— Привет, — сразу перешёл я к делу. — Есть дело. Важное. Важнее, чем ваша акция в Сенате.

Реал, а это был он, глава фанатского сообщества этой столичной команды, напрягся, выпучил глаза, но тональность сразу сбавил до деловой.

— Куда уж важнее? Но я тебя слушаю, бро.

— Собирай всех, кого сможешь. Подъезжайте к ангару в Боливаресе через час… Через два часа, — вспомнил я про обеденное время и пробку.

— Всех-всех?

— Всех, кто хоть что-то решает в ваших сообществах, у кого есть хоть какой-то авторитет. Из всех команд. Янемного занят, потому прошу тебя самого обзвонить корешей. Поможешь?

— Без базаров, бро. Сделаю. Правда, не все, наверное, смогут через два часа. Альфа большая, а у людей дела могут быть.

— Скажешь, тема обсуждения — готовящиеся погромы в городе. В город для этого уже начали ввозить оружие. Много оружия. Гвардия будет парализована. Если парни хотят жить — пусть прямо сейчас оторвут свою задницу. Ты меня знаешь — успел узнать, я по пустому ветер ртом не гоняю.

— А это точно! Только не ты! — запыхтел и задумался амбал. — Хорошо, амиго, задачу понял. Сделаю.

Рассоединился. Я же набрал следующего абонента.

— Полковник, день добрый.

— Хуан, на тебе лица нет! — отозвался сеньор Каррерас, а это был он.

— Полковник, дело жизни и смерти. Жизни и смерти тысяч горожан, которые пострадают в готовящихся погромах в городе. Мы не сможем помочь, город будет в руках нечисти два-три ближайших дня.

— Хуан, боюсь, ты не по адресу, — покачал он головой. — Я — глава охранной фирмы. Всего лишь. Я даже на лидера ополчения не тяну. Да и где брать это ополчение?

— Людей найду — люди будут. А у вас есть оружие. И боевой опыт. С меня — санкция верховной власти. Всех спасти мы не сможем, но давайте попробуем защитить хотя бы тех, кого нам по силам?

Задумчивость. Пауза. Сеньор посерел лицом, челюсть его непроизвольно дёрнулась.

— Куда подъехать? Как понимаю, главное не по связи? Лично?

— Разумеется. Северный Боливарес, Ангар, где были казнены гаучос. Держите точный адрес. И это… Если есть возможность — привезите с собой друзей. Коллег по службе в ВКС, учредителей, и просто небезразличных, кому по силам организовать хоть что-то. Чем больше народа мы соберём — тем меньше «мирняка» ближайшие пару дней погибнет.

— Понял, Хуан. Сделаю.

— В Боливаресе, через два с половиной часа.

— Будем.

Рассоединился. Я же, пытаясь унять дрожь в трясущихся руках, сел назад в кресло и активировал блокнот. Надо набросать план, тезисы, что и как лучше сделать, ибо мысль в голове роилась тучей мошкары, а не сияла цельной законченной конструкцией.

— Сиби, я смогу! Я сделаю всё, чтобы остаться героем, которого вы ждёте… — произнёс сам для себя и принялся за работу.

Глава 8. Про героев и дешевых шлюх (продолжение)

— Так, ещё раз! Ребят, никаких совместных акций! Никакого освещения в сети! Никакого фанатского или футбольного единства! Только рупор! Сбор тех, у кого есть военно-учётная специальность, или кто хотя бы полугодичку прошёл.

Полугодичка — базовый уровень обучения в нашей армии. После неё с тобой или подписывают контракт на три года, «трёхлетку», или говорят: «Извини, бро, но ты нам не подходишь». Полугодичка учитывается при приёме на работу в силовые службы — без неё вообще никуда не возьмут. Но прошедшие её не считаются резервистами первой и второй очередей, только третьей, «мясо». Которое, мясо, будут набирать только если совсем припрёт, например если на планету высадится вражеский десант.

— Ну, Хуан, задал задачку! — пока я воевал с фанатами футбола, офицеры, а тут было три полковника и один бригадный генерал, совещались в своём кругу. Ответственным за переговорный процесс был, как знающий меня, Каррерас. — Нас за такое по головке не погладят.

— При чём тут головка? — устало вздохнул я. — Речь о том, что людей будут убивать. Просто убивать. Это самозащита.

— Это ты так думаешь, — покачал головой бригадный генерал ВКС Моралес, самый главный среди всех военных. — Есть чёткие правила организации ополчения. Чёткие правила, кто кого и как вооружает, кто отдаёт кому и какие команды. То, что ты предлагаешь, называется ОПГ, по сути мы, взявшие оружие из арсеналов наших компаний, становимся преступниками.

— Защищающими мирных граждан?

— Да. Но всё равно преступниками, — отрезал он.

— Жесть! Господи, дай терпения не наорать на этих идиотов! Им всё равно, а я потеряю шанс спасти тех, кого могу в теории… — сложил я ладони перед грудью.

— Хуан, не паясничай. С чего ты взял, что они отдадут город на растерзание каким-то гастерам? — скривился Каррерас.

— С того, что по Восточной магистрали в город уже въехала первая машина с оружием. И уже растворилась в городе. Это информация двухчасовой давности — сейчас наверняка есть и более свежее. Сеньоры, вы что, и правда думаете, что те, кто организовал на Венере десятилетнюю спячку банды Мухариба больше никого к нам не послали? Что тут больше нет их слившихся с природой боевых групп?

— Но наши…

— ОНИ!!! БУДУТ!!! ШАТАТЬ!!! ГОРОД!!! — заревел я. — И валить всё на Веласкесов!

— А почему бы вам, Веласкесам, не возглавить оборону? — задал вполне закономерный для гражданского вопрос Кугуар.

— Потому, что нельзя.

— Почему нельзя? — А это Эстудиантес.

— Потому, что тогда сеньоры олигархи не клюнут на их ловушку и не пойдут на открытую конфронтацию, — поддел Моралес.

— Нет. Потому, что у нас две грёбанных марсианских дивизии, всего-навсего, несколько сотен клановой лёгкой пехоты, да три сотни ангелов корпуса телохранителей. Всё, больше ничего нет. Мы, конечно, можем объявить всеобщую мобилизацию, но учитывая, что СЕЙЧАС планируется клановая война — никто не пойдёт за нас умирать.

— И другое дело если надо идти защищать город… — понимающе усмехнулся Каррерас.

— Да. Как только мы разобьём части, что пойдут штурмовать дворец, мы объявим мобилизацию под флагом восстановления порядка. ТАК — сработает.

— А если это… Вы — того… — Разумеется, это голос подал Реал. — Если вы того, объявите о создании зон безопасности во главе с ними, — кивок в сторону офицеров. — Тогда вроде как мы официальное ополчение, под патронажем королевских войск?

— И бригады, который войдут в Альфу для подавления дворца и ареста Фрейи прежде, чем идти к нам, раздавят вас, — усмехнулся я. — И ни хрена вы не сделаете против мехов и танков, ребят. А они так сделают потому, что любой, кто поднимает королевский флаг, их враг. А вот на НВФ им плевать. Подумаешь, два с половиной калеки-горожанина, прошедшие полугодку, взяли на работе оружие и отбили район у нечисти — типа ополчение, сойдёт. Но любая централизация таких отрядов — уже конкурирующая структура, а значит «бандиты, которых нужно зачистить в первую очередь». Особенно, если нити к организации идут в Золотой дворец.

— Да, умеешь ты помои выливать на голову! — вздохнул Моралес. — Но я понимаю и тебя, и твоё желание сделать «чтобы всем было хорошо». Только вот не получится. Если вы проиграете, мы будем следующие на зачистку.

— Почему? Они приблизятся, а вы разойдётесь по домам. А после этого будете им не интересны.

— Они — да, — кивок в сторону фанатов. — Те, кто придёт по зову в сетях — так и есть, скорее всего ничего угрожать не будет. А вот мы, кто этот процесс будет организовывать и снабжать оружием… — отрешенно покачал головой. — Нас прижучат. Чтоб не выпендривались.

— Мы справимся! — Мои глаза горели огнём, но я понимал, что звучат эти слова не так, как бы хотелось. Пустой трёп юноши, выдающего желаемое за действительное. — Дворец выстоит. А после мы пойдём в контрнаступление.

— А если нет? — Суженые в щёлочки глаза генерала, залядывающие в душу.

— Мы сдохнем раньше вас, — нашёл я аргумент, пусть и спорный. — Но мы умрём сражаясь, как мужчины. А вас будут иметь всякие гастеры, террористы и диверсанты Союза, и присоединившиеся к ним местные урки и бандиты. Иметь безоружных, поодиночке, будут ловить по городу по всем районам, где им вздумается, и никто не сможет противостоять им. Потому, что вы зассали!