Слай поглядел на Лукошко. Очкарик трясся от переполнявшего организм адреналина. Хорошо хоть по давней привычке не портил воздух. Впрочем, за прошедшую седмицу Сидор довольно изменился. Нет, силачом он не стал, но плечи расправил и перестал затравленно озираться по сторонам, словно загнанная в угол крыса.

Затем юноша перевел взгляд на ристалище. Большую, покрытую утрамбованной землёй площадку разделили на два сектора. Первые раунды планировалось проводить по несколько боев одновременно.

Всего желающих принять участие в состязаниях насчитывалось двадцать три человека. Вои и только два мира — Сидор и Слай. К отбору допустили только учеников. Достигшим средней инфосферы адептам исполнилось больше восемнадцати лет. Соответственно, они не прошли возрастной ценз конкурса.

Из-за нечётного количества пар, один отрок проходил в следующий тур без боя. Напрямую, согласно жребия.

В порядке, установленном по табелю о рангах Дома Одаренных, молодые соискатели подходили к Ефиму и тянули из небольшого мешочка номерки. А дальше все было просто. Первый сражался с 22-ым, второй — с 21-ым. А вытянувший 23-й билет счастливчик проходил дальше автоматически.

— Что за дурацкая система? — хмыкнул Слай.

Их с Сидором очередь попытать удачу находилась в самом конце списка. Лукошко делал выбор предпоследним. А он и вовсе последним. Очкарик находился внизу рейтинга, а Слай был новичком и вообще не имел заслуг перед Домом.

Удивительно, но кусок картонки под номером «23» достался ему. А вот Сидору повезло меньше. Хлюпик выудил цифру «7». Лукошко с нетерпением ждал, кто же из воев вытащил билет со значком «16».

Начались бои. Сын архивариуса должен был выступать в четвёртой паре. В целях интриги и, чтобы поединщики не могли подготовиться к сопернику заранее, имена сражающихся назывались лишь перед выходом на арену. Схватки проходили скоротечно и, как отметил Слай, не представляли особого интереса.

— Вот уж, действительно, тут собрались настоящие отбросы Велграда, — утратил вскоре юноша интерес к происходящему.

Оживился же Слай, когда назвали противника Сидора.

— Лукошко, Михей, на арену живо, — сформировал новую пару Ефим.

Сидор опасливо втянул голову в плечи, а злобно зыркавший вой воспрянул духом. Целую неделю Михей и его товарищи не трогали обидчиков. За драку их могли отстранить от грядущих соревнований. Но теперь сама судьба наградила отрока за терпение, предоставив право свершить месть.

— Ну, держись! Я тебе все кости переломаю! — провёл пальцем по горлу вой и первым вступил на твердый грунт площадки для поединков.

Попав на хорошо вытоптанное покрытие ристалища, Сидор не выдержал и громко перднул. Он дрался впервые в жизни. А ещё был уверен, что обозлённый соперник всенепременно постарается исполнить прозвучавшую ранее угрозу.

— Что, скунс вонючий, страшно? — презрительно рассмеялся Михей и, дождавшись отмашки арбитра, рванул вперёд.

При этом тело воя стремительно преображалось. Сквозь льняную нательную рубаху проступила шерсть, лицо превратилось в звериную морду, на руках появились длинные когти, а во рту клыки. Парень являлся адептом Велеса. Бог животного мира одарил юношу талантом к боевой трансформации.

— Я в домике! — немедленно выкрикнул ключ-фразу Лукошко, и земная кора окутала его, словно крепость.

Разъяренный Михей подскочил поближе и начал кромсать, мешавшую добраться до соперника, преграду. Она не поддавалась.

— Вылезай, подлый трус! Дерись как мужчина! — в бешенстве рычал вой.

Сидор не слушал. Отрок отстранился от реального мира. Он производил свитки. В Лоске Лукошко натренировался делать жаб и зомби всего за пару минут. И пусть для опытного инфа сила данных существ являлась смехотворной. Столь слабых созданий уничтожили бы одним взмахом руки. Но для не такого уж и умелого Михея, призванные лягушки и нежить представляли немалую угрозу.

Плохо только, что скудный запас шакти не позволял Сидору развернуться в полную мощь. Паренек мог призвать лишь десять однозвездочных жаб деревянного качества или же трех медных зомби-сержантов двух звёзд. Решив проверить, как будут вести себя против оборотня квакши, Лукошко активировал созданный манускрипт.

Возникшая за периметром защитного кокона жаба громко квакнула и, получив команду атаковать, выстрелила в беснующегося воя своим покрытым отравленной слизью языком. Тот, как липучка, прилип к груди парня и выдрал из нее клок волос, вместе с участком кожи. А едкая жижа разбрызгалась вокруг места попадания, оставив ожоги.

На этом успехи земноводного закончились. Тупое создание приклеило язык к жертве. В надежде проглотить кусок не по горлу, оно потянуло оборотня на себя. Вступив в ближний бой, Михей обрадовался и стал полосовать лягушку когтями. Быстро прикончив ее.

Однако на месте развеявшейся жабы возникла вторая, а за ней и третья. Силы воя не были бесконечны. Справившись ещё с двумя квакшами, он тяжело задышал и превратился назад в человека. Энергия у него закончилась. Дико вереща от боли, горе мститель пытался оказать сопротивление очередной, притягивающей беднягу к зеву, лягушке.

— Сдаюсь! — в конце — концов, проорал Михей. Вой понял, что проиграл.

Сидор не сразу сообразил, что случилось. Очкарик как раз завершал очередной свиток. Паренек даже запаниковал. Он гадал, что будет делать, когда шакти подойдет к концу.

— Такой слабый?! — изумился Лукошко, а судья нежданно-негаданно объявил его победителем.

С арены Сидор ушёл, гордо расправив плечи. С него больше не издевались и не улюлюкали. Наоборот, смотрели с опаской. Вои прикидывали, что смогут противопоставить зловредным жабам.

Не менее огорошено таращился на бывшего жалкого очкарика, а ныне номер двенадцать рейтинга, и Ефим Волк.

— Как он смог воспроизвести столько свитков за столь короткий период? И что за защитное умение такое? Откуда оно взялось?! — в недоумении раздумывал призыватель.

— Ну, молоток! Я же говорил, что ты их в блин раскатаешь! — стукнул по плечу напарника Слай. Да так что у того аж ноги подкосились.

— Полегче, медведь! — набравшись храбрости, огрызнулся Сидор и улыбнулся.

Так счастлив в жизни юноша был лишь однажды. Когда-то мать принесла из поиска древний манускрипт. Лукошко потратил на расшифровку пергамента почти месяц. Из него он узнал кое-что, проверить которое не решался по сию пору. Так вот радость от тайного знания была сопоставима с тем, что парень ощущал сейчас.

Слай испытывал удовлетворение от того, что Сидор преодолел страх. Но дальнейшие события насторожили парня. Дело заключалось в том, что в каждом раунде ему доставался «счастливый билет». И он проходил дальше без боя. Один раз — случайность, два раза — повезло, а три — уже закономерность.

Без единой схватки добравшись до финала, Слай удостоверился, что здесь что-то нечисто. По сути, его все время выводили в следующий тур, не давая и шанса сплоховать.

— Кому и для чего понадобилась такого рода подстава? — недоумевал юноша.

В решающем поединке за титул чемпиона Слаю достался не кто иной, как Сидор. В предыдущих боях Лукошку даже зомби призывать не пришлось. Сильнейший соперник одолел только девять лягушек. Десятая поставила точку на трепыханиях противника.

— Сдаюсь! — поднял руки Слай, едва выйдя на арену. Затем хитро подмигнул побратиму. У того чуть разрыв сердца не случился от нахлынувшей эйфории.

— Эх, видела бы мать! Она гордилась бы мной! — со слезами на глазах подумал Сидор.

Потом не выдержал, всхлипнул и расплакался. Но смеяться никто не посмел. Все сделали вид, что не заметили секундной слабости победителя турнира.

А ещё в сердце Лукошко поселилась благодарность. Пусть к жестокому и даже сумасшедшему товарищу. А может уже и другу. Сидор не сомневался, что Слай легко разделался бы с ним. Уж он- то видел возможности грубияна. Но, тем не менее, напарник предпочёл отдать титул ему. Данный поступок показал, что, не выдав секреты Ивана князю, Сидор сделал правильный выбор.