Поняв, что Джулиан закончил свою речь, один из генералов армии поднялся и громко захлопал, давая сигнал остальным. Вскоре площадь заполнилась овациями, а главнокомандующий, в свою очередь, обессиленно опустился на свое место, пытаясь закрыть уши от нахлынувших аплодисментов.

Генерал, который ранее перехватил инициативу, решил также взять на себя остальные обязанности по проведению церемонии, чтобы не обременять Джулиана. Он шумно прочистил горло и объявил:

– Честь принять курсантов в ряды гардьеров достается полковнику Жозелю. Это его последний день на текущем посту, и уже с завтрашнего дня он посвятит себя подготовке нового поколения защитников Качиза в качестве инструктора.

Раздался новый шквал аплодисментов. На этот раз более искренних, чем предыдущие. Жозель вышел на площадь и окинул взглядом склонившихся курсантов. Усмехнувшись только ему понятной шутке, он взял в руки первую гарду и встал напротив самого правого из кандидатов.

– Встань, гардьер, – торжественно произнес Жозель. – Отныне ты часть священного братства, когда-то добывшего нам свободу от энрийцев. Сегодня ты примешь безымянную рукоять, однако уже скоро она наполнится мощью твоей души и превратится в несокрушимое оружие. Когда этот день настанет, ты по-настоящему сможешь зваться полноправным защитником Качиза.

Курсант с благоговением принял гарду из рук Жозеля, а полковник взял новую и повторил обряд уже с другим претендентом. Так продолжалось вплоть до момента, пока Жозель не дошел до последнего. Этим последним оказался Жан, сын капитана Рэви. Старый вояка подобрал свою гарду и в последний раз проверил, как оружие лежит в руке. Для Жозеля гарда была идеальной. Еще бы, ведь на протяжении десятков лет она пыталась всячески подстроиться под владельца.

С долей сожаления он передал гарду Жану, сказав при этом:

– Твое оружие не безлико, оно является прямым отражением моего духа. Однако постепенно гарда изменится под тебя. Также изменятся и ее возможности. Я буду надеяться, что в твоих руках мое бывшее оружие станет еще сильнее, чем я мог когда-либо мечтать. А пока что… можешь пользоваться моей силой.

Жан почтительно принял гарду и поклонился. Подобная честь выпадала немногим, и молодой гардьер не сомневался, что этому поспособствовал отец. Отношения с ним, надо сказать, у Жана были странными. Отец редко общался с сыном, но при этом его незримая рука постоянно присутствовала в его жизни. По правде, Жана это очень раздражало. Ему казалось, что сам он абсолютно ничего не достиг, а лишь пришел на все готовое. С другой стороны, в отличие от остальных курсантов, с Жаном обращались в академии суровее всего. Его подвергали наиболее жестким тренировкам, какие не снились даже самым безродным из курсантов. Однажды Жану удалось подслушать, что это именно капитан Рэви настоял на столь интенсивной подготовке.

В общем, отношения у них были действительно сложными. Сколько Жан себя помнил, отец всегда сторонился его. Но не из-за какого-то отвращения или ненависти – скорее по причине некой вины перед сыном, о чем Рэви предпочитал сильно не распространяться. Свою мать Жан никогда не видел, но вроде как она была очень красивой. Ее жизнь унесло восстание энрийцев, случившееся почти двадцать лет назад. Рабы устроили погромы по всему городу, и мать Жана погребло под завалами. Ее ребенку же на тот момент было всего пару недель. Рэви после этой трагедии пришлось с трудом совмещать свои офицерские обязанности и воспитание сына. Получалось у него с переменным успехом. Первые годы он вовсе не мог обойтись без сиделки и только по вечерам уделял немного времени ребенку.

Однако теперь пришла пора, когда Жан, наконец, сможет выскочить из-под родительского контроля. Теперь, когда он настоящий гардьер, ему не составит труда самостоятельно построить свою карьеру. Быть может, он даже сумеет занять более высокий пост, нежели его отец, который не сильно-то и стремился продвигаться по службе.

Внезапно от мечтаний о светлом будущем Жана отвлекло гудение труб, ознаменовавшее завершение церемонии. Толпа начала медленно покидать площадь, чтобы разбрестись по ярмаркам, где продолжится празднование. Свежепосвященным же гардьерам теперь предстояло выбрать себе отряд, в котором они будут нести службу. Хотя, по правде, выбирать будут вовсе не они. Капитаны решат между собой, кто из них получит пополнение.

Всего отрядов было шесть. Именно столько отрядов уцелело после осады, и с тех пор число не увеличивалось. Могло показаться, что между отрядами должна быть какая-то конкуренция, но ее не наблюдалось. Отсутствие реальных угроз и тут давало о себе знать. Гардьерам просто не было нужды соперничать между собой, ведь у них уже было все, о чем они могли мечтать.

Существовала всего одна причина, по которой они окончательно не забрасывали тренировки, и этой причиной была разведка. Раз в несколько лет один из отрядов отправляли по другую сторону пропасти с целью проверить окрестности. Как правило, их там уже поджидали энрийцы, которые были готовы пожертвовать всем, чтобы разжиться вещами с тел убитых гардьеров.

Разумеется, при таком раскладе никто не хотел покидать город, поэтому спор уже неоднократно решался посредством жребия. Судя по последним новостям, командование готовилось к очередной разведывательной вылазке. Капитаны еще не проводили жеребьевку, но гардьеры уже начинали нервничать. Однако больше всего стоило нервничать именно новичкам. Если они попадут в неудачный отряд, то отправятся по другую сторону пропасти без необходимых навыков, да еще и без сформированной гарды.

Именно такие мысли читались в глазах бывших курсантов, когда они смотрели на своих потенциальных капитанов. Каждый пытался прикинуть, какой из них окажется наиболее везучим, но по факту это было бессмысленным занятием, служившим лишь для того, чтобы занять чем-то голову во время ожидания.

Капитаны тем временем успели оценить новичков и даже начали указывать пальцем в сторону некоторых из них. Один из капитанов указал на Жана, но был мгновенно прерван настойчивым возгласом со стороны Рэви:

– Этот новобранец мой, – категорично заявил он. – Можете как угодно делить остальных, но этого я беру себе.

– Эй, не строй из себя самого главного! – вспылил капитан, у которого перехватили новобранца. – Я первый его выбрал.

– А теперь выбери другого, – бесстрастно ответил Рэви. – Я не изменю свое решение.

– Я тоже! – оскорбленный капитан сделал шаг вперед. – Чем ты подтвердишь свое право на этого гардьера? Тем, что он твой сын? Это кажется крайне мелочным с твоей стороны!

Рэви на несколько секунд задумался, а затем, набрав воздуха в грудь, выдал:

– В следующую разведку отправится мой отряд. Жеребьевку проводить не нужно. Взамен я беру себе этого гардьера.

Капитаны опешили от слов Рэви. Некоторое время им понадобилось, чтобы прийти в себя, а затем они вновь обратили взгляд на безумного капитана. Только что Рэви собственноручно подписал смертный приговор доброй половине своего отряда. С большой вероятностью в эту половину попадет и его собственный сын. Однако предложение было слишком заманчивым, чтобы от него отказываться. Капитаны молча расступились, более не строя никаких препятствий на пути у неугомонного офицера.

Однако сильнее всего оказался шокирован Жан. Он отчаянно оглядывался по сторонам, ища хоть какую-то поддержку. Последнее, чего ему хотелось, так это отправиться в пустыню, откуда мало кто возвращается. Жан, конечно, подозревал, что отец попытается забрать его в свой отряд, но он надеялся хотя бы на то, что на разведку отправится кто-нибудь другой.

Рэви поманил сына рукой к себе, и тот неохотно шагнул навстречу. Остальные гардьеры смотрели на него с искренним сочувствием. Парень только что пролетел мимо легкой и беззаботной жизни, вместо этого подписавшись на самоубийственную миссию.

Зато вот остальные новобранцы вздохнули с искренним облегчением. Мысленно они уже представляли, как отпразднуют свое посвящение, закатив самую громкую пирушку в своей жизни. По крайней мере, на ближайшие несколько лет они точно могли успокоиться и никак не опасаться за свою безопасность.