– Что тут смешного, – с недоумением спросил Тенебрис. В его голосе послышалось лёгкое раздражение.
– Я всегда полагала, что первый повелитель был великим приспешником Тьмы, которого выбрал сам народ за его безграничную силу и бесчисленные подвиги во имя лорда Тьмы. А, оказывается вождь просто провозгласил себя им, – с ноткой разочарования и усмешкой объяснила девушка.
– Он и был великим приспешником Тьмы, а с кристаллом стал ещё более могущественным! Благодаря космическому камню повелитель Вольдмар смог не только обрести неведомые доселе знания, но и притронуться к сердцу планеты, к её душе, чего никто до него сделать не мог. Тогда же он дал название нашей планете – Деймос, и ходят слухи, что планета сама подсказала ему это имя…
– Вот это да! Он мог общаться с планетой! – с восхищением произнесла Мигами, позабыв о недавней усмешке.
Не обращая внимания на восторг дочери, Тенебрис продолжал:
– Долгое время Вольдмар изучал Деймос и сумел найти способ соединить себя с энергией планеты, но реализовать это соединение смог лишь спустя десятки циклов, создав четыре родовых кольца.
Мигами посмотрела на своё кольцо, на красный пульсирующий камень в нём, и притронулась к нему пальцем. Камень источал холод и слегка пощипывал.
– В то же время после создания колец он приказал своему народу построить этот храм, чтобы хранить в нём все полученные и будущие знания, а также сам кристалл.
Параллельно с Деймосом Вольдмар изучал и кристалл. Каким-то образом он догадался, что это не просто какой-то камень, случайно упавший на нашу планету, а часть чего-то большего, могущественного, но чего именно, повелитель не знал.
Прошло много циклов, прежде чем он смог разгадать возможности кристалла и найти нужное заклинание, чтобы с помощью него впервые открыть портал на другую планету. И Деймос помог ему в этом.
Энергия Деймоса в момент пробуждения активизировала кристалл, наполняя его своей энергией, что позволяло открыть портал практически на любую планету, где есть разумные существа. Но чтобы вернуться, нужно было дождаться, когда Деймос уснёт и начнёт тянуть свою энергию из кристалла обратно, образуя портал уже с другой планеты на нашу…
– И всё-таки это странно. Как могут космический камень и наша планета иметь такую связь? – неожиданно стала размышлять вслух Мигами, в очередной раз перебив отца. – Такое ощущение, что камень упал к нам не случайно.
На этот раз вместо того, чтобы испытать раздражение, Тенебрис призадумался над словами дочери.
– Возможно, ты права. Этот кристалл, я полагаю, – дар Эгрегора Тьмы. Именно поэтому он и упал на нашу планету. И именно поэтому между ним и Деймосом такая связь, – задумчиво произнёс он, но уже через несколько секунд продолжил. – Итак, на чём я остановился? Ах, да. С того момента, как открылся первый портал, Вольдмар стал готовиться к переходу. По его указанию некроманты и личи ежедневно проводили свои эксперименты – как над собой, так и над отобранными для этого приспешниками Тьмы, пока однажды не образовалась достойная армия.
Вампиры, рыцари Ада и жнецы Душ – лишь часть их удачных экспериментов. Но самым лучшим результатом стали кровавые демоны. Эти ужасные, жестокие монстры, не знающие жалости и пощады, готовы были крушить и пожирать всё вокруг…
С этими могучими воинами Вольдмар и понёс Тьму на другие планеты, поражая умы и сердца всех разумных существ. Получив свободу от Света, разумные существа начинали войны за свою независимость. Агрессия, жадность и злость, источаемые ими, порождали огромные потоки энергии, которые наполняли Деймос и наполняют по сей день. В благодарность он питает наши тела, делая нас сильнее и выносливее.
Шли циклы, сменялись повелители. И вот, мой отец, прежде чем уступить свой трон, рассказал мне об одной планете, не похожей ни на одну из виденных ранее. Отличалась она обжигающим светом, который исходил от двух звёзд, освещающих её. Также он поведал мне, что кристалл на той планете стал активней и ярче пульсировать…
– И что это было?! Почему кристалл начал это делать?! – заинтригованно выпалила Мигами, когда отец сделал паузу и задумался о чём-то.
– Он почувствовал часть себя на той планете: ещё один подобный камень. Но тот был уже даром Эгрегора Света.
– Ещё один камень? – удивилась Мигами. – Такой же могущественный, как и наш?
– Именно. После смерти отца я посещал практически только одну планету – Тиану, ту самую, на которой находится второй подобный кристалл. Мы всячески пытались захватить умы и покрыть Тьмой сердца обитателей той планеты, чтобы добраться до камня, но всё безрезультатно. Свет окружающих планету звёзд беспощадно выжигал всю Тьму в захваченных нами жителях, приводя их в чувство и обрывая связь с нами.
Но однажды у нас всё-таки получилось. Отважные, сильные воины были пожертвованы ради этого. Но оно того стоило. Нет, мы не захватили тот кристалл, но очень близко подобрались к нему. И когда мы его захватим, то сможем соединить его с нашим кристаллом, расширив его возможности и ослабив при этом влияние Эгрегора Света, а, возможно, и полностью погасив его…
Тенебрис опять выдержал паузу.
– И здесь нам понадобится твоя… способность… твоя исключительность, с которой ты родилась. Пройдет пол цикла, и я вновь отправлюсь на планету Тиана. И ты пойдешь со мной. Твоя роль будет значимой и очень ответственной. И я надеюсь… нет, я уверен, что ты безупречно с ней справишься. Но прежде, как и говорил ранее, от тебя кое-что потребуется.
Мигами замерла, раскрыв рот от изумления. Чем таким обладает она, из-за чего отец возлагает на неё такие надежды? Да, она не похожа на других приспешников Тьмы, но эти отличия многим казались скорее каким-то дефектом, нежели преимуществом. Так что может исполнить она, чего не смогли самые лучшие и опытные воины? Какую высокую роль для неё приготовил отец, всегда относившийся к ней как к ребёнку, и очень часто ей казалось – как к чужому ребёнку?
Пытаясь разложить по полочкам всю информацию, которую она получила за это утро, девушка ощущала, как ее голова гудела от роя нескончаемых мыслей. Впервые в её жизни отец был искренен с ней и, что самое важное, нуждался в её помощи!
Тенебрис нечасто о чём-то просил, он скорее приказывал и жестоко обходился с неповиновавшимися. Мигами же он никогда не наказывал, но и внимания ей уделял немного. По большей части Тенебрис просто игнорировал её, словно она напоминала ему о чём-то болезненном в его жизни, и передавал ей свою волю через Храбара или Эльбруса.
Она смотрела на отца по-детски наивными голубыми глазами, готовая на всё, и даже на большее, лишь бы оправдать его доверие и доказать, что она – Мигами – истинная и достойная приспешница Тьмы.
– Я слушаю, отец. И я согласна на всё, – твёрдо ответила она, предвкушая их переход на Тиану.
– После сна Деймоса и до следующего его пробуждения ты должна будешь посвятить себя усиленной магической тренировке… с магистром Храбаром. И проводить её вы будете вдали от нашего замка, в долине Посвящённых…
– Что? Отец, нет! – вырвался из Мигами отчаянный крик. Слова отца для неё прозвучали как приговор.
– Ты же была согласна и дала мне обещание. – Тенебрис ожидал подобной реакции и был готов к ней.
– Да… конечно. Но я думала, мне придётся тренироваться на полигоне или вновь засесть за учёбу и начать изучать другую планету – или даже и то, и другое. Но это?! Уйти из замка на целых полцикла тогда, когда ты только вернулся домой, да ещё и в компании этого… этого… – Из-за волнения девушка почти задыхалась и не могла найти нужных слов, чтобы полнее описать своё отношение к магистру.
– Ты хотела сказать: «Этого противного, ворчливого старика», – Тенебрис усмехнулся.
– Да! Именно!
– Я понимаю тебя, он и мне не особо приятен, но это уже не просьба, а мой приказ. И ты выполнишь его, дочь, – строго сказал Тенебрис.
– Зачем я вообще должна идти с ним в эту долину?! Разве нельзя обучать меня, скажем… на полигоне?! – не унималась Мигами, продолжая наседать на отца.
