— Шкет приставучий! — скривилось её лицо. — Вот эта книга, там всё есть!

— Вы такая злая потому что у вас давно не было, или как раз, из-за того что было давно? — знаю тупо, но думаю, здесь подобного не слышали.

— Что ты ещё от меня хочешь? — возможно, мне показалось, но Лаура начала краснеть, а морщины… Нет, этого ей точно говорить не стоит.

— Вы обещали моему наставнику, что расскажи…

— Всё, всё стоп! — вскинув руки, запротестовала она. — Ты меня достал малец! Смотри фокус! — в её руке оказалась пивная кружка, и, налив в неё под стойкой хмельного напитка, администраторша громко прокричала. — Вера! Вера! Твою мать, Вера! Аргх… Вера, здесь кружку хмельного кто-то оставил!

Не прошло и пары секунд, как рядом со мной из ниоткуда материализовалась высокая дама с рыжей копной волос.

— Верунчик. — улыбнулась черноволосая. — Вот этот смазливенький, молоденький паренёк, только что получил свой первый ранг. Ты не могла бы ему основы рассказать? А я тебе…

— Четыре! — пьяненький голос Веры, был столь мелодичен, как приветливость желтоглазой администраторши.

— Что четыре?! — не поняла её Лаура

— Четыре кружки хмельного. — упёрла та руки в свои бока.

— Грабёж! — возмутилась черноволосая, однако, бросив на меня свой скользкий взгляд и ехидно улыбнувшись, согласилась.

— Пойдём малыш, — взяв одной рукой поднос с четырьмя наполненными кружками, а в другую руку заграбастав меня, я был оторван от пола и бесцеремонно перемещён в пространстве. — Тётя Вера, тебе сейчас всё расскажет, а может, и всё покажет. Кхе-хех-хе…

Как только мы оказались у стола, где, к слову, ту ожидали ещё две собутыльницы, пленительница решила меня представить.

— Сёстры мои, это… — указала на меня пальцем Вера и, пытаясь вспомнить моё имя, замолчала.

— Я, Хиро, — пришёл я ей на помощь, т. к. центральный процессор рыжеволосой начал перегреваться, а она сама краснеть.

— А это… — рыжуля указала на своих подруг

— Надежда и Любовь? — вырвалось у меня. Грешен. Не смог устоять.

— Откуда ты…? — рыжая в удивлении открыла рот, но была прервана звонким подзатыльником.

— Давно чапалаха не получала? — блондинка, с суровым выражением на лице, посмотрев на рыжулю, перевела своё внимание на меня и мгновенно изменилась в лице. — Я Малика, а это, — улыбаясь, указала та на третью девушку (тоже рыжую), что, сидя с поникшей головой, болтала трубочкой в пустом бокале. — Гелина. Ну, с рыжем недоразумением ты уже знаком, — кивнула та на попивающую пивко Веру.

Не отрываясь от бокала, Вера пододвинула ко мне кружку.

— Чего сидишь, как девственник перед ротой вой? Бери кружку, я же не просто так из мымры четыре хмельных выбила.

«Такое ощущение, что если я приму этот «дар», то через несколько часов мне могут предъявить в стиле: э-э-э… я тебя поила, угощала, теперь твоя очередь отблагодарить меня…»

— Или ты из этих, — Вера показала непонятный для меня жест, но по общему смыслу я догадался, о чём она имеет ввиду.

— Я натурал так-то, но привык сам выбирать как, кого, куда и где.

Девушки расхохотались так, что аж рыжуля сползла со своего стула, но это никого не смутило и она, держась за живот, продолжала угорать над моим почти английским юмором. Моё высказывание привлекло внимание третьей дамы, она соизволила поднять свою заплаканную рыжую моську и мило улыбнуться.

— Мой! — я отвлёкся всего на секунду, но этого времени хватило, чтобы меня, в мгновенье ока, выдернули со стула и усадили себе на колени.

Я медленно повернул голову и увидел ранее опечаленную Гелину, что в этот момент, сидела и с отстранённым выражением на лице, задумчиво лыбилась.

— Не обращай внимание, — отмахнулась Малика, у неё там… — покрутила она у виска, — свои проблемы. Гелина одного прохвоста считала за своего братика, а тот отверг её и покинул нашу группу. Если нетрудно, то посиди так ещё немного, может, ей полегче станет, а то она со вчерашнего дня зависает будто старый мех при активации автопилота и ревёт без конца.

— Да я не против, однако так мне не комфортно сидеть. Надо бы поменяться. — кивнул я на свои колени. — Только Гел, что-то витает где-то в облаках. — к этому времени Гелина начала изображать кошечку, и с улыбкой на лице, начала тереться об меня своей щекой.

— Дык… не проблема, — прогундосила поднявшаяся с пола Вера, после чего вцепившись пальцами в сосок своей рыжей подруги, начала его выкручивать. — О вот, приём! Связь установлена! — обрадовалась она, услышав вопль, доносящийся в районе моего уха. — А, не… не та волна, — перехватившись, Вера стала выкручивать сосок в другую сторону.

— Девочки, Девочки, — раздался тонкий голосок за моей спиной. — Вы разве не видите, что малышу такие забавы не нравятся. — обернувшись я увидел пёстро разодетого паренька, что стоял неподалёку от нас и, склонив голову набок, с блаженным выражением лица, переводил свой взгляд с меня на мою компанию.

— Мальчик, — обратился он ко мне. — Тебе помочь? — эта особь начала призывно помахивать мне своей ладошкой в блёстках, отчего меня скрючило.

— Сгинь 3,141др! — выплюнув свой гнев на разодетого латентного (возможно) 3,141дераста, я обернулся и узрел застывших девушек. Их будто поставили на паузу.

— Э-э-э… — тем временем, парень оказался явным чемпионом сегодняшнего дня, потому как подобных вылупленных зенок, я даже за Лаурой не замечал. — Да как ты смеешь… — не найдя подходящего ругательства, он уставился на находящийся на моей груди пластиковый жетон. — Ты-ы-ы-ы-ы, — на его омерзительно приторном лице, появилась гримаса презрения. — Мерзкое дитя!

Вот тут уже я удивился его скудости. Я всё понимаю, малый словарный запас и всё такое, но хотя бы что-то можно было придумать пооригинальней. На крайний случай, есть вполне понятный всем мат, да и про жаргонные слова никто не забудет в такой момент.

Видимо, Малика правильно поняла моё удивление, потому как решила прояснить ситуацию:

— Твой жетон, он перворанговый. Сделан из пластика. Этот ранг называют первым или подмастерьем. В среде же охотников его кличут детским.

— Я же твой рот, сейчас буду использовать по совсем несвойственному ему применению, — переходя все дозволенные границы, не унимался этот павлин.

— Идеополис! — обратилась к крикливому Лаура. — Не стоит! Парень новенький.

— Да мне плевать… — он посмотрел по сторонам, оценивая реакцию окружающих. — Пусть он ответит за свои слова! — выдал разноцветный очередную тираду, а со всех сторон послышались смешки:

— А он что разве не этот самый?

— Такой шум поднял. Медноголовый.

— Заткните кто-нибудь этого крикуна.

— Понтуется… Идиот. Сдался же ему этот малец.

Смотря на местного представителя сексуальных меньшинств, я понял, что у того, дабы не потерять лицо окончательно, не осталось выбора: теперь придётся «топить» до конца, чтобы хоть как-то сохранить свой слащавый «авторитет».

— Хиро, забей на него и давай выпьем, — подтолкнув ко мне бокал хмельного, Вера была в своём репертуаре.

— Это бывший член нашей группы, — наклонившись, прошептала Малика, а рыжуля услышав её слова, начала задорно смеяться, постоянно повторяя вырванное из контекста слово: «член», «тощий член», «бывший член», «вялый ч…» и т. п.

— Он раньше входил в нашу группу, — Мал не обратила внимания на пьяницу, продолжая заговорщицки мне пояснять, — но после одного неудачного для нас контракта, вышел из неё и… наговорил гадостей нашей неженки. — кивнула она на мой «живой стул». — А Гел, считая этого пёстрого чуть ли не своим братом, запретила нам его как следует отмудохать и вот… Теперь сидит, слёзы пускает. Это до того как ты появился, — исправилась она.

— А от меня ему чего надо? — не понял я сомнительную связь

— Вообще без понятия, — пожала плечами собеседница. — Ну, ты сидишь на коленках нашей неженки. Может, он хотел вернуться в нашу группу, а тут ты. Или мстит нам, потому как мы ему его долю с общака не отдали, но этот момент изначально обговаривался. Так что мы в своём праве…