Алекс почувствовал, как кровь приливает к лицу, а коленки трясутся всё сильнее. Этот зашоренный, ограниченный человек ещё смеет оскорблять его!

– Говоришь, я извращенец? Лучше быть извращенцем, чем человеком с таким узким мышлением!

– Нравится быть извращенцем, говоришь? – Отец встал с дивана, газета упала на пол. – Мы с матерью не для того тебя родили и вырастили, чтобы ты мне в лицо такое говорил, ублюдок!

Крепкая отцовская оплеуха чуть не свалила Алекса на пол.

– Олег, что ты, он же наш сын, – мама вскочила, схватила отца за руку. Алекс выскочил из гостиной, и побежал по лестнице в свою комнату. Как, как можно пережить такое унижение от этого махрового гомофоба? Закрыл дверь, не раздеваясь, лёг под одеяло, раз за разом прокручивая невесёлые события уходящего дня. Через пару минут постучалась мама.

«Предательница», – устало подумал Алекс.

Открывать не стал.

Когда на экране айфона появилось обрамлённое малиновыми волосами лицо бабули, сначала не хотел брать трубку, но потом всё же нажал на зелёную кнопку.

– Привет, внучок, Анютка мне всё рассказала. Как ты, держишься?

– А куда деваться, приходится, – вздохнул Алекс, усаживаясь в кровати.

– Держись, бабушка с тобой. Мы живём в демократической стране, а в ней чего только с людьми не бывает. С парнем познакомишь?

– Да не парень он мне, так что знакомить пока не с кем. Но если появится – познакомлю. Спасибо, что поддержала, бабуль.

– А как же, ты ведь мой единственный внук. Жаль, что парня нет, а то я давно хотела с твоей девушкой познакомиться, в смысле, с парнем. А как ты мне правнука сделаешь, когда парень найдётся? Говорят, сейчас можно из пробирки детей делать…

– Ага, бабуль, из пробирки, – улыбнулся Алекс. – А вообще мы толерантностью размножаемся.

Как же всё-таки хорошо иметь адекватную и прогрессивно мыслящую бабулю.

После разговора с любимой бабушкой Алекс взялся за телефон, и начал вдохновенно писать для своего канала пост под названием «Вынужденный каминг-аут».

Спускаясь утром в душ, Алекс ещё на втором этаже услышал доносящийся из кухни встревоженный мамин голос.

– Леночка, мне как можно скорее нужно встретиться с тобой, вопрос жизни и смерти. Ты представляешь, Алекс…

Насколько знал Алекс, «Леночка» была маминым психологом. И он неплохо представлял, что мама будет говорить дальше, поэтому побыстрее включил душ, погрузившись в освежающий поток прохладных струй и собственных мыслей.

К счастью отец уходил раньше, и ловить на себе его брезгливые взгляды не пришлось. Зато маминых жалостливых Алекс не избежал.

– Тебе стыдно, что я гей? – поинтересовался Алекс, наливая себе кофе.

– Что ты, сынок. Просто… Это случилось так внезапно. Я не была готова. Прости.

– Ладно, проехали. Подбросишь до универа?

– Конечно, сынок.

На парах было скучно. Преподы говорили о том, что уже сейчас нужно начинать готовиться к предстоящим летом экзаменам, Алина слушала музыку и не обращала на Алекса никакого внимания. Он был одинок и на хрен никому не нужен.

После пар Алекс решил это исправить, и позвал Алину в гости. Алина удивлённо приподняла брови, но согласилась. Всю дорогу до дома Алекс рассказывал ей о своём неудачном свидании с Димасиком и отцовской нетолерантности.

– О, чёрт, бэбик, какая славная история, – просмеявшись, Алина вытерла выступившие на глазах слёзы. – Хочешь, я напишу об этом заметку в свою телегу?

– Только попробуй, - Алекс показал Алине средний палец. – Как думаешь, смирятся родаки с моей ориентацией?

– А куда им деваться. Правда, я бы на их месте некоторую долю омерзения к тебе всё же испытывала, – ответила Алина, неспешно шагая по тротуару.

– Омерзения? Почему? Я же не виноват, что родился таким!

– А ты уверен в этом, чувак? Ты точно не би? Когда у тебя впервые появилась мысль, что тебе надо трахать только мальчиков?

– Лет в тринадцать, наверное. Я тогда увидел в инете картинку с целующимися парнями, потом пару видео посмотрел, и понял, что я гей.

– А если бы не увидел? Сейчас же для многих это просто мейнстрим. Типа, мыслю свободно, трахаю все, что движется. Я когда-то тоже так думала, и исходя из этой логики даже раба завела.

–Расскажи подробнее, я же так и не знаю, откуда он у тебя взялся.

– Ну, написал мне как-то в ВК один бэбик. Типа: «Готов служить, согласен на все ваши условия, будьте моей Госпожой». Я согласилась. Порола его плетью, привязывала к батарее, за чипсами ночью посылала, остальное не мне тебе рассказывать. Отношения наши были приятны и небанальны, правда, когда я в больничку слегла, он спылил быстро.

– Госпожа, - фыркнул Алекс. – Теперь я знаю, как тебя называть.

– О да, вероломный нечестивый раб. Впредь называй меня только так.

Родителей дома не было, поэтому прихватив на кухне чипсы, однокурсники пристроились с ними в комнате Алекса.

– Правда, здорово?

– Ага. Особенно меня забавляет, как он держится за причинное место. Будто боится, что до уборной не добежит. Надо будет добавить парочку его песен в мой плейлист.

Алина и Алекс сидели в комнате Алекса возле приоткрытого большого окна, наслаждаясь прохладным зимним ветерком, и глядя на компе один из концертов Майкла Джексона. В Алининой компании Алекс чувствовал себя хотя бы на время обезопасившимся от уничижающих отцовых взглядов отца. Узнав, что Алина имеет весьма смутное представление о кумире его детства, Алекс непременно решил её просветить. Алина была не против.

С Майклом Джексоном были связаны самые тёплые детские воспоминания Алекса. Поджав колени, Алекс с мамой усаживались на диван, как в кинотеатре, тихонько хрустели чипсами и попкорном, а на экране тогда ещё не жидкокристаллического, а обыкновенного, тяжеловесного телевизора своей непередаваемой лунной походкой двигался Майкл. Он ещё при этом совершенно неведомым образом и петь умудрялся, но пение в то время Алекса мало интересовало.

Как завороженный глядел маленький Алекс на танец бледного длинноволосого юноши с идеально прямым носом и ямочкой на подбородке, плодами вдохновенных трудов пластического хирурга. И, глядя на отточенные, почти механические движения, слушал Алекс рассказы мамы о том, как ей удалось побывать на концерте Майкла в Москве.

Наверное, эта поп-звезда, похожая то ли на юношу, то ли на девушку, и была первой любовью Алекса. Классе в шестом после урока изо, на котором надо было нарисовать портрет, весь класс подбегал к его парте, чтобы увидеть немного косоглазого, но всё же похожего на себя Майкла. Ещё бы, ведь когда-то Алекс не раз срисовывал его с постера, висящего над маминым рабочим столом.

– Он что, тоже гей? – Алина крутанулась на компьютерном кресле Алекса.

– Не, Майкл не гей, с чего ты взяла, – Алекс чуть отодвинул принесённый с кухни стул, чтобы Алина ненароком не сшибла его. – Не все же кто мне нравится, геи!

– Слушай, – лицо Алины приобрело воодушевлённо-любопытное выражение, и она вместе с креслом отвернулась от поющего и пританцовывающего Джексона. – А почему ты геем стал? Есть же разные предположения о возникновении тяги к своему полу. Ну, мама там не любила, или девушка отказала. А у тебя что?

– Даже не знаю, – Алекс недоумённо рассмеялся. – Но точно не потому, что мама не любила. Ты ещё предположи что-нибудь вроде «в детстве маминой косметикой красился». Хотя да, – Алекс сосредоточенно наморщил лоб и приложил указательный палец к виску, – года в четыре что-то такое было.

– Хватит ржать, я серьёзно спрашиваю, – Алина пнула Алекса по колену, совершая очередной оборот. – Вот понял ты в один прекрасный момент, что тебя тянет на парнишек. А что к этому привело?

– Да не вертись ты, – Алекс остановил Алинино кресло и присел на стол, положив ноги на ручки кресла, тем самым обездвижив его. – Когда у меня уже было пару парней, я понял, как трудно живётся моим сверстникам-натуралам. Среди них ещё в одиннадцатом классе была парочка невинных юношей. А почему? Потому что с девушками куда сложнее. Цветы, кафешки. Вот два парня сразу понимают желания друг друга. Никакой пустой траты времени. Правда, когда я впервые решил попробовать с парнем, об этом ещё не задумывался.