Глава 11. На встрече с Королем Ада Аскольдом Третьим
Обосновались на даче Дани. Вернулись на его квартиру, забрали часть вещей и в тот же день уехали в поселок.
Уходили быстро, бросив всех разбираться с последствиями. Чиж макушкой чувствовал жгучий взгляд Агаты, так и оставшейся стоять у окна второго этажа. Он не обернулся. И не объяснился. Этого и не требовалось, но Ваня ощущал себя такой же крысой как и остальные, решившие сбежать из «Рассвета».
Даня такими мыслями не тяготился. Он был рад, что вернется домой и больше оттуда не уйдет. Если сам не захочет.
Приближалась зима. Решившись остаться в дачном поселке, парни беспокоились, что квартиру Мухина разграбят за время их отсутствия. Пришлось потратить несколько дней, перевозя на велосипедах и стащенной у фруктового киоска тележке все запасы Дани, которых набралось пугающее количество.
Коробки с едой, которые парни насобирали вдвоем (вытащили из запасов «Рассвета» с легкой руки Наташи), потребовали двух поездок. Долго не могли решить, перетаскивать одежду или не стоит, но в итоге забрали все, что есть у Дани. Чиж так и не смог убедить себя войти в собственный дом, а Мухин не настаивал. За это Ваня закрыл глаза на коробку книг, «без которых никак нельзя обойтись».
Не то чтобы Даня любил читать. Скорее считал энциклопедии, научные книги и брошюры по выживанию чем-то необходимым для подростков, оставшихся лишь вдвоем.
За всей беготней они даже не смогли разобраться, кто остался в поселке, и остались ли здесь люди вообще. Электричество работало. И даже вода все еще была доступна. Что было удивительно, ведь в городе порой не было ни того, ни другого.
Странности они заметили только по прошествии нескольких дней. Если бы в это время они разговаривали с кем-то из ОБЗ, или вышли в сеть, которая все еще исправно работала, парни бы знали, что начало происходящего пришлось на время смерти Наташи. Люди назвали это второй волной вспышки заболевания, когда люди, как и в тот, ставший столь далеким, летний день, обращались в зомби внезапно. Будто болезнь распространилась по воздуху, проникая в каждое живое существо, отчего некоторые заболевали в тот же миг.
Поэтому, когда во время очередного похода в город (Чиж каждый раз молился всем Богам, что бы им на пути не попался никто из «Рассвета») они натолкнулись на толпу мертвецов посреди улицы, они были, как минимум, удивлены. Агрессивные зомби с не успевшими покрыться следами разложения телами не могли догнать двух молодых живых людей.
Даня в жизни не бежал быстрее. Даже когда их с Чижом застали за воровством, он не был напуган до такой степени. Ощущая, как мертвецы хрипят в его затылок, Даня шкурой почувствовал неумолимое приближение конца. Впервые встретив зомби, он был напуган, но еще больше – полон отвращения. Он, следуя за Чижом, называл их жизнь концом света, но никогда еще не чувствовал это так явственно.
Чиж бежал чуть впереди. Они пытались петлять между улиц, выискивая места, где можно было спрятаться, но повсюду высились многоэтажки, а попасть туда с преследователями опасно или вовсе невозможно.
Мертвые не могут дышать, но и двигаться, по законам природы, не должны. Даня не знал, откуда они издают те надрывные хрипы и издают ли их вообще, или это воздух выходит из легких с каждым шагом. Хуже них был только жуткий скрип, с которым поворачивались не окоченевшие суставы. Этот скрежет Даня не забудет до своего последнего дня.
По дороге погоня только увеличилась. Мертвецы медленнее живых, но они все прибывали и прибывали, а силы парней уже заканчивались.
Когда Даня начал прощаться с жизнью, Чиж резко свернул в сторону. Они уже пробегали мимо этого здания: возможно, сделали круг, пока пытались оторваться. Смутно Даня увидел пожилого человека, стоящего у подъезда и активно пытающегося привлечь их внимание.
Дверь с шумом закрылась за ними, Даня закашлялся. Краем глаза он успел заметить, с каким трудом зомби следовали за ними. Трое все еще пытались добраться до своей добычи, неловко покачиваясь от несогласованных движений туши. Оставшиеся трое лежали на земле, растянувшиеся словно насекомые, после того как запутались в собственных конечностях.
Мелькнула мысль – устрой они бег с препятствиями, и мертвецы уже давно бы отстали от них. Даня думает, что в этом и была цель Чижа, петляющего между улиц. Скажи он это вслух, Ваня бы только согласно кивнул, хоть и действовал он с самого начала бездумно.
Стоило перевести дыхание и успокоиться ровно настолько, чтобы кровь перестала стучать в ушах, Даня услышал, как старик что-то пытается им сказать. Одновременно утешить и поругать за неосмотрительность. Присмотревшись, Мухин понял, что мужчина только кажется стариком. Возможно, ему около пятидесяти, и он рано поседел, но само выражение лица (а особенно глаз – Дане почудилось, будто у него такие же глаза как у Агаты, когда та говорит будущем) было столь живым и одухотворенным, каким бывает не у каждого молодого человека.
– Спасибо, – первым отозвался Чиж.
– Да, вы нам жизнь спасли. Спасибо, – Даня не узнавал свой хрипящий голос, его друг держался на порядок лучше.
– На все воля Божья, – отозвался старик и тепло улыбнулся. Даню перекосило. Сдержав порыв выйти обратно к зомби, он пронзительно посмотрел на Чижа. Его шестое чувство просто кричало о неприятностях. А когда Алексей Ильич (и Мухин только преисполняется уверенностью, что перед ним верующий, потому что «Алексей Ильич» просто не может быть неверующим) говорит, что им «пора задуматься о своем будущем», что «в тяжелые нынешние времена есть только одно спасение», а потом предлагает пойти с ним в церковь, Дане хочется плакать. Желание становится тем сильнее, чем охотнее Чиж соглашается на приглашение.
Дорога до церкви заняла не более получаса. Даня большими глазами сверлил Чижу затылок, но шел безропотно, сдавшись убеждать друга в опасности их приключений. Бродящие по улице зомби еще не разошлись, а они уже снова вышли наружу.
Мужчина бесстрашно вел их, тихим голосом рассказывая о «несчастье, что нас постигло» и о том, что «жалким созданиям, неспособным обрести покой, остается только посочувствовать». И вообще «нам, как оставшимся на бренной земле, стоит взять на себя ответственность». Даня не понимал, о чем тот говорил. Он был готов поспорить, что Чиж тоже не понимает, а лишь кивает с серьезным лицом. Ваня часто так делает.
И Даня уверен – если бы не живые глаза мужчины, никуда бы Чиж с ним не пошел.
Мертвецы их не тронули. Вдалеке проехала машина, и все зомби ушли на шум. Продолжая идти тихо, практически не переговариваясь, они мало привлекали чье-то внимание. То же было и с десяток минут назад. Если бы парни не врезались в троих зомби, практически столкнувшись с окровавленной грудью одного, они бы смогли пройти и без пробежки. Никто не мог ожидать встретить толпу мертвецов на улице.
Последняя мысль показалась Дане чрезвычайно смешной, он рассмеялся, подавившись слюной под пронзительным взглядом мужчины. Мог ли он поверить после первых сообщений о зомби, что его будет удивлять толпа трупов посреди улицы? Три мертвых тела уже казались ему толпой! Даня привык к этому обманчивому чувству спокойствия, которое царило в городе с лета.
Они уже были в этой церквушке: возвращаясь после ночи на кладбище, они ненадолго заходили сюда. Людей в те дни было так много, что Даня даже не заметил, что здесь есть небольшое помещение по типу прихожей, где можно оставить верхнюю одежду, а женщины могут взять длинную юбку и платок. Они лежали в куче и не стирались уже несколько лет, судя по запаху, который витал вокруг. Или кто-то успел облегчиться в углу. Даня не был уверен в смешении всех ароматов, впитавшихся в стены.
В другой комнате появлялся уже запах зажженных свечек и чего-то нежно-трепетного, но чего именно Мухин не знал. Возможно, Чиж мог бы ему помочь, но спрашивать не хотелось. Все еще держа в уме замечания старухи о неуместном смехе в церкви, Дане было некомфортно лишний раз открывать здесь рот.