Трес задумалась над его словами.

— Мы не говорим о душе. И о чувствах мы тоже не говорим, — она усмехнулась. — А почему мы должны отличаться от людей? Мы и не роботы. Из плоти и крови, как и все остальные.

— Я слышал, что у вас чувства притуплены… или отсутствуют вовсе, — задумчиво протянул мужчина. — Но ты слишком эмоционально реагируешь, чтобы это было истинно так, — Йохансон внимательно посмотрел на свою собеседницу. — Умер один, остались другие, что мешает начать новое знакомство? — он снова вопросительно посмотрел на девушку. — Я, конечно, не пытаюсь вынудить тебя разговорить молчаливого или, тем более, с ходу прыгнуть в кровать к вашему Сэту. Он был бы рад, но я не думаю, что тебе это нужно.

— Значит я бракованная, — хмыкнула Алеит, и чуть не возмутилась, услышав его советы. — Всё не так просто как кажется. Нас очень мало. И выбор не велик. Приятельствовать можно даже с Каином, который ни на что не реагирует, но сделать попытку пойти дальше можно только один раз. И мой вариант уже бесследно исчез. Понимаешь? Мы не рассчитаны на создание семьи. Мы нужны только для работы.

Она покачала головой.

— Этот разговор лишён смысла! Он ни к чему не приведёт. Ты — обычный человек — тебе не понять того, что происходит в нашей жизни, — она посмотрела на него долгим взглядом, а потом отвернулась, вновь посмотрев на горизонт.

— Почему бракованная? — Йохансон удивлённо посмотрел на блондинку. Мужчина не мог понять, что такого он сказал, чтобы она так подумала. Он, честно говоря, давно уже не имел практики общения с женщинами, а потому забыл, как легко их можно обидеть и вывести из себя каким-то пустяком. — Слушай. Никто не говорил ни о детях, ни о семье. Я человек, — он ткнул себе в грудь рукой. — Но не спешу создавать ни то, ни другое. Но это не мешает мне сейчас просиживать зад и пытаться завязать с тобой разговор, — мужчина помолчал, смотря ей на спину, а потом внезапно закипел сам. — Я говорю с тобой всего десять минут, а уже чувствую себя твоим парнем! Женщины! — всплеснул он руками и отфейспалмился.

— Извини, — глухо сказала Алеит, вздохнув, и вновь посмотрела на него. — Просто дни тяжёлые. Слишком много произошло, и всё никак не пройдёт.

— Хорошо, что не мужем или зятем, — усмехнулся он, попытавшись отшутиться, но предполагал, что в состоянии девушки ей сейчас не до шуток. Даже безобидных.

Она задумалась о теме, какую можно было бы поднять в разговоре, но ничего путного в голову не пришло.

— А чем бы ты занимался, если бы не война? Ну, если бы не военная карьера? — спросила девушка, вновь опустив руки на скамью, выйдя из «закрытой» позы, и сменив гнев на милость.

— Я… — он запнулся. — Не знаю. Преподавал бы в школе единоборств, — прыснул Освальд. — Никогда об этом не думал. Не скажу, что война мне нравится, но я уже не представляю себе чего-то другого.

Алеит замолчала, обдумывая его ответ, и подумала, что она тоже порождение этой войны и без неё для неё нет жизни.

Ночь становилась всё глубже, а ветер сильней, и она поёжилась.

— Понятно, — всё-таки произнесла Трес, чтобы обозначить то, что она его услышала и проявила внимание.

— Замёрзла? — не дожидаясь ответа, он накинул на неё свою армейскую куртку, но задумчиво нахмурился и добавил: — Я подался в военную стезю ещё задолго до того, как началась война, и тогда, оставаясь зелёным юнцом, я и подумать не мог, что когда-нибудь из обычного оперативника стану тем, в ком действительно нуждается Ридриган. Я уже тогда жил этим. Так что… я сам себя создал для войны.

— Спасибо, — пробормотала девушка, поправив на себе его куртку. Сопротивляться заботе не хотелось, он первый, кто нормально к ней отнёсся. Сэт ещё может, но она ему не верила всё равно. — И что в военных действиях тебе нравится больше всего? — полюбопытствовала она, откинувшись к стенке и смотря на него.

— Выживание, — Йохансон негромко рассмеялся. — Всё, что ты ни делаешь, — ради того, чтобы выжить, и это прекрасно, когда тебе удаётся выйти из всего дерьма, которое на тебя вываливает судьба.

Он не был романтиком, чтобы заикаться о спасённых жизнях детей и женщин, или говорить о пролетающих мимо пулях, от которых адреналин начинает зашкаливать. Всё просто. Ему нравилось осознавать, что благодаря его умениям и везению он всё ещё жив.

— А тебе?

Алеит задумалась, но потом всё же произнесла:

— Я бы сказала, что мне не нравится ничего. Но… пожалуй, когда мы отправляемся на задание все вместе, слаженно работаем, и у нас всё получается, то такие моменты дорогого стоят. Мне сразу кажется, что они моя семья. Мы как единое целое.

Девушка осеклась, понимая, что разоткровенничалась с ним, сама не заметив этого. Она мысленно себя поругала, и нахмурилась, замолчав.

— Так и должно быть, — улыбнулся Йохансон. — Все семьи ведут себя так. Ругаются и ссорятся. Все они разные, но продолжают оставаться семьёй. Ты не исключение. Даже если некоторым членам твоего семейства у меня просто зудит заехать, — он вспомнил особо толстый юмор некоторых. — Он как назойливый младший брат.

Алеит не стала спорить, ещё раз глянув на небо, она глубже вдохнула ночной воздух, и, сняв с себя его куртку, встала со скамьи.

— Уже довольно поздно. Следует отправиться спать, — ровным голосом произнесла она, протягивая куртку офицеру. Но потом, немного смягчившись, добавила: — Спасибо за разговор.

Он забрал протянутую ему вещь и пожал плечами. Сам надевать её обратно не стал.

— Всегда пожалуйста, — Освальд не думал удерживать девушку подле себя, но не мог отрицать, что разговор вышел не настолько плохим, как он предполагал.

— Ты останешься здесь? — полюбопытствовала она, сделав шаг к выходу. — Или… мы могли бы дойти до комнат вместе. Может быть, по пути у нас назреет новый разговор.

Алеит почувствовала, что её настроение немного поднялось, и как-то даже полегчало.

— Здесь? — Йохансон осмотрелся. Нет. Вариант ошиваться на улице ночью его не прельщал. Да и какой нормальный мужик откажется сопроводить девушку до спальни, даже если думает головой, а не тем самым местом. — Без проблем, — мужчина пожал плечами и улыбнулся. Куртку он забросил себе на плечо, не желая надевать её обратно, и вместе с Алеит начал спускаться с крыши.

Трес еле заметно улыбнулась, спускаясь по лестнице, и затем они направились по коридору в сторону комнат, которые выделили их отряду. Она так и не придумала, чтобы ему сказать, но сильно идти не торопилась. Учитывая, что комнаты уже были видны в дальнем конце очередного коридора. Вечер на редкость был хорошим, чтобы его так вот прерывать.

Освальду, как и другим военным Ридригана, за исключением универсалов, выделялись койки в специальных казармах, а не индивидуальные комнаты. Они не настолько шиковали. Мужчина остановился рядом с Алеит и окинул коридор взглядом.

— Хорошо живётся, — усмехнулся он без злости или зависти. — Некоторые из моего отряда думали, что вы спите, подключённые к компьютерам.

— Компьютер есть у Шары, — усмехнулась Алеит, останавливаясь возле своей комнаты. — А у меня нет…

Девушка замолчала, не решаясь сказать что-либо ещё. Она бы может и хотела, чтобы тот зашёл к ней, и они могли бы… Алеит мысленно покачала головой. Она взъелась на Тересию за её поведение, утверждала о своей неприступности, а теперь сама же об этом жалела. В такой непростой период ей как никогда была нужна поддержка, ласка, забота. Почувствовать бы хоть немного того, чем регулярно упиваются двое из её отряда.

— Если зайдёшь, то сможешь в этом убедиться. Комната как комната, — она попыталась придать лицу безразличное выражение, делая вид, что как бы она и намекает, но если что, то не докопаешься.

— Ну давай, удиви меня, девочка-бойскаут, — усмехнулся Йохансон, будто и не заметил подтекста. Он прекрасно помнил, как Алеит отозвалась о Тересии, но начинал видеть намёки там, где, казалось бы, не должен. И согласился вроде бы как из-за такого пустяка, на который вообще мог рукой махнуть. Его никогда не интересовало содержание комнаты. За исключением особы, которая в ней жила.