— Мне? Определенно понравится, — предрекаю я, и в мыслях меня уже лихорадит от предвкушения фейерверка эмоций.

Выберет ли он кусок, который мне известен? После первой, слёзно вытянутой ноты, я уверена, что это не то, что слышала. Минуту спустя я полностью поражена, потому что каждая нота, которую Серджу извлекает из скрипки, совершенно прекрасна, но она не подходит к той тоске, в которой я обычно нахожусь из-за него, а точнее — из-за Ская.

Видимо, я не могу удержаться и ближе к концу морщусь. Он сразу же опускает скрипку и озвучивает свою догадку, не поднимая глаз:

— Тебе не нравится…

— Нет… — уверяю я и поспешно поднимаюсь на ноги. — Это волшебно, только отличается от того, что я… ожидала.

— Ты считаешь, что это волшебно? — спрашивает он с надеждой.

— Абсолютно! — утверждаю я и пытаюсь скрыть свою раздражённость за улыбкой. Тем не менее, я спрашиваю его… — Ты взял за основу самбу, это является твоим обычным стилем?

Он кивает и очень радуется, как только я выдаю в пространство «Круто!» в виде своего признания ему.

— Ну что? Может, закажем пиццу и посмотрим фильм? — предлагает он, улыбаясь, и тянет меня к полке с бесчисленным количеством дисков.

Фильм?

С ним?

Должно быть, настает мой счастливый день…

Сразу же по прибытию в родные четыре стены я захожу на Фэйсбук и с всеобъемлющим облегчением определяю, что Скай по-прежнему оффлайн. Это подтверждает моё подозрение по отношению к его личности, что, в свою очередь, является хорошей причиной, чтобы принять ванну со всеми подходящими атрибутами и напевать текущие любимые треки.

Мне, разумеется, понятно, что этот вечер всего лишь первый и во многом незначительный шаг к ясности, но я очень скромный человек, и вполне могу порадоваться мелочам жизни.

С чашкой чая и печеньем, которое неизбежно напоминает мне мой прежний дом, я оккупирую компьютерное место и для начала проверяю свою почту. Она заполнена преимущественно спамом, Скай всё ещё не в сети, и мне в голову не приходит ничего лучше, поэтому я беру в руки телефон…

— Я думала, ты заявишь о себе только после окончания учёбы! — сообщает мне мама вместо приветствия.

— Я так и собиралась, но мне пришло в голову, что ты не привела в исполнение угрозу ежедневных звонков.

— И тогда ты подумала, что должна проследить за порядком?

— Именно так!

— Хорошо, дорогая… — говорит мама, и меня поражает, что она действительно отвлеклась.

— Мам, чем ты занята?

— Педикюр, а что?

Я киваю, потому что это подтверждает мои мысли. Что-то вроде этого я и подозреваю.

— Ах, да ничего.

— И как твои дела? Ты уже смогла освоиться во Франкфурте? Давид мил? Ты уже нашла друзей? Как…

— Мам, мам! Стоп! — прерываю я её. — По очереди, пожалуйста…

— Хорошо, прости. Мозговая атака…

— У меня всё… до сих пор хорошо. Во Франкфурте я многого ещё не узнала, также завести друзей оказалось сложнее, чем я думала… — на этом месте я делаю продолжительную паузу и жду её высказываний, которые действуют на меня как всегда отрезвляюще.

— Я уверена, что ты ещё со всеми познакомишься, Райс, ты так делала всегда!

«Что я говорю? Типичная мама!»

— Давид действительно оказался классным. Почему ты мне не рассказывала, что во времена молодости у тебя был такой хорошенький поклонник?

Она истерически смеётся.

«Нетипично для Розенберг».

А теперь стала ещё звонче!

«Совсем не типично для Ирэн Розенберг».

— Поклонник? — пищит она. — Ты имела в виду мучитель?

— Нет! Серьёзно… Ты вовсе не должна ничего оспаривать. Вся школа знает о чувствах Давида и о ваших разногласиях!

— Ч… чувствах Давида? — заикается она.

— Скажи, мама, ты стала плохо слышать, или почему ты снова и снова повторяешь всё, что я говорю?

— Потому что ты говоришь глупости, Райс!

— Так глупости? И почему ты хихикаешь так, будто тебе шестнадцать?

— Я… ну… я…

— Ну-ну… теперь ты ещё и заикаешься… Я не могу поверить, что ты скрывала от меня что-то настолько серьёзное, — подшучиваю я над ней и посмеиваюсь про себя.

Мама прокашливается и пытается теперь звучать ясно.

— Там не было ничего такого, о чём стоило бы упоминать. И если мы говорим о серьёзном, ты уже встретилась с Ванильным небом?

— Эйприлскай, мам. Сколько можно?

— Итак, с твоим другом из чата, там…

— Нет! — признаюсь я и начинаю нервно царапать в своём блокноте.

— Почему?

«Ё-моё! Зачем я это начала?»

Я пожимаю плечами и произношу:

— Не знаю, — в тот же момент всплывает реклама, что поражает меня, словно это знак судьбы. — Но мы скоро встретимся! — спешу я добавить.

— Скоро?

— Ага. Через два дня, чтобы быть точной. Только я обязательно должна достать костюм.

— Костюмированная вечеринка?

— Точно…

— Тогда покупай. Можешь воспользоваться кредитной картой.

— Серьёзно? Разве ты ещё не получила счёт?

— Уже. Тебе нравится гитара? — спрашивает мама с неизменно весёлым голосом. Только что-то мне не верится.

— Да… С тобой всё в порядке?

— Конечно! — быстро заверяет она. Слишком быстро, чтобы быть искренней.

— Тогда ладно.

— Всё действительно в порядке, дорогая. Если честно, мне просто очень одиноко после твоего отъезда. Но я, очевидно, напрасно надеюсь на то, что ты вернешься…

— Мамочка!

— Не мамочкай! На твою жалость я всё равно не куплюсь. Итак, сделай, как я сказала: ищи костюм и спокойно оплачивай с моей карты. Это мой тебе подарок за поступление.

— А чем тогда была гитара? — спрашиваю я осторожно.

— Частью спора! Я не хочу в конце говорить, что была плохим проигравшим!

— Нет, мама, ты лучшая. Лучшая мама, отличная подруга и достойный спорщик!

— Охх, — вздыхает она. — Я отключусь, пока не стала чересчур сентиментальной. Целую, целую, мышонок. Развлекись на вечеринке!

— Будет сделано, мамочка! — отвечаю я. Секунду спустя она уже повесила трубку.

«Так! И что теперь?» — мысленно спрашиваю я себя.

Было хорошо услышать мамин голос, но это ничего не меняет. Хаос внутри меня постоянен. В дополнение к этому я чувствую, что в буквальном смысле перевозбуждена из-за информационного потока, который меня ожидает на Фэйсбуке.

Мне кажется, что это мистика, потому что я всё время одержимо прокручиваю ленту новостей.

Кроме этого, я постоянно замечаю, что мой взгляд прикован к фотографиям, на которых изображены парочки. Наполовину обнажённые люди, которые посредством какой-нибудь «премудрости» обесцениваются. Обложки с однозначными названиями. Несколько героев фильмов…

Кажется, весь мир вращается вокруг этой проклятой темы любви.

Но так было всегда. Да?

Что со мной не так?

Ответ предельно прост и сразу же приходит на ум: я признаю любовь виноватой в моём нынешнем состоянии.

Конечно, это было моё мнимое одиночество, которое я хотела оставить позади, когда началась учёба, и мне пришлось смешаться с другими студентами. Это мой страх — оказаться одинокой на новом месте, и он подтолкнул меня искать друга.

Именно по этой причине я отодвигаю в мыслях на задний план всё остальное.

В то же время я вспоминаю мудрость, которая когда-то заставила меня улыбаться, и теперь я могу идеально решить свою ситуацию: любовь как «Порше». Он не виноват, если у водителя плохие пассажиры, и его по ухабистой дороге направляют в кювет.

И мне нравится «Порше» — в прямом и переносном смысле, даже слишком, чтобы видеть его в яме! Хочу его, и если он у меня появится, то я буду холить, лелеять и ухаживать за тем, кого захватила. Но прежде я должна вырасти и получить водительские права.

Ну, возможно, это немного метафорически, но всё же правильная идея.

Вместо всей этой истории с парнями я должна поставить в центр свою карьеру. И сначала я должна найти группу, в которую смогу влиться, а уже потом заняться идентификацией Ская.