Разошлись мы уже затемно. Мне показали мою комнату. Она ничем не отличалась от гостиничного номера. Через силу я принял душ и лег спать.

День четвертый

Проснулся я, не смотря на вчерашний ужин с коньяком, на удивление свежим и отдохнувшим. На улице уже светило солнце.

Приняв душ и выпив чаю с бутербродом, стал ждать Ильича. Чтобы как-то убить время ожидания я открыл ноутбук и стал листать новостную ленту.

Больше всего, мне были интересны новости из России. Но новости не радовали. Опять горят леса, опять наводнения. Я закрыл ноутбук.

Наконец в дверь постучали. Степаныч с Ильичем стояли в дверях явно в приподнятом настроении. От них явственно несло свежим запахом алкоголя.

– Дима поехали, прокатимся по заводу – бодро сказал Степаныч и икнул.

– Как вы в таком виде за руль сядете? – спросил я.

– Ну, ты прям как моя жена – отозвался Степаныч – не волнуйся автопилот для нас и придумали.

Автомобиль Степаныча мало отличался от машины Ильича, такой же большой и вальяжный.

Проезд на завод был свободным. Ни ворот, ни охраны на въезде не было.

Завод представлял собой огромное, я бы даже сказал гигантское одноэтажное длинное здание, высотой метров пятнадцать. Степаныч сказал, что оно тянется на сотни километров. Заехав в цех, автомобиль повернул, и поехал вдоль бесконечных конвейеров. Линий роботизированных конвейеров было не меньше пяти. На каждом из них изготавливалась различная техника. В основном промышленные роботы. Людей же видно не было и тут.

–А где же люди? – поинтересовался я спустя полчаса нашей экскурсии.

– Сейчас, уже подъехали – отозвался Степаныч.

Автомобиль остановился возле одноэтажного здания, которое находилось внутри цеха между конвейерами. Внутри него и работали люди.

Ну как работали. Большинство «рабочих» были заняты общением между собой. Вся их работа заключалась в наблюдении через мониторы за работой конвейеров. И пока они (конвейеры) работали в штатном режиме, людям делать откровенно было нечего. Даже если что-то в работе нарушалось, то диспетчер устранял поломку дистанционно, посредством обслуживающих линию роботов.

Люди на заводе работали в три вахты по пятнадцать дней. То есть каждая вахта длилась две недели, после этого вахтовики отдыхали по месяцу.

В здании находилось около пятидесяти человек. Степаныч сказал, что таких диспетчерских на заводе около тысячи.

Раньше, на острове было несколько тысяч заводов. Но со временем и с появлением новых технологий заводы стали закрывать. Уже не нужно было столько металлов. Железную арматуру заменила пластиковая. Металлические кузова машин сменили на карбоновые.

Поэтому большинство металлургических заводов закрыли за ненадобностью. Заводы для других целей были расположены в разных частях острова. Это было неудобно. И тогда все заводы решено было собрать в один универсальный завод, по производству промышленных товаров.

Городов со временем тоже становилось меньше. Люди предпочитают жить в отдельных домах и желательно на берегу моря. Покинутые города снесли. Остались только те, которые находятся рядом с этим заводом. Да и то они стали не жилыми.

Сюда приезжают как на экскурсию. Ну и ради развлечений. Столько огромных развлекательных центров в прибрежных поселках не строят.

В городах проводят различные концерты, отмечают праздники. Поэтому жилые дома содержат в нормальном состоянии и используют как гостиницы.

Теперь стало понятно, почему в городских окнах домов было так мало огней.

В работе заводчан не было ничего, на мой взгляд, интересного. Я прогулялся вдоль мониторов и направился к моим экскурсоводам, которые стояли у выхода.

Затем мы вернулись в общежитие. На обратном пути я узнал, что Степаныч здесь не работает. Это было его, так сказать, хобби. Он считает завод своим детищем, так как практически с самого начала строительства работал на этом заводе. Его на заводе все знают и уважают. Даже иногда прислушиваются к его советам.

Пообедав, я ушел в свою комнату. Не стал мешать друзьям.

Они остались в столовой, потягивали пиво, и неторопливо вели беседу.

Остаток дня я провел возле компьютера.

Вечером за ужином Ильич сообщил мне о следующей поездке. На этот раз передвигаться мы будем не на машине, а в трубопроводе.

Придя после ужина в комнату, я нашел в местной сети описание этого трубопровода. На острове не было железных дорог. Вместо них грузоперевозки и пассажирские передвижения осуществлялись в трубах диаметром три метра. Приводом служили электромагниты. Скорость движения достигала 600 км/ч.

Пока мы ехали сюда (на завод), я заметил, что грузовых машин большой грузоподъемности нам не встретилось.

Практически все перевозки осуществляются в трубах, и только небольшие грузовички грузоподъемностью до тонны развозят товары от складов до потребителя.

Также я узнал, что большинство жителей для передвижения предпочитают пользоваться трубопроводом, а не автомобилем. Сеть трубопроводов очень развита, а скорость на порядок выше.

На следующий день рано утром в дверь постучал Ильич. Одежда на нем, была зимняя, и никак не соответствовала теплому летнему утру.

Все объяснялось просто. Место, куда мы планировали попасть, было практически на полярном круге южного полюса. Я также как Ильич, оделся в зимний комплект своей одежды.

Затем на машине мы приехали на вокзал. Вокзал представлял собой площадь, с множеством подземных спусков. Каждый спуск соответствовал направлению движения, а так как трубопроводы находились в разных горизонтах, то спуски были разными по глубине.

Найдя нужное направление, мы спустились на перрон. Перрон был похож на обычную станцию метро. Разве что без турникетов. Однако кассы были. Мы по очереди приложили свои телефоны к экрану электронной кассы, Ильич выбрал маршрут. В металлический лоток, из прорези внизу аппарата, выпали две бумажки.

Ильич внимательно изучил их. Наш рейс должен был стартовать через несколько минут. Поднявшись по эскалатору наверх, мы закурили, чтобы скоротать время.

Еще одно отличие перрона от станции метро заключалась в том, что пока не прибывали капсулы трубопровода, путь был закрыт металлическим ограждением. Это было нужно для безопасности.

Наконец железные шторы поползли вверх. Капсулы открылись.

Если вы бывали на севере в вахтовых городках, то наверняка видели такие домики, в виде бочки. Примерно так и выглядели эти капсулы. Кресла были установлены в два ряда справа и слева. Посередине оставался довольно широкий проход, в котором можно было легко разминуться со встречным пассажиром.

Мы заняли свои места. Двери капсул закрылись. В капсулах отсутствовали окна, но в спинках кресел были экраны телевизора. Программу можно выбрать любую при помощи вмонтированного в подлокотник пульта. Наушники также присутствовали.

Зная, что в пути мы проведем около четырех часов, я надел наушники и включил музыкальный канал.

Начало движения напоминало разгон самолета, хотя и бесшумного. Тело вдавило в кресло. Продолжалось это недолго. Когда ускорение закончилось, и скорость достигла штатной, то показалось, что мы стоим на месте. Такое впечатление создавалось бесшумностью движения и отсутствием окон.

Перед тем как мы начали торможение по внутреннему радио сообщили о прибытии и попросили развернуть кресла. Оказалось, что кресла поворачиваются на 180 градусов.

Торможение было таким же, как и разгон. И если бы не разворот кресел, то это было бы не очень приятно.

Когда я вышел наверх, то понял, почему нужны теплые вещи. На улице по ощущению было никак не выше 20-и градусов мороза. За четыре часа мы попали из лета в самую настоящую зиму. Снегу, правда, вокруг было немного. Как объяснил Ильич небольшое количество снега это следствие влияния энергокупола.

Ильича и соответственно меня встречала его дочь. Она работала в тепличном хозяйстве. Путь от вокзала до теплиц занял несколько минут в теплом автомобиле Татьяны, так звали дочь Ильича.