После недолгого ожидания Карлос Арку отправился прямиком к королю и заявил, что это леди Алин, фрейлина королевы, виновна в отравлении его сына. Якобы она сама призналась ему. Была влюблена, мучилась совестью, не могла больше скрывать. Мотив у нее простой – они с королевой близкие подруги, та просто хотела помочь ей, избавить от одной из проблем. Ведь сама королева так и не родила наследника. Слова принца нельзя было подвергнуть сомнению, ведь это не слова простого подчиненного. Кроме того, у Карлоса не было ни малейших причин, как думал король, обвинять кого-то просто так и без оснований. Все-таки речь шла о его сыне. И король поверил брату, надеясь, что на этом дело о смерти младенца будет наконец закрыто и прекратятся все слухи и подозрения. Леди Алин не казнили, а выслали из страны с запретом приезжать обратно. Слезные просьбы королевы смягчили приговор, а принц, на удивление, оказался не против этого. Однако во время путешествия по морю ее корабль попал в шторм и затонул, не добравшись до берегов Визардании. А так как при дворе мало кто понял, в чем суть этой темной истории, то слухов стало еще больше, чем прежде. И несчастную леди Алин представляли уже героиней трагической драмы, дорисовывая туда все новые детали. Король быстро запретил вспоминать те события. Не хотел расстраивать королеву и чернить имя графа де Баккарда, который преданно служил у Фотье вот уже несколько лет, и поневоле оказался связан с этой историей.

Когда граф приехал в столицу, единственное, что он успел, так это узнать о слухах, которые бродили по дворцу касательно его жены и принца. После чего, приговор был вынесен, и Алин уехала из города, не успев толком проститься с ним и сказать хоть пару слов. Он собирался последовать за ней, но должность не позволяла ему выезжать за границы страны, а брак король обещал вскоре расторгнуть. Реджис не находил себе места, обратился за советом к Фотье, хотел даже отказаться от службы в тайной полиции и титула, если понадобится. Но начальник посоветовал ему не парить горячку и подождать, пока вся эта история уляжется. Ведь очевидно, принц не просто так обвинил фрейлину королевы, после чего не настоял на ее казни, разрешив отъезд. Милосердие – не его основная черта. А для Реджиса столь же очевидным было то, что его жена никого не могла отправить. Даже ради королевы Розамунды, которую она любила и уважала. Подождав немного новостей из Визардании, Реджис вскоре узнал о крушении корабля, на котором ни осталось на одного выжившего. Он написал родственникам жены, письмо шло очень долго. В конце концов, те подтвердили информацию о несчастном случае. Погода в то время менялась так стремительно, что отправляться в плавание было никак нельзя. Но приказ властей был безоговорочным. Немедленно выслать виновную из страны. Что и было сделано. После всего что произошло, Реджис уехал обратно в Манже. Пробыл там некоторое время. Его сын остался в Фиале с няней. Когда граф вернулся с столицу и снова оказался при дворе, по началу не находил себе места. Даже явившись как обыкновенно к генералу Фотье, он чувствовал, что делает что-то странное. И идя по коридорам мимо красивых гостиных к знакомому кабинету, впервые ощущал себя здесь чужим человеком, а не слугой короля.

– Господин де Баккард. – мягкий голос за его спиной заставил его очнуться от размышлений и остановить шаги.

Он обернулся и увидел перед собой королеву Розамунду. Та была одета в черный траурный наряд, на лоб ее падала тень от темного головного убора с откинутой назад вуалью, отчего глаза ее казались еще более печальными.

– Ваше Величество! Простите, что не заметил Вас сразу. Это моя вина.

Реджис склонился в почтительном низком поклоне. А королева приглашающе махнула рукой в сторону одной из дверей.

– Ничего, граф. Идемте со мной.

Реджис без колебания послушался. Королева привела его в пустую гостиную, где присела на диван, и пригласила гостя так же сесть. Но тот долго отказывался, в итоге так и остался стоять подле нее и с вниманием рассматривать ее лицо, похудевшее от слез. Розамунда и без того была очень худа, а печаль о подруге еще больше сделала ее похожей на тростинку. Она по-прежнему была красива, даже черное платье ее не портило, однако в ее глазах совершенно не было жизни, точно они умерли, как и все надежды самого графа де Баккарда. Он смотрел на нее с пониманием и сочувствием и по всем правилам ждал, когда она начнет разговор.

– Я ничего не могла сделать, чтобы спасти ее. – внезапно призналась королева. – Магнус был неумолим. Хотел разобраться с этим делом побыстрее. Теперь при дворе пусто без Астрид. Я понимаю Вашу боль, граф. Мне самой теперь кажется, что вокруг все чужое и я не знаю, как жить дальше. Я никому здесь не могла доверять кроме нее. Мы выросли вместе. Она была мне самым преданным другом. Больше у меня никого нет.

Реджис испытывал все те же чувства сейчас, что заставляло его сердце сжиматься от тоски. Одновременно ему было приятно, что не кто-нибудь, а именно королева Розамунда понимает всю его боль. Он готов был сказать все что угодно, чтобы успокоить ее. И очень старался сделать это.

– Не вините себя, Ваше Величество. Вы не могли ничего изменить, если такова была воля короля. А доверять Вы можете мне, если позволите. Когда Вам понадобится помощь, Вы всегда сможете связаться со мной.

Розамунда не улыбнулась. Но посмотрела на него с благодарностью.

– Спасибо Вам, граф. Я ценю вашу преданность.

– И никогда не разочаруетесь в ней.

– Однако я должна рассказать Вам, как все случилось. – она заметно побледнела, готовясь к неприятному разговору. Но не могла избежать его. – Неведение хуже, чем самая горькая правда. Видите ли, Астрид обвинили в убийстве со слов принца. Они в последнее время были очень близки. Он говорил, будто она сама не смогла молчать и во всем созналась ему. Но Вы же понимаете, что это не так. Любой, кто знает ее, с уверенностью скажет, что Астрид не способна на убийство. Она и мухи не обидит. Сначала я полагала, что принц хочет позлить меня, ближе подобравшись к ней. Его лицо будто кричало. Смотри, Розамунда, твоя лучшая подруга теперь на стороне твоего врага. Но потом я поняла, в чем дело. Его месть была более жестокой. Он захотел лишить меня дорогого человека, так же как сам лишился сына. Как он считает по моей вине. И у него все получилось. Так легко, что никто не успел ничего заметить или понять. Она пострадала, всего лишь из-за того, что неудачно попалась ему на глаза во время всего этого кошмара с пропажей перстня, коронацией и смертью младенца в Вилоне. Я никогда не прощу ни себя, ни Карлоса Арку за то, что случилось.

Теперь Реджис тоже побледнел сильнее и сжал кулаки от злости. Однако при королеве не проявил открыто своего гнева.

– На этот раз границы дозволенного он превзошел. – сдержанно заметил граф. – А ведь и здесь виноват Кавелье. По его вине принц был так разозлен, что готов был на любую жестокость.

Взгляд Розамунды впервые заметно оживился.

– Что Вы имеете в виду? – спросила она. – Вы что-то знаете про Кавелье?

– Увы, Ваше Величество, ничего, что я мог бы представить королю как доказательство. Мои слова не обладают силой. Так же как слова свидетеля, которого я встретил совершенно случайно в доме барона.

– Может быть, король и не посчитает Ваши наблюдения важными, но я с готовностью их выслушаю. Говорите.

Реджис рассказал о том, что услышал от маленькой Ижени Кавелье, когда приезжал в поместье. Королева заинтересовалась.

– Я согласна с тем, что девочка говорила правду. – подтвердила королева. – Недавно Кавелье уехал в замок Фоссе и сообщил, что его сын умер. Судя по всему, месть принца и в тот раз удалась. А Кавелье, стало быть, предал короля ради более выгодной позиции. И уже поплатился за это. Боги справедливы. Я всегда это знала.

– Но они не спешат покарать злодея за его жестокость. – добавил Реджис. – Мне не жаль Кавелье, но кто-то должен остановить тьму, которую Карлос сеет вокруг себя.

– Я прошу Вас, господин граф, ничего не предпринимать сгоряча. Это может быть опасно. Здесь нужно действовать с умом.