плохо, ни хорошо. Ни-как, – проговариваю медленно. – Я ничего не хочу знать о нем и его окружении. Совсем ничего. Пожалуйста.

Алекс кивает и виновато опускает глаза. Я замечаю на его пушистых ресницах крошечные снежинки. Это так мило.

Он отставляет локоть, я беру его под руку. Мы спускаемся по припорошенным снегом ступеням и идем к его машине. Я уже знаю, что у нас получится.

Коней первой части.