Как по команде, стоило мне пересечь порог дворца, наступила тишина, и все взгляды устремились на меня, отчего я поёжилась. Но тут же местные жители зашептались, отчего со всех концов послышались шепотки:

— Руса? Это Руса…

— Руса, что она тут…

— Ей тут не рады! – Раздалось неожиданное, как ко мне подлетела Офелия, быстро рассекая воду длинным зеленным хвостом, и схватила меня за плечи, не веря, что все в заправду:

— Руса, ты что тут делаешь? – И столько испуга в ее голосе было, что я вздохнула, мягко ее руки своими обняв:

— Офелия, мне нужно встретиться с царём вашим! – И чуть тише добавила: — Срочно.

— Я не думаю, что это хорошая идея, подруга! – Покачала она головою, по сторонам глядя, очевидно видя недовольство вокруг нас: — Царь тебе выходку прошлую ещё не простил.

— Я знаю. – Выдохнула я: — Это срочно, ведь… — Как неожиданно к нам резко русал подлетел, грозно на меня глянув, и тут же за его спиной ещё несколько показалось:

— Русалия?

— Да. – Покорно выдохнула я, как русал мрачнее тучи стал и кивнул мне:

— Идите с нами. – Пробасил он, как нас с подругою моей со всех сторон окружили, видно боясь, что я натворить чего могу: — Морской царь ожидает вас. – Выбора очевидно у меня не было, да бежать никуда я и не собиралась. И от всего этого только спокойнее мне стало, тогда как плечи Офелии задрожали, и я поспешила успокоить ее:

— Все хорошо. Не переживай!

Она перевела на меня глаза, за руку меня крепко взяв:

— Я рядом, и в обиду тебя не дам! – Я только улыбнулась, глядя в решительное лицо подруги, пока нас под бдительным контролем повели внутрь дворца.

Мы вместе вошли внутрь как двое преступников, и я изумились всему, что окружило нас — переливающемуся множеству сверкающих драгоценных камней, вделанных в каждую стену, которые искрились в свете, излучаемом из его священных залов. Я не могла поверить своим глазам, глядя на это великолепное зрелище!

Наконец, спустя, казалось, целую вечность, нас провели дальше, и мы были введены в тронный зал, где на троне, сделанном из чистого кристалла, восседал мужчина, что лишь отдалённо был похож на мужчину из моего видения. Его грозная фигура сжимала ручки, а глаза светились чем-то потустороннем, с презрением оглядывая меня.

Стоило нам ступить внутрь, как со всех концов зала, послышался гомон:

— Молчать. – Грозный и взбешённый голос раздался над нами всеми, отчего я невольно поёжилась, до того сильным он был, как его обладатель вновь устремил на меня глаза свои, но в этот раз в его глазах что-то промелькнуло, и он недовольно продолжил: — Кто ты?

— Это Русалия, господин. – Выступил вперёд морской змей, облачённый в царскую накидку. Он, видно, был царским советником. — Та самая дева, что змей принесла нам во дворец. – И мстительно он так зашипел, хотя с чего бы ему? Конкуренции испугался что ли?

Я только хмыкнула на это:

— Та самая значит? Прекрасно. – Пробасил недовольно царь, как-то понуро оглядывая меня, и неожиданно голову отвернул, как будто не желая глядеть на меня: — Чего молчишь? Ещё змей притащила?

— Сир... — Начала было защищать меня подруга, но я только руку ей на плечо положила.

Я опустила голову вниз, тяжело выдохнув:

— Я прошу прощения за тот свой поступок. Я поступила глупо. Официально прошу прощения вашего. – И поклонилась, в знак того, что действительно осознала серьёзность поступка своего и раскаялась.

Наступила тишина, как все на меня уставились, не веря в то, что я это серьёзно. Ни разу в жизни я не соизволила извиниться не пред кем, а тут сама пришла. И даже Офелия оглядела меня с ног до головы, очевидно уже начиная сомневаться, что я это я.

— Неожиданно. – Пробасил царь с хмурым взором взирая на меня, как тут же виски пальцами потёр, как будто от меня у него голова разболелась: — Откуда будешь сама?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Я замолчала, плечами пожав, как снова слово змей этот взял, прошипев:

— Это внучка Высшей русалки, Атаргитис. Врагини вашей! – При его словах лицо царя заледенело, а глаза взбешённо сверкнули:

— Что? – Он сжал мощные кулаки, и хотел было что-то сказать да только тут же осёкся, и тяжело на меня воззрился глазами полными удивления и страха. – Что? Как внучка? – Просипел он, не в силах вздохнуть, поэтому я, поджав губы, тихо молвила, в глаза ему прямо глядя:

— Это правда, и моё настоящее имя… Моё настоящее имя Василиса. – И тихо пробормотала: — Василиса Садковна.

Царь от этого за сердце тяжко схватился, глаз от меня, не отрывая при этом, и столько чувств в них было: от испуга до неверия, сумасшедший микс, поэтому вокруг снова зашептались, не понимая при этом причин волнения повелителя своего.

— Вам не хорошо, господин? – Зашипел снова змей подле него, на меня злобные глаза переведя, да я только тихо прошептала, как будто извиняясь:

— Так Алатырь сказал, я потому и… — Но меня неожиданно прервал надрывистый голос, в коем слезы послышались:

— Вася… Вася, аль и правда ты? – Царь глядел на меня как на чудо диковинное, все также за сердце хватаясь: — Так ты близко от меня все это время была, а я и не знал… Не знал, что ты близенько ко мне. Почему до того не приходила? Я же думал… — Он покачал головою, медленно с трона своего сходя, да руки ко мне протягивая. И столько мольбы и счастья в этом жесте было, что я тоже медленно к отцу приблизилась, не верящее глядя в лицо его, пока родитель на меня как на сокровище бесценное глядел:

— Бабка не пускала. Я не знала… Правда не знала. Даже имени твоего и мамы не знала… — Прошептала я, слезы предательские глотая, как папенька меня к груди своей прижал, по спине погладив: — Гадости про тебя говорила, а и не знала, что ты мой отец. Так бы давно пришла!

— Она… Неужто тебя с собою забрала? – С болью выдохнул он, лицом в волосы мои утыкаясь да тоже слезами горькими обливаясь.

— Да, я жила с ней, а потом как шестнадцать исполнилось… — Я всхлипнула, отчего папенька меня крепче в объятиях сжал: — Она мне все время говорила, что я русалка. А я не русалка вышла! Хотела она меня оторвать, чтобы я Болотницей не была, да только болото не дало. Держало меня тут что-то, видно… — Я усмехнулась, головою покачав, чувствуя, как родитель мне в макушку улыбается:

— Судьба всех рассудила, доченька! – Прошелестел его голос: — Ты у меня такая замечательная! – Неожиданно молвил он, и я дыханье затаила. Никогда мне бабка такого не говорила, поэтому я просипела:

— Правда?

— Ты так похожа на маму. Так красива! – Хмыкнул он, в лицо моё глядя, поэтому я снова всхлипнула:

— Пап, я так рада… что тебя нашла! – И снова он меня крепко обнял.

Глава 17. Садко. Разговор с дочерью

Морской царь был вне себя от радости, когда его дочь вернулась к нему после долгого отсутствия. Чтобы отметить ее возвращение, он призвал всех своих подданных собраться в хрустальном замке на большой пир, дабы представить ее всем да и просто развеселить отчего-то весьма угрюмое дитя. Он то наивный думал, может она о бабке своей беспокоиться, выведать пытался, но дитя молчало, а опыта, как с этим самым дитём разговаривать надо, не было.

Поэтому счастливый родитель и решил пир, так сказать, на весь подводный мир закатить, думал порадуется наследница. Но нет… Прогадал, только хуже сделал. Дочь его обожаемая, о празднике узнав, только сильнее брови нахмурила, тяжело вздохнув.

А батеньке от того, от вздоха ее тяжёлого, совсем на сердце плохо сделалось, да а как исправить? Непонятно.

В день праздника все собрались за столом и с удовольствием пировали. Столы были уставлены яствами и вином в изобилии, как для королевской семьи. Звучала музыка, велись разговоры, все веселились и праздновали возвращение дочери. Царь не поскупился, яства те были самые-самые, да только самый-самый его критик родной на это и бровью не повёл

Как бы не грустно то было признавать счастливому родителю, его Вася осталась безучастна, с большим неудовольствием поедая что-то на своей тарелке да старательно натягивала на себя улыбку, но отцовское сердце чувствовало, что проблема и не в нем скорее всего. Но в чем конкретно тогда? Как помочь Царевне его?