В середине дня ЧанА позвонила Раону.

– Угадай, что? – пропела она в трубку.

– Эмм, – Раон увернулся от кисточки гримера. – Можно минутку? ЧанА, это не тебе. Что случилось?

– Мама и брат пришли в себя! Мне только что звонили из больницы.

– Это просто замечательно, – Раон тоже обрадовался. – Я отвезу тебя к ним, мне немного осталось здесь.

– Раон, я могу попросить? – ЧанА что-то пробормотала, Раон не расслышал и переспросил. – В общем, моя одежда. Я не могу выйти на улицу в твоих вещах. Ты не мог бы заехать за моей сумкой?

– Мне проще будет купить что-то, чем сражаться с охранником в том общежитии. Я привезу тебе вещи.

* * *

Легко сказать – купить.

Раон в растерянности стоял перед вешалками с одеждой, не понимая, по какому принципу женщины выбирают ту или иную вещь.

– Какой размер вам нужен? – спросила продавец, окончательно вогнав Раона в ступор.

– Нуу, я не уверен. Она вот такая, – показал на уровень своей груди, – и вот такая, – образовал пальцами круг. Продавщица дернула уголком губ и тут же стала вновь серьезной.

– Могу предложить вам платья. Если не уверены в размере – то лучше брюки и блузки не брать.

Круг поисков сузился, теперь Раон разглядывал вешалки с одними лишь платьями. «Мой Бог, может, привезти ее саму сюда?» Продавец протянула ему платье, больше похожее на футболку, Раон отрицательно качнул головой, не представляя, как в этом вообще можно ходить. Ни присесть, ни пошевелиться, весь зад сразу будет на виду. Вытащил несколько платьев, приложил к себе, примерно определяя длину, и протянул сотруднику.

– Это. Что-нибудь да подойдет.

Тут в голову пришла мысль о белье. «Оно ведь тоже нужно? Или нет?»

– Где здесь отдел с женским бельем? – спросил он. Как здорово, что ему не свойственная стеснительность. Зато продавец покраснела до ушей. Как и покупательницы, когда Раон возник рядом с ними, перебирая вешалки с трусиками и бюстгальтерами. Они перешептывались за его спиной, фотографировали его с вешалками в руках. Раон поморщился.

– Дамы, прошу вас, не могли бы вы перестать это делать?

– Вы Хан Раон, так же? Можно фото с вами?

– Нельзя, я занят, – Раон спрятал глаза за темными стеклами. Он никогда не старался быть милым с поклонниками, но они все равно липли к нему, хотя и в меньшем количестве, чем к Тэмину. Тот был чемпионом по количеству фанатов.

«Это мне нравится больше», – думал он, представляя белье на ЧанА. Отобрал несколько комплектов и тоже протянул продавцу, которая ходила за ним хвостом.

* * *

– ЧанА? Держи, – Раон вручил ей пакеты из магазинов. – Надеюсь, что-нибудь подойдет.

Она подняла бровь и заглянула внутрь. Достала стопку кружев, вопросительно глянула на Раона.

– Там платья, внизу, – подсказал он. – И обувь, я взял несколько размеров, так как не был уверен.

– Ты ходил в отдел белья? – недоверчиво спросила она.

– Ну ходил, и что? Там не было запрещающей таблички.

ЧанА не могла поверить, что этот мужчина копался в ворохе женских трусов. Ради нее. Она поставила пакеты обратно на пол и обняла Раона за талию.

– Спасибо. Ты не представляешь, какой ты замечательный!

Раон незаметно приложил руку на уровень ее головы. Вроде верно измерил длину платьев.

– Так, достаточно. Иди одеваться, и едем в больницу. «Хватит меня трогать, я не смогу сесть за руль».

* * *

Юн Чан Син, брат ЧанА, лежал в отдельной палате. Ребенок десяти лет, весь перебинтованный, с ногой на растяжке – печальное зрелище. Раон тяжело вздохнул.

– Иди, – подтолкнул он ЧанА. – Он меня не знает, так что не будем сбивать его с толку, позже познакомимся.

Ребенок обрадовался сестре, намек на улыбку промелькнул на губах.

– Шш, не говори, – ЧанА присела рядом. – Просто глазами моргай. Врач сказал, тебе лучше не напрягаться. Сильно болит? – Юн Чан Син моргнул, и ЧанА на мгновение зажмурилась, прогоняя слезы. – Ты сильный, верю в тебя. Я видела твою учительницу, давай расскажу тебе о школе и друзьях.

ЧанА пробыла в палате не больше получаса, ее брат уснул на середине разговора. Раон ожидал за дверью.

– Доктор сказал, что ему получше уже. Но их выпишут не скоро. За это время мне нужно найти работу. – Когда Раон приподнял бровь, пояснила: – Мне пришлось продать все, что у нас есть, чтобы оплатить первые счета. К тому времени, когда их выпишут, мне нужно снять жилье. Чан Сину нужно ходить в школу.

– Ты же не примешь помощь, – больше утвердительно, чем вопросительно сказал Раон. «И почему в такие моменты мне стыдно за то, что у меня есть деньги?» ЧанА погладила его по руке.

– Извини. Я зайду к маме, может, она не спит.

У матери ЧанА тоже пробыла недолго. Аккуратно прикрыла за собой дверь и побрела к лифту.

– Стой, – Раон ухватил ее за руку.

– Я не смогла, – ЧанА подняла на него полные слез глаза. – Не сказала, что папа умер в аварии. Она думает, что он лежит тоже в больнице. Она уже потеряла одного ребенка, и вот теперь папа.

Раон ни разу не задумался о том, что она потеряла отца. Мало того, услышал об этом один раз и выкинул информацию из головы, как бесполезную. «Идиот». Но вот о ребенке он слышал впервые. Сделал себе заметку спросить позже.

– Какой он был? – мягко спросил Раон, имея в виду ее отца.

– Он любил нас, мы любили его, – ответила ЧанА и вытерла глаза. – Все, идем.

«Значит, он был хорошим человеком», – подумал Раон и ощутил внезапную тоску по здоровым отношениям отца и ребенка, которых у него никогда не было.

* * *

– Эй, Раон, спишь? – голос Тэмина. Раон глянул на часы – час ночи.

– Представь себе, – ответил он и отложил книгу в сторону.

– Я быстро, извини. ЧанА не разбудил?

– Понятия не имею, она живет в другой комнате.

Тэмин помолчал, видимо, обдумывал слова Раона.

– Так вы не… Я думал, что…

– Слишком много думать вредно для тебя. Зачем звонишь?

– На шесть вечера студия свободна. Будем только мы. Сможешь?

Раон кивнул, потом озвучил:

– Да. Все?

– Слушай, есть предложение, мой режиссер спрашивает, не хочешь ли взяться за роль в дораме?

– Тэмин, давай, да завтра.

Раон нажал отбой и откинулся на подушки. Дорама? Длинный сериал с неспешными отношениями, потрогать пальчики девушки, чмокнуть ее в лобик, смотреть влюбленными глазами так, чтобы у зрителей замирали сердца, и они прилипали к экранам в надежде на робкий поцелуй, который в лучшем случае произойдет один раз и в последней серии. Там с него точно не будут стаскивать последнюю тряпку, чтобы как можно больше заработать на его теле. За это время можно подготовиться к национальному квалификационному экзамену, чтобы получить лицензию. Раон почесал затылок и взял телефон.

– Эй, Тэмин, спишь?

– Я знал, что ты умничка, – довольно проговорил Тэмин. – Ты позвонил на десять минут раньше, чем я ожидал. Завтра все тебе расскажу, можем встретиться с режиссером. Он готов взять тебя без прослушиваний.

Раон улыбался, когда засыпал. Такие друзья ему точно посланы Всевышним, чтобы не дать утонуть в грязи этого мира. Мир в грязи, грязь, она прилипла к рукам, к коленям.

Котенок, где же он? Ребенок ползал по грязи, заглядывая под кусты, шаря руками по глубоким лужам.

– Раон!

Ребенок сжался в надежде, что его не заметят. Он трясся от холода под проливным дождем, ветер швырял колючие капли в лицо, волосы прилипли к глазам, но мальчик не шевелился. Хоть бы он прошел мимо, хоть бы ему кто-нибудь позвонил, хоть бы… Ледяные пальцы нащупали мокрую шерсть.

Раон перевел глаза вниз и его рот открылся в беззвучном крике. Котенок, он нашел его.

– Раон! Раон! Да что ж такое! Проснись!

Раон рывком сел, хватая ртом воздух, прижал руку к колотящемуся сердцу. ЧанА поймала его безумный взгляд, полный боли и растерянности.