Опустившись на колени, я принялась пропалывать землю под розовыми кустами. Всего неделю я не притрагивалась к саду, а живучие сорняки уже стали отвоёвывать пространство у благородных растений. Я уже прополола клумбы и кусты, когда горячий, тяжёлый воздух начал постепенно рассеиваться, вытесняясь еле заметной вечерней прохладой и свежестью, долетавшей к дому от озера. День клонился к закату.

Отлично, в голове была пустота – то, что надо.

Распрямив спину, я протёрла рукавом взмокший лоб, взгляд совершенно непроизвольно метнулся к окну спальни для гостей на втором этаже. На какую-то долю секунды мне показалось, что я уловила движение за полупрозрачным тюлем. Но сколько бы я не вглядывалась, за окном больше не было видно никакого движения. Наверное, показалось.

Стараясь не думать о мужчине наверху и игнорируя озноб, пробежавший по позвоночнику, я свалила выдранную траву в ведёрко и обильно полила иссохшую за день землю, наблюдая, как над распустившимися цветущими бутонами снуют, прилетевшие за последними перед ночью запасами, два огромных шмеля.

Я полюбила этот дом, эту землю, этот сад и эту тихую, размеренную жизнь.

Через пятнадцать минут, приведя себя в порядок, я уже спускалась из спальни на кухню.

Сервируя на стол, задумалась, с какой стороны посадить мистера Харлоу. Мне не хотелось, чтобы он занимал место Фрэнка. Тупое неприятное чувство коснулось меня. "Это мелочно, Уитни", – укорила я саму себя, но всё же накрыла ему место напротив своего.

Когда таймер щелкнул, и духовка автоматически выключилась, обозначая готовность, с порога раздался спокойный, слегка хриплый, словно после сна голос.

– Пахнет… очень вкусно.

Вилки из ослабевших пальцев с грохотом упали на пол. Он снова подошёл так тихо, что я совершенно не расслышала его шагов. И причиной вовсе не было то, что я выбита из колеи, замучена бессонницей и раздавлена навалившимся горем. Напротив, последние дни я если и спала, то чутко, как никогда, и была чувствительная к любому шороху. Где этот Незнакомец научился так бесшумно передвигаться?

– Простите, я не хотел вас пугать.

Приблизившись ко мне, всё ещё жавшейся к дверце шкафчика, он наклонился, поднимая упавшие предметы и бросая их в раковину. Я посмотрела на его склонённую голову и старалась не дышать слишком часто, потому что боялась выдать собственное состояние. Дрожь от его близости снова вернулась. И грозила перерасти в настоящий эмоциональный шторм.

– Ничего страшного, давайте ужинать, – я постаралась непринуждённо махнуть в сторону стола. – Ужин не Бог весть какой. Обычно, мне удаётся приготовить что-нибудь поинтереснее…

– Всё чудесно. Знаете, живя в большом городе, обычно или перекусываешь в каких-то сомнительных местах, или заказываешь на дом еду из ресторанов. Сто лет ничего домашнего не ел. – Он стоял совсем рядом и улыбался мне совершенно другой улыбкой, вмиг преобразившей его лицо. Эта улыбка коснулась и его зелёных глаз, теперь вовсе не казавшихся мне холодными.

Последние лучи солнца проникли на кухню и скользнули по нашим лицам. Он был так близко, что я могла разглядеть его длинные ресницы, обрамляющие глаза.

Ощутив какую-то неловкость, я передёрнула плечами. Видимо, он тоже почувствовал себя не очень комфортно, так как улыбка его померкла.

Меня никак не оставлял вопрос: наблюдал ли он за мной сегодня, пока я была в саду или нет?

Алан отвернулся к столу, и я последовала его примеру, буквально рухнув на свой стул. Я уже собралась разложить еду по тарелкам и потянулась к лопатке, но он опередил меня. В итоге – еды у меня оказалось несколько больше, чем я могла съесть.

– Воды или чего-нибудь ещё? – поинтересовалась я.

– Воды. – Последовал его короткий ответ.

Некоторое время мы ели в молчании. Назвать его неловким или гнетущим я не могла, но мне определённо было комфортнее не смотреть на Незнакомца. Поэтому, уставившись в свою тарелку, я пыталась уговорить саму себя съесть хоть немного пищи.

А вот Алан наблюдал за мной. Я кожей чувствовала его тяжёлый взгляд. Возможно, раньше я бы вскинула голову и в ответ уставилась на наглеца, позволяющего себе так пристально пялиться на меня. Но по каким-то причинам я робела перед этим мужчиной. Робела, но не боялась.

– Мы можем поговорить об Фрэнке? – внезапно спросил он. – Я подумал, что ничего не знаю ни о вас, ни о последних годах жизни брата.

Опустив взгляд в свою почти полную тарелку, я медленно отложила вилку и, схватив в руки салфетку, лежащую на коленях, крепко сжала её. Что ж… вопрос вроде как был вполне логичным.

– Ну, даже не знаю, с чего начать, – смутившись, пробормотала я.

– Расскажите, как вы познакомились, – подсказал мне он.

Глубоко вздохнув, я вернулась в памяти на два года назад.

– Где вы встретились?

– Во Флориде, – ответила я, наконец, так же явственно ощущая на губах солёный жаркий ветер с Атлантики, как будто это было вчера. – Мы с подругой решили устроить себе выходные после окончания колледжа.

– Что вы закончили? – уточнил он.

– Университет Джексонвиля, – почти на автопилоте ответила я. – У меня диплом по современному искусству. Но на самом деле, я уже давно увлечена дизайном ювелирных изделий. Если интересно, могу показать наброски. Мои эскизы, кстати, пользуются популярностью, ну, не то чтобы бешенной, неплохой… да, иногда я встречаю в магазинах свои работы. Да, и за это неплохо платят. К тому же работать удобно, не обязательно жить в большом городе, чтобы делать себе карьеру, то есть имя, – последняя фраза прозвучала так, будто я оправдывалась за то, что похоронила себя в этой глуши. Но мне хотелось быть рядом с мужем, поэтому я последовала за ним и не настаивала на переезде.

– Конечно, – сдержанно кивнул Харлоу и, поймав мой взгляд, добавил. – Я с удовольствием посмотрю на ваши эскизы. Уверен, они – великолепны.

– Спасибо, но предпочту, если вы оцените сами, а не с моих слов, – попыталась пошутить я, допивая воду в своём стакане. – Я могу быть необъективной.

– Ещё? – спросил мужчина, кивая на графин с водой, я, соглашаясь, кивнула в ответ, и он наполнил мой бокал. – Значит, вы поехали во Флориду, – ненавязчиво вернул он меня к началу моего рассказа.

– Да, на несколько дней, полежать на пляже, походить по магазинчикам и заняться миллионами других вещей, которыми занимаются две подружки. Но, в первый же вечер, в небольшом баре на Майами-бич, я встретила Фрэнка, – моё лицо просветлело, когда я вспомнила, как мы с ним в тот вечер почти в течение часа, ещё до фактического знакомства обменивались долгими взглядами через всё пространство бара. И только потом он решился подойти и заговорить со мной.

Он был один, а моя подруга, к тому времени уже с кем-то познакомилась, но не желала оставлять меня одну. Уверив подругу, что всё будет в порядке, я отпустила Карлу. До гостиницы, где мы остановились, меня уже провожал Фрэнк.

Я не пригласила его в номер, распрощавшись на пороге и ругая себя за неопытность.

Абсолютно уверенная в том, что он не позвонит по телефону, нацарапанному мной на обрывке салфетки. Но он позвонил на следующее утро и, приехав к обеду в отель, уже ни на минуту не отпускал меня. Остаток отпуска мы провели вместе.

Рассказывать Незнакомцу об этом я не стала. Это было слишком личное, касающееся только меня и Фрэнка. Да и вообще этот разговор несколько отвлёк меня от дурной реакции на Харлоу. Позволил забыть про его близость и окунуться в прошлое.

– В последний день перед моим отъездом, он сделал мне предложение, – улыбнулась я своим воспоминаниям.

– От которого вы не могли отказаться? – выгнув бровь, спросил Алан.

– О-о… Фрэнку вообще невозможно было отказать, – вспоминая его очаровательные ямочки, ответила я. – Через две недели он приехал за мной к отцу в Сиэтл, убедил его в серьёзности своих намерений и ещё через неделю увёз с собой.