Ижени вновь насильно оттаскивали от брата, а она кричала, чувствуя, как он теряет единственную защиту в ее лице, а она в ответ теряет свою. Ей было страшно, и она вырывалась изо всех сил.

– Эмиль! Эмиль! – звала она, плача от бессилия.

– Уходи Ижени. Вернись к матушке. – твердо приказал брат.

Ижени перестала вопить. Какой-то человек из стражи вынес ее из шатра и поставил на траву. Ижени бросилась бежать, как испуганный зверек при звуках охотничьего рога. Остановить ее никто не успел, да и не было такой необходимости. Она еще помнила их короткий путь до лагеря через лес. Она неслась сквозь кусты, а ветви царапали и хлестали ее лицо и рвали платье. Пару раз она падала на траву, поднималась и снова бежала, не замечая усталости. Вот она выбежала на дорогу, где стоял уже их экипаж рядом с брошенной лошадью, дожидавшейся хозяев, а стража осматривала округу. Ижени выбежала из-за кустов, краснея и задыхаясь.

– Мадемуазель Иванжелина! – воскликнул один из стражников, заметив ее. Тогда все разом хлынули в ее сторону с расспросами.

– Там… Эмиль… Какие-то люди… Схватили… Скорее…

Она насилу проговорила это после быстрого бега, после чего стража побежала в лес по указанному ей направлению. У кареты остались лишь двое – начальник охраны, который переговаривался через окно с мадам Кавелье. И один из его подчиненных. Ижени не стала дожидаться, когда матушка позовет ее, развернулась и снова юркнула в кусты. Она так переживала за Эмиля, что не могла теперь оставить его одного.

Снова кусты, хлесткие ветви, платье, грязное от травы. Ижени неслась по лесу, не замечая ни усталости ни того, что ей нечем дышать. Добежала до лагеря, догнав стражу, где тех уже встретили люди принца и началась драка. Ижени не видела ни ударов, ни шпаг, только бежала к знакомому шатру, чтобы снова увидеть Эмиля и помочь ему. Правда, она не знала как.

В это время в шатре принц продолжал разговаривать с юношей, как будто тот был его гостем, и даже предложил ему присесть. Но Эмиль, чувствуя себя все же пленником, отказался.

– Почему Вы считаете, что из-за моего отца потеряли сына? – с серьезностью спросил он.

– Потому что по его вине я не смог защитить его. Будь у меня возможность, я бы смог спасти его. Но я был слаб. Слишком слаб. Она воспользовалась этим. Ведьма Розамунда.

– Вы говорите о королеве?

– О ней самой.

– А что будет, когда отец приедет сюда?

– Поплатится жизнью за то, что подвел меня.

– Пусть лучше лишится сына. Это будет более справедливо.

– Решил пожертвовать собой? Не люблю такие вещи. Ибо выглядят они всегда глупо.

– Нет, жертвовать не стану. Но и Вашим заложником быть не хочу. Я не ребенок. Позвольте мне сразиться честно за свою справедливость, как подобает дворянину и сыну барона.

– Хочешь сражаться? Как бы не пожалеть тебе, юнец. Ты еще не дорос для дуэлей. И урок этот может обойтись слишком дорого.

– Вас это не должно волновать.

– Ты прав. Меня и не волнует. Но как дворянин, такое право ты имеешь, это я признаю.

Ижени бежала так быстро, как только могла. Еще издалека она увидела, как из шатра вышел ее брат, человек в маске и один из военных. Его хорошо было видно по алому цвету плаща. Но вот двое из них скинули свои плащи. Эмиль и незнакомец приготовили оружие к бою. А человек в маске просто стоял в стороне и смотрел на них. Ижени смотреть не стала. Едва они приготовились сражаться, она бросилась к ним, налетела на противника Эмиля, не позволяя ему подойти ближе к ее брату.

– Эмиль! Не трогайте его! Оставьте! – кричала она.

Военный оттолкнул ее в сторону с такой легкостью, точно она была пылинкой. Тогда битва началась, и противники скрестили шпаги. Но от толчка сильной руки Ижени отлетела несколько дальше, чем хотелось бы. Она не удержалась на ногах, и рухнула на спину около срубленного ствола дерева, ударившись виском о его шершавый край. На лбу проступил кровавый порез, и струйка крови потекла по ее щеке. В последнюю секунду Ижени увидела, как противник ее брата совершает ловкий выпад, и его шпага вонзается прямо в грудь Эмилю. Юноша падает на траву, держась за рану. Ижени в этот момент хотела закричать, но из груди вырвался лишь короткий вздох. Она бессильно сомкнула веки. Тело брата на траве – последнее, что она увидела, а резкая боль в голове – последнее, что почувствовала. После этого ни страха, ни ужаса, ни боли – только темнота.

Спустя какое-то время после приезда в столицу Реджис де Баккард стал свидетелем неприятных слухов. Якобы принц Карлос, прибывший в Фиале по приказу брата, проявляет особое внимание к леди Алин. Настоящее ее имя было Астрид Перкуа, графиня де Баккард. Но при дворе ее прозвали Алин, что значило «иностранка». Имя так хорошо закрепилось за девушкой, что его произносили безо всякого сарказма, и она даже не думала обижаться. Не так давно вместе с королевой она приехала в Калерию из визардийской столицы. С тех пор еще не смогла как следует выучить местный язык и говорила с заметным акцентом. Однако это не мешало другим ее понимать. Королева очень ценила свою придворную даму, доверяя ей все секреты. Она была ее другом детства, ее главной компанией, ее поддержкой во всех делах. Они вместе выросли на юге Визардании, вместе гостили в столице у дяди-короля. Неразлучно отправились в далекую поездку, когда Розамунда должна была выйти замуж за Магнуса Арку. И вот теперь леди Алин постоянно находилась при дворе, где многие даже и не знали наверняка ее настоящего имени. Королева без возражений дала позволение на брак своей фрейлины с Реджисом де Баккардом, молодым человеком из офицеров короля. Эта была очень хорошая партия и позволяла надеяться, что молодые люди не станут надолго уезжать из столицы. Так и получилось. Даже после рождения сына леди Алин большую часть своего времени находилась при дворе, пока ребенком занималась няня и прислуга. Последние события с утратой кольца и невозможностью коронации Магнуса Арку и вовсе убедили графиню, что королеву сейчас нельзя оставлять одну. И потому по просьбе мужа она не поехала с ним в Манже.

Принц Карлос давно не был при дворе. Он прибыл туда без настроения, зная, что сделал это вовсе не по доброй воле. Просто без возможности собственной коронации и без наследника он теперь не мог как следует противостоять брату. Мрачные мысли одолевали его каждую минуту. Он был здесь, пока принцесса Лорена в одиночестве в Вилоне оплакивала смерть младенца. Король позволил ей не приезжать. Карлос Арку всех при дворе ненавидел, всех считал за врагов, в особенности королеву Розамунду. Он прямо-таки чувствовал, что она намерена сражаться до конца, даже там, где Магнус давно отступил бы. Сторонники принца по-прежнему в тайне выражали ему свою преданность. Но звучали их слова уже не так убедительно, как в то время, когда у принца был наследник и возможность получить перстень Арку. А Кавелье, главный его сторонник, в это время ловко скрылся в Фоссе со всей семьей, оправдываясь перед королем продолжительной болезнью и смертью одного из своих детей.

И вот среди всех этих печальных событий и до тошноты ненавистных лиц, он вдруг заметил ее. Красивая иностранка с карими глазами, ярким румянцем на загорелых щеках, длинными локонами орехового цвета. Она была высокой, изящной, одевалась ярче, чем было принято. Принц казался увлеченным. Ухаживал красиво и не слишком в открытую, как полагается при дворе, как будто все цветы и знаки внимания, оказанные вскользь, могли отвлечь его от тоски и заставить вновь ощутить себя живым. По началу леди Алин принимала его внимание за простую вежливость. Затем, когда получила от него цветы с запиской, начала что-то подозревать. Точно не ясно в какой момент, однако вскоре она призналась королеве в своей симпатии к Карлосу Арку и попросила не считать ее поступки за предательство. Королева поняла ее правильно. Но очень насторожилась. Ей чудилось, что вовсе не просто так принц отказался около ее хорошей подруги. Она как могла предостерегла графиню от опасности. Молодая женщина была неумолима. На последнем балу их видели вместе. Их видели вместе везде, куда обращались взоры любопытных придворных. Но вскоре после этого, влюбленные вдруг расстались. И принц более не смотрел в сторону графини, а та ходила бледная как мел. Целый день королева как могла утешала свою фрейлину и расспрашивала ее о том, что произошло. Неужели принц Карлос посмел обидеть ее? Леди Алин все отрицала. По ее словам, со вчерашнего вечера он охладел к ней. Сказал, что не хочет больше ее видеть. Королева не удивилась. Эгоизм принца Карлоса был ей известен, да и, судя по всему, ему и впрямь никто не нужен кроме его Лорены Мартен. Все остальные люди, что мужчины, что женщины, для него вовсе не существовали и служили лишь фигурками для исполнения его целей и желаний. Итак, они расстались. Розамунда было подумала, что это к лучшему. Ничего хорошего из этого увлечения выйти не могло. Только вскоре она поняла, что ужасно ошиблась.