Глава администрации Оренбургского района И.Г. Павлычев поздравил А.К. Мишучкова такими добрыми словами:

«Ваш большой организаторский опыт и знания, принципиальная требовательность, Ваша чуткость и отзывчивость к заботам людей в сочетании с профессиональным умением по-деловому решать проблемы хозяйства, снискали Вам заслуженный авторитет и уважение в районе. И как оценка Вашего труда – присвоение Вам почетного звания «Заслуженный работник сельского хозяйства Российской Федерации».

Вот так дело, которым увлечён Александр Константинович, стало делом его жизни. Сколько блага было принесено оренбуржцам за эти годы!

В 2000 году А.К. Мишучков ушёл на пенсию, но в это время стали организовывать машинно-тракторную станцию (МТС) и его пригласили на работу инженером по эксплуатации. В 2001 году был назначен руководителем Каргалинской машинно-технологической станции, куда ездил на работу каждый день из пос. Ленина. На станции срочно нужно было навести порядок, и выбор пал на человека опытного, который точно мог справиться с задачей.

Корреспондент П. Астионов в статье «Сельских вестей» «Артель крепка дисциплиной» от 22.05.2001 г. ярко описывает процесс этих изменений:

«И вот первый шаг нового руководства – обеспечение охраны производственных объектов. На следующий день в поле работало уже не три, а девять посевных агрегатов. Стал решаться вопрос о выдаче зарплаты. Через два дня стали доить коров в летнем лагере. Через три дня закончен сев ранних зерновых. С первых дней – крутые меры к нарушителям. Уволен механизатор, который оставил сеялки в поле и на тракторе Т-150 поехал в соседнее село за водкой. Ведь всякая артель крепка дисциплиной».

С 2004 года А.К. Мишучков работал начальником ЖКХ. И только в 2005 году он уходит на пенсию окончательно.

– Горжусь, что мне в жизни везло на коллективы людей замечательных, с которыми я работал, и рад, что многие из них при мне заработали правительственные награды, я благодарен им за понимание, поддержку. Счастья им и благополучия в жизни, мира над головой, а остальное всё приложится, – это фрагмент интервью для монографии Николая Киселёва «Станица: страницы истории…».

Глубокие знания и организаторский талант Александра Константиновича, его аналитический склад ума, стратегическое мышление и прекрасное умение вдохновлять сотрудников на работу и новые достижения помогли руководителю блестяще справляться с управлением сельскохозяйственными предприятиями многие и многие годы. Александр Мишучков – представитель той уникальной группы людей, увлечённых своим делом, знания и действия которых идут на пользу родного села, района и в целом нашей большой страны. Сделать выбор, который предполагает смелый, честный и самоотверженный труд в сложной и важной отрасли, преобразовать искреннее увлечение в дело своей жизни и принести благо тысячам граждан – это дорогого стоит! Это счастье, которое открывается далеко не всем, поэтому очень ценно и значимо.

Путешествие на малую Родину. Лето 2012 года.

Был тёплый летний день, и лишь дуновение степного ветерка шевелило изобилие зелёных листьев на деревьях. Александр Константинович сел за руль своей «Волги», и автомобиль уверенно помчался по ровной трассе. В увлекательный и познавательный путь отправились также Татьяна Дмитриевна, младший сын героя повествования Андрей и его супруга Анна. По дороге много общались, что позволило узнать новые подробности и интересные истории из жизни.

– В каком году ты уехал отсюда? – спросил Андрей.

– В 1951 году я уехал в Оренбург учиться, поступил в техникум механизации сельского хозяйства. С четвёртого по седьмой класс – три года – я ходил пешком в «Красный Яр», ну а зимой стояли на квартирах.

– … Вот этого не было. Здесь была такая площадь хорошая! – говорил Александр Константинович с болью в душе, осматривая из окон «Волги» места в селе, по которым мы сейчас проезжали. Всё буйно зарастало сорной травой, амброзией и клёном.

Слева стоял наш дом, он был самый крайний в селе. А посреди площади стояла церковь. Слева от церкви было овощехранилище, а рядом – пожарная вышка. Если пройти за церковью направо – там стоял маленький дом – медпункт, левее него – школа на четыре класса, а ещё левее был клуб. Выше клуба находилось здание сельского совета, конторы (правление колхоза).

– Вот это улица Пензенская?

– Да, Пензенская улица. Она и тогда была Пензенская.

– А вот это что за домик старинный? – спросил Андрей, когда они проезжали дальше по улице.

– Сейчас не помню, но это самый старый дом. …Вот здесь Глуховы живут (про которого я говорил, друг), а напротив него, на площади как раз, был колодец один – считай, на всю улицу. А это была контора колхозная. Сельский Совет и правление колхоза были в одном здании, напротив бабы Клавы. Сейчас в этом доме живут люди. А здесь брат двоюродный жил, – показывал Александр Константинович с детства знакомые места.

– Тётя Дарья тут жила, – добавила Татьяна Дмитриевна, а потом они продали дом.

– А вообще, порядка нет – зарастает село… Пропадает село. – Отметил с грустью Александр Константинович.

– Но это сейчас по всей России…, – добавил Андрей. – Вот я был в селе Талы. Там было 5000 населения по данным 1993 года, а сейчас осталось 500 человек…

От темы отвлекла буйно разросшаяся среди дороги амброзия.

– Что, неужели тут хозяев нет? Неужели нельзя было вот это скосить? Что делает Председатель Совета? – возмущённо заявил Александр Константинович, знавший толк в организации инфраструктуры села, в том числе и в содержании улиц в порядке. – Такие переулки были замечательные… А вот здесь крёстная жила, Тётя Маня, сказал он, показывая очередной домик. А здесь Саша жил, брат двоюродный.

– А какая фамилия у твоей крёстной? – спросил Андрей.

– Голышева Мария Петровна… Что, нельзя скосить вот это? Нельзя бурьян убрать? – снова отметил Александр Константинович, проезжая мимо очередных кустов сорной травы. – Просто таких хозяйственников гнать поганой метлой надо, раз не любят своё село. Нельзя порядок навести. Такое село было красивое!

Двигатель «Волги» гудел, машина продолжала ехать.

– …Вот эта улица широкая была: на Урал мы по ней бегали, – продолжал Александр Константинович, – а сейчас всё зарастает, амброзия, ээээй… Так и живём одним днём – отживаем, вот мне что и не нравится. Люди перестали сами себя уважать. Улицы были запружены, утки, гуси, а трава вот такая зелёная!.. Была. Чудесная. А сейчас – что это такое? Амброзия растёт вон.

Проехав ещё минуту, Александр Константинович показал на их дом, и сказал, что вода доходила до него. – А от этих домов только трубы торчали! – показал он жестом руки.

– Ого! – удивилась я.

– Вот этот дом остался только один. Старый ещё. Думаю, что там уже никто не живёт…

– Что, так Урал разливался? – не менее удивлённо спросил Андрей.

– Да, – утвердительно ответил Александр Константинович, – до нас доходила вода, а мы около могилок жили.

– Это на сколько же он метров поднимался? На 10 метров, что ли? – усомнился Андрей, – или на 15?

– В то время метрами не мерили: плывут заборы, дома плывут…

– А, ты как-то рассказывал, что дядя Серёжа тогда уплыл!

– Это было уже в 1957 году. Наводнение сильное было в городе… А вот деревья стоят: возле того дерева был хлебоприёмный пункт. Его от наводнения распёрло – он был деревянный – и всё зерно уплыло до Урала и в Урал! Жители всех близлежащих сёл – Кардаилово, Подстёпки, Красный Яр – привлекались к уборке зерна. Зерно, находившееся между зерноскладом и Уралом, загружали в мешки, возили к берегу Урала и по желобам загружали на пароходы – здесь двухпалубные пароходы ходили. Помню, с самолётов сбрасывали немецкие мешки, а сельчане затаривали в эти мешки зерно и на подводах увозили с собой домой. Сколько людей отравилось тогда, ведь зерно было проросшее. …И рыбы было тогда много.

– Вот видишь, – продолжал Александр Константинович, изучая давно знакомые места по-новому, – корейцы что делают: распахали заброшенные участки до самого села и воду качают для полива овощей. А была здесь когда-то зелёная трава. Тут мы всегда весну встречали. В лапту играли на полянке – чуть растает, мы все и собирались.