Когда оба появились на площадке перед её дверью, Хельга не почувствовала ни воодушевления, ни разливавшейся по телу теплоты. Она думала, что, увидев их лица, что-то вспомнит. Однако люди перед ней были абсолютно чужими, хотя и с едва знакомыми приметами.

Хельге просто нужно переключиться в режим терпеливого ожидания и высидеть этот вечер.

Тётя Биди была усохшей пожилой дамой с тонкой серой косой. Она красила щёки в ярко-красный, так что лицо казалось всегда с мороза. Вся она была обвешана какими-то цепочками и обмотана шарфиками и поясками. Биди была жеманной и любила театральные жесты.

Её муж, в два раза шире в плечах и в три раза более надутым в области живота, был краснолицым мужчиной с запавшими глазками и почти лысой головой. Его раскатистый смех обязаны были слышать все соседи на этаже.

– Кто тебя так оприходовал? – Был первый вопрос дядюшки Дэга, когда он только ступил за порог.

Хельга, одетая в джинсы и брусничного цвета кофту, приняла его пальто и повесила на вешалку. Вопрос Дэга мог бы сойти за вежливый интерес («Бывает же такое!») или возмущённое восклицание («Кто этот негодяй, поставивший тебе фингал?»), если бы мужчина не произнёс его с гоготом.

– Не волнуйтесь, он уже за решёткой, – в тон ему ответила Хельга.

– Да брось, неужели ты думаешь, что она могла с кем-то подраться? – Тётушка тут же принялась сканировать прихожую взглядом. – Вестимо, упала с лестницы и ударилась о перила.

«И это были очень драчливые перила», – однако вслух Мантисс этого не сказала.

Чета села за стол на кухне. Дэг, судя по надувшемуся лицу, был не рад видеть ресторанную еду. Хельга могла бы выдать её за свою, но такого рода притворство казалось ей мелочным. Она не стремилась выглядеть в глазах этих двоих величайшей хозяйкой ради пары слов одобрения. Поэтому Мантисс не стала прятать фирменные упаковки с названием ресторана, как сделала бы одна её знакомая.

– Такое можно и в отеле заказать, – пробурчал Дэг, едва умещая живот в пространство перед столом. – Где настоящая домашняя еда?

– У меня не было времени готовить. К слову, там, откуда привезли эту еду, отменные повара.

А дальше всё, как в типичных семьях, где люди едва знают друг друга: тётушка пыталась вспомнить знакомые им всем моменты из прошлого, чтобы скрасить неловкость и натянутость, а также часто говорила об Эдгаре и его жизни; Хельга поддакивала и отвечала на вопросы; Дэг молча жевал, иногда вставлял замечания и поправлял жену. Это топтание вокруг да около вызывало у Мантисс болезненный спазм, ведь она догадывалась, зачем родственники приехали на самом деле. Ей хотелось оборвать тётю на полуслове и задать прямой вопрос, чтобы получить прямой ответ: что вам нужно? Но воспитание не позволяло говорить прямолинейно и грубо. Поэтому Хельга терпеливо ждала, давая красноречию Биди разгуляться на полную катушку.

– Дорогая была покупка, наверное. – Мантисс решила поиграть в игру намёков, привести разговор к нужному сценарию. – Из-за экономического кризиса сейчас ни у кого нет денег.

– Да, в каком-то смысле… – замялась Биди. – Спасибо за ужин, кстати!

– Не за что тут благодарить, она же не сама готовила, – брюзжал Дэг, глядя на остатки лазаньи так, будто она была его давним врагом. Что примечательно, дядюшка не побрезговал съесть больше всех порций.

– Да, я всего лишь отдала за него немалую сумму, – сострила Хельга.

– Небось половину месячной зарплаты? – не отставал Дэг.

Мантисс промолчала, не желая ни подтверждать, ни опровергать его догадки. Пусть дальше строит предположения о её финансах, которые его в любом случае не касались.

Они переместились в гостиную. Дэг утонул в мягком диване, а Биди принялась расхаживать по комнате. Она осматривала и комментировала каждую вещь. Хельга встала в дверном проёме, чтобы видеть обоих. В руках она держала бокал с недопитым вином. В душе дядя Дэг тоже осуждает её, что она купила напиток, а не отжала его из винограда?

– Даже телевизора нет, – отозвался с дивана Дэг. – Хотя бы в кредит взяла. Как тратить деньги на ресторан, так пожалуйста. А так сэкономила бы деньги и, глядишь, накопила бы на телек.

Хельга не стала говорить, что телевизор уже полгода как разлагался на свалке, а всю информацию давно можно отыскать в Интернете. Дэг пропустил бы её комментарий мимо ушей.

– Такая большая квартира. – Тётя продолжала очерчивать периметр гостиной своими шагами. – Когда я спросила по телефону, живёшь ты одна или с кем-то, ты сказала, что уже нет. Значит, недавно у тебя был парень?

– Что, он был недостаточно богатым? – со злой ухмылкой спросил Дэг.

– С чего вы взяли, что это был он?

Мантисс понравилось смущение на лицах пожилых людей. Они тут же свернули тему, и это была победа. Старое поколение ещё с трудом принимало тот факт, что отношения не всегда строятся по традиционной схеме. Хельга всё больше чувствовала себя заключённой, запертой в комнате с людьми, которые ей неинтересны и в чём-то даже неприятны. Прямо как один её знакомый… И что же он делал, чтобы поднять себе настроение в такой ситуации? Язвил и подначивал. Может, Мантисс тоже попробовать, но без явных оскорблений? Ей точно необходимо было сделать этот невыносимый вечер чуточку более приятным. Другой вариант – просто спросить, зачем они приехали, и Хельга склонялась к нему всё сильнее. Она недоумевала, почему тётя ещё не отвела её в сторону и не зашептала на неловкую тему.

– Сейчас институт семьи ничего не значит для молодого поколения, – сказал Дэг. – Меняют партнёров, как перчатки. Занимаются карьерой вместо детей. Очухиваются, когда возраст уже не позволяет стать родителями.

– Вы проделали весь этот путь, чтобы рассказать мне, как правильно жить?

– В самом деле, что-то мы заболтались! Это всё ты со своим языком-помелом! – Дядя махнул рукой на жену. – Давай, скажи ей о цели нашего визита.

«Перевешивает вину и ответственность на других. Так и запишем, – мрачно подумала Хельга. – А ещё любит поучать. Биди, напротив, мягкая и терпеливая, но неуверенная в себе».

Тётя принялась растирать тыльные стороны ладоней, готовясь к серьёзному разговору. Она заметно нервничала, словно её позвали выступить с речью на публику.

– Да, мы… Тут такое дело…

– Да говорите уже! Если у вас проблемы с финансами, мы бы это и по телефону обсудили!

– Ой, нет, всё не так! – поспешила заверить Биди. – Мы просто… э-э… У Дэга и его партнёров намечается большой проект. Они хотят основать свою компанию или что-то такое…

– Транспортную фирму, Бид! Сколько раз нужно повторять, чтобы ты запомнила?

– Да, точно. Спасибо. Так вот, Дэг у них вроде как спонсора. Вот только банк отказался дать нам кредит, представляешь? У нас совсем скромное имущество в виде двухкомнатной квартиры, да и пенсия скромная. В общем, нам нужна видимость того, что мы более платёжеспособны. То есть… конечно, ничего не случится и мы будем выплачивать кредит по расписанию, так что не о чем даже волноваться…

– Я что-то пока не догоняю, – призналась Хельга. Хаос в речах тёти напоминал спутанный комок штрихов вместо ясной картины. – Какое я имею отношение к отказу в банке?

– Нам нужен документ, подтверждающий, что мы владеем большей собственностью, чем наша скромная квартира. Тогда банк успокоится и выдаст нам кредит. – Биди дёрганым движением перекинула цепочку на левое плечо. – Мы бы хотели, чтобы ты документально заверила наше право на эту квартиру. Нет-нет, не беспокойся! – тут же выпалила тётя, видя, как дрогнули губы у Хельги. – Мы не собираемся выселять тебя или судится за право единолично владеть жилплощадью! Нам просто нужна бумажка, в которой будет написано, что у нас есть дополнительное имущество!

– А потом, когда банк обратится к суду, приставы придут ко мне или к вам? – стальным тоном спросила Мантисс.

– Никто не подаст в суд, что ты! – рассмеялась Биди, но это был невесёлый смех. – Я же говорю, мы будем выплачивать кредит в срок! Ты забудешь о том, что мы имеем какое-то отношение к твоей квартире, как только мы уедем, обещаю! Нам нужно только нотариально заверить…