Раон выглянул в холл. Точно, Тэмин и Тэун, уже почти разулись.

– Стойте! Стойте, – Раон бросился им наперерез. – Вы куда?

Тэмин посмотрел на него как на идиота и скинул второй ботинок.

– У тебя какая-то странная рожа, – сообщил Тэун. – Я бы предположил, что ты не рад нас видеть. Но я не хочу такое предполагать.

– Мы договаривались еще неделю назад, что сегодня идем в клуб. Ты почему еще в домашней одежде? – спросил Тэмин.

– Тут такое дело, – замялся Раон и кинул быстрый взгляд наверх. Тэун посмотрел туда же и приподнял бровь.

– Ну, давай оправдание века.

– Я забыл.

Тэун поднял уже обе брови, смешно сморщив лоб.

– Кто там у тебя?

– Девушка, – ответил Раон и Тэмин присвистнул.

– Та самая? Твоя вчерашняя проблема? – поинтересовался Тэун.

– Слово «проблема» не может вместить все то, что ЧанА из себя представляет, – вздохнул Раон. Тэмин хмыкнул. – Так что без меня сегодня.

– ЧанА, – повторил Тэун. – Дитя, подобное сокровищу. Хорошо, с девушкой тебя оставить мне совесть позволит, главное, не начинай читать ей свои дурацкие книги. Иначе она попросту сбежит. Тэмин, давай, обувайся обратно и на выход.

– Когда познакомишь? – уже от дверей прокричал Тэмин.

– Не уверен, что она захочет видеть меня, не говоря уже о моих друзьях, – Раон захлопнул дверь и на всякий случай накинул дверную цепь. Посмотрел на часы – почти полночь. Налил себе кофе и вернулся в спальню.

Кровать была пустая. Раон быстро оглядел комнату и облегченно выдохнул, заметив тень за стеклянными дверями. Она просто вышла на лоджию. Раон включил настольную лампу, чтобы она видела, что он находится внутри. Расчет был верный, ЧанА появилась в спальне практически сразу же.

– Мне уже намного лучше, – сказала она, рассматривая его шею. – Я могу вернуться домой.

– Кофе хочешь? – Раон сделал вид, что оглох. – Можем спуститься на кухню, я приготовлю что-нибудь.

– Господин Хан…

– Не выкай мне, раздражает. Чувствую себя пенсионером. Мое имя Раон, зови меня так.

– Удовольствие, – прошептала ЧанА. Раон хмыкнул, когда она выдала значение его имени.

– Вот именно, и сейчас я доставлю тебе удовольствие, – ЧанА испуганно вскинула на него глаза, – накормив чем-нибудь вкусненьким, – закончил Раон. «Идиот, сначала составь предложение до конца, потом оцени, как это выглядит, потом только говори».

– Прошу, позволь мне вернуться домой, – она перешла на «ты», это уже радует. Однако Раон подозревал, что даже если сегодня ему удастся ее удержать, завтра она точно сбежит.

– Хорошо, давай поговорим, – он опустился на кровать, а ей кивнул на кресло, рассудив, что так она будет чувствовать себя увереннее, чем на открытом пространстве. – Замалчивать бесполезно, поэтому надо разобраться. Зачем ты подписалась на роль? Уверен, Пак Джи У тебе объяснил, что это не детский сериал. Я точно знаю, что опыта у тебя полный ноль, – подумал немного и добавил: – Был ноль, до определенного момента. Конкретнее, до моего вмешательства.

ЧанА густо покраснела и сжалась в кресле. Раон потер лоб.

– Тебе нужны были деньги? Почему ты не сказала мне раньше, прежде чем вынудила меня сделать то, что я сделал?

«Именно, что вынудила», – подумала ЧанА, не смея открыть рот. – «Он не хотел, ведь действительно не хотел».

– Прекрати так трястись, я не собираюсь тебя убивать, – немного раздраженно сказал Раон. – Я просто хочу понять, почему ты смогла попросить меня о такой помощи, но не решилась попросить денег на лечение семьи?

– Ты бы дал мне денег? – голос ЧанА звучал глухо, может, потому что она спрятала голову в согнутые колени.

– Возможно, – проговорил Раон, разглядывая девушку. – Да, определенно я бы помог тебе.

– Мне никто и никогда ничего не давал просто так. Откуда я могла знать? – ее голос дрожал. Она что, надумала плакать?

– Ты не можешь решать за людей. Пока не спросишь, ты и не узнаешь. В данном случае ты подумала за меня, и мне это не очень нравится. В дальнейшем, пожалуйста, дай мне возможность самому принять решение. Эй, ЧанА? – Раон явно различил шмыганье носом. – Ты же не будешь плакать? Иначе я сейчас тоже разревусь, и тебе придется меня утешать.

ЧанА против воли издала смешок, представив рыдающего Раона. Спазм в горле понемногу рассасывался, пропуская воздух в легкие.

– Вот так, дыши. Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше, уже ничего не болит, почти все прошло, – быстро ответила ЧанА, боясь, что Раон потребует показать прокладки, чтобы убедиться, что все в порядке. С него станется. Раон опустил голову вниз, скрывая улыбку: все ее мысли были написаны у нее на лице.

– Так что насчет еды?

– Ты меня не отпустишь, так ведь?

– Нет, – покачал головой Раон. – Моя вина убивает меня, позволь хоть как-то ее заглушить. И, скажи честно, в этой кровати же спать удобнее, чем на той лежанке.

– И сколько я буду здесь находиться? – резко спросила ЧанА. – Господин… Раон, мне не нужна твоя жалость, более того, она меня оскорбляет. Может, я и бедная, но ту комнату я сняла сама, и просить милостыню я не собираюсь.

– Это не жалость, – Раон сжал зубы. – Если бы я тебя жалел, то просто перечислил бы деньги на твой счет и забыл.

– Но ты сказал, что твоя вина… – ЧанА, удивительно, осмелилась посмотреть ему в глаза. Сердце Раона пропустило удар. Он отвернулся, потом встал и подошел к лоджии, глядя сквозь стекло на сверкающий ночной город.

«Да, давай, Раон, скажи, что она тебя волнует. Что у тебя ручки трясутся, когда видишь ее. И что не можешь забыть, какая нежная у нее кожа, как тесно было внутри нее. И что безумно хочешь повторить, только без свидетелей и чтобы она кричала не от боли, а от страсти. Она сразу же согласится остаться».

– Мне одиноко в этом доме, – ляпнул первое, что пришло в голову. – Обычно люди меня раздражают, но с тобой спокойно. Я бы мог предложить тебе комнату в обмен на компанию.

– Все маньяки так говорят, когда завлекают своих жертв, – проговорила ЧанА. – А потом меня никто не найдет, потому что у тебя в подвале стоят бочки с кислотой?

Раон ошарашено глянул на девушку. Она улыбалась.

– Я оценил твое чувство юмора, – признался он, начиная улыбаться в ответ.

Ему все-таки удалось накормить ЧанА, в ответ она вызвалась перемыть посуду. Потягивая кофе в два часа ночи на кухне, Раон понял, что он счастлив.

– ЧанА, – позвал ее. Девушка обернулась с полотенцем в руках. Она выглядела так мило в его спортивных штанах, закатанных почти до колен, в его футболке, рукава которой опускались ниже тонких локтей, что у него защемило сердце. – Мне утром нужно вернуться на работу. Прошу, дождись меня, не уходи. Я предупрежу друзей, чтобы они не шастали здесь, у них бывает такая привычка. – ЧанА сосредоточенно складывала полотенце на столе. – Я вернусь и спою для тебя, договорились? Ты же хотела послушать?

* * *

«Она так ничего и не ответила», – думал Раон, укладываясь в пустой спальне. Остаток ночи вертелся, прислушиваясь к звукам в коридоре: вдруг она решит уйти ночью. В итоге поднялся около семи, когда засыпать уже было бесполезно. Глаза нещадно пекло, во рту стоял сладкий привкус недосыпания. Он залез в душ и только спустя минуту обнаружил, что стоит под ледяной водой.

– О Боже, – простонал он, открывая второй кран.

Оделся, стараясь не шуметь, и вышел в коридор. Остановился возле своей спальни и тихо приоткрыл дверь. ЧанА спала, такая крошечная на огромной кровати, что ее можно было там потерять. Он прикрыл дверь и спустился вниз. Решил не греметь на кухне и обойтись одним кофе. Уходя, прилепил к холодильнику записку, чтобы она обязательно поела.

Пак Джи У уже был на работе, хотя Раон приехал намного раньше, чем ему было сказано.

– Как ЧанА? – спросил режиссер.

– Не очень хорошо, но, думаю, обойдемся без врачей, – ответил Раон. Пак Джи У кивнул.

– Сегодня снимем гостиницу и парк.