– Это мы будем проверять позднее, – ответил полицейский, – Сейчас главное найти ребёнка живым и здоровым.

Мама снова зарыдала, прикрывая ладонью рот.

– Антон! – громко позвал полицейский, – Ты тут?

Голос прокатился под гулким сводом и отозвался эхом из дальних углов:

– Тут… Тут… Тут…

И вдруг тишину прорезал крик:

– Дядя, я здесь! Я не могу открыть дверь, а Сонечка ушла! Мне холодно и страшно!

– Антошка! – закричала мать, бросаясь в ту сторону, откуда раздавался голос сына.

***

– Мама, я же тебе сто раз уже всё рассказал, – устало повторил сын, – Мы с Сонечкой хотели поиграть в прятки, а потом она куда-то исчезла, сказала, что сейчас вернётся, а я остался один там, под лестницей, в маленькой комнате, а свеча потухла и стало темно, я испугался, плакал. А потом меня позвал дядя и я ответил, это были вы.

– Сыночек, давай ещё раз, ты вышел из садика с Сонечкой?

– Ну конечно, мама, я же уже сказал.

Мама с психологом переглянулись. На записи с камеры наблюдения, которую они просматривали уже в сотый раз, было отчётливо видно, как Антошка выходит из садика один.

К тому же воспитательница ответила, что в группе только одна девочка по имени София, но Антошка сразу же ответил, что это «не его Сонечка».

– Видимо ваш сын выдумал себе друга, поскольку у него не получилось подружиться с реальными детьми из его группы, ему было скучно с ними, он и сам подтверждает это. Но ничего, всё это исправляется вниманием и заботой, вам нужно побольше времени уделять сейчас ребенку, вместе куда-то выезжать, играть в подвижные игры. А ещё будете приходить ко мне на занятия раз в неделю.

– Да-да, – озабоченно проговорила мама Антошки, – Я уже уволилась с работы и теперь смогу постоянно быть рядом с сыном столько времени, сколько понадобится. А в садик сын больше не вернётся. Я не переживу ещё одного такого случая.

***

На следующем занятии психолог усадила Антошку за маленький столик, предложив нарисовать то, что он сейчас видит за окном, а сама отвела маму в сторону:

– У меня есть одна идея. Вы наверное знаете, что садик располагается в бывшем дворянском доме. Когда-то здесь жил купец Брашников со своей семьей, а в том самом здании возле дома, где сейчас склад, располагались комнаты прислуги – дворника, кухарок, сторожа. В семье было шестеро детей, и одну из девочек звали Софья, Сонечка, понимаете?

Девочка была большой озорницей и проказницей, всеобщей любимицей и младшенькой в семье. Случилось несчастье, Софья утонула в колодце прямо во дворе дома, няня не досмотрела за ней. Ей было всего шесть лет. Семья очень тяжело перенесла эту утрату. Я знаю, что моя речь выглядит как бред, но мне хотелось бы проверить одну версию. Давайте покажем Антошке фотографии нескольких детей и среди них будет Софья. А вдруг…

– Я согласна, – ответила мама, – Хотя это действительно какой-то бред.

Антошка внимательно смотрел на фотографии, которые показывала ему тётя психолог, и вдруг подскочил с места:

– Мама! Это же моя Сонечка!

Мама побледнела, психолог вздрогнула, и взгляды их пересеклись в немом вопросе «Неужели?»

***

Прошло несколько месяцев. Всё стало забываться и родители успокоились, Антошка был весёлым и тоже не вспоминал о том случае. За окном было солнечное летнее утро. Семья собиралась на прогулку. Отец повернул ключ в двери и семья направилась к машине, стоящей у ворот.

– Мама, – неожиданно спросил Антошка, – А когда я снова пойду в садик?

Мама нахмурилась:

– Я думаю, что никогда. Нам же хорошо с тобой вместе, правда? А осенью мы уже начнём готовиться в школу. А почему ты спрашиваешь, сынок?

– Просто Сонечка приходила вчера ночью, плакала и говорила, что она снова одна, ей очень грустно. Она спрашивает, когда мы снова сможем поиграть?

В студенческие времена жизнь бьёт ключом. Ты полон сил и энтузиазма. Времени хватает и на учёбу и на развлечения. Мы с подругой Надей снимали в те годы квартиру вдвоём. И вот, как-то раз, на майские праздники, наша однокурсница Наташа пригласила нас к себе на выходные.

Жила она в деревне. А родители её как раз должны были уехать к родственникам в другой город. Перспектива была заманчивой, сходить в баньку, пожарить шашлычков. Мы, конечно же, не отказались.

И вот, в субботу, после пар, мы втроём сели на автобус и отправились в гости. Уже подъезжая к деревне мы залюбовались живописным видом, открывшимся нам с дороги. Деревенька стояла в некотором углублении, как бы в чаше, а позади неё начинался густой еловый лес. Справа и слева расстилались луга и поля.

Мы вышли на остановке и направились к дому подруги. Свежий воздух, грунтовая дорога, уютные деревянные домики, палисадники с цветами, яблони и вишни в садах, у ворот лежали собаки на привязи, в огородах над грядками копошились женщины.

Дом подруги ничем не отличался от других, разве что палисадника не было под окнами, да стоял дом ближе всех к лесу, крайним в улице. Дальше, буквально метрах в ста, уже начинался густой ельник. Мы хотели было туда прогуляться, но Наташа сказала, мол, даже не думайте, там темно, хоть и день на дворе, да и вообще, тут лучше без нужды в лес не ходить. Мы посмеялись, мол, а что, леший утащит? Нам же всё смешно, по семнадцать лет людям.

А Наталья и говорит:

– Нечего ржать, тут и без лешего всякое бывает.

Ну да ладно, нет так нет. Открыли ворота, вошли в дом. Протопили баньку. Мясо замариновали. Вечером сделали шашлык, попарились, и даже чай попили во дворе из настоящего самовара! Наташа его в дровянике отрыла. Лепота одним словом.

Стемнело. Мы заперли входную дверь и легли отдыхать. Лежим, болтаем о том, о сём. Луна взошла, в окно так ярко светит, что пол избы освещает. В центре комнаты светло, почти как днём, а мы лежим в кроватях, что вдоль стен стоят, в темноте.

И вот, в один момент, мы вдруг видим, как в этом пятачке света на полу появляется тень силуэта, словно в окошко кто-то заглядывает. Почему-то мы даже не испугались, видимо то настроение, в котором мы находились, не давало места для страхов – мы весь вечер хохотали над чем только можно. Силуэт постоял пару минут, потом исчез, мы смеёмся, мол, женихи небось пришли. Неожиданно в окно постучали.

Я встала с кровати:

– Пойду, – говорю, – посмотрю кто там.

И направилась к окну. Хозяйка дома как-то занервничала:

– Не выглядывай, – говорит. – Мало ли кто там. Мы же одни.

– Так я ведь не собираюсь открывать, – отвечаю, – Я только тихонько посмотрю из-за шторки, они меня даже не заметят.

Я дошла до окна, осторожно выглянула и обомлела – под окном (дом у подруги был на высоком фундаменте, внизу был погреб) стоял белый-белый конь. Он был настолько белоснежный, что казалось светился в свете луны. С минуту я стояла в ступоре, разглядывая животное, а потом прыснула со смеху:

– Идите, посмотрите, какой тут жених пришёл! Слушайте, а может это конь принца? Ну как в сказке, а? Принц на белом коне. Только где же сам принц, что-то не видать.

Надя тоже подошла к окну, не поверив мне, а увидев коня, стала хихикать. Наталья почему-то не смеялась, а нам от этого было только веселее.

– Может это твой жених, а?

Наконец мы успокоились и уже серьёзно спрашиваем Наташу, мол, не знаешь чей это конь-то? Хозяева потеряли, наверное. Он прям непростой какой-то, породистый небось, такой красавец, и ухоженный, ну просто блестит весь.