Кивая, Хулия собрала использованные ватные шарики и сунула в корзинку.

– Хулия…

Она подняла на меня взгляд.

– А ты давно уже здесь работаешь?

– В декабре будет уже четыре года.

Следовательно, она лично была знакома с моим отцом. А также, возможно, и с тем человеком с ожогами.

– Дон Мартин сегодня показал мне разрушенный пожаром дом. Ты не знаешь, кто там жил?

– Бригадир с плантации и его семья, но я очень смутно их помню. Я мало выхожу из дома.

– А ты не помнишь, как их звали?

– А почему вы спрашиваете?

– Ну, не знаю. Меня глубоко тронуло то, что с ними случилось. Быть может, я мог бы что-то сделать для этих несчастных людей.

– Они уехали после пожара.

Она торопливо собрала все в корзинку. Пока она не ушла, мне требовалось выведать у нее побольше информации. Например, о том, кто еще живет со мной под одной крышей.

– И еще кое-что, Хулия. Донья Каталина замужем?

– Нет.

– Но она такая красавица. Должно быть, у нее много воздыхателей.

– Если таковые и есть, то я никогда их не встречала. – Умолкнув, она изучающе поглядела на меня, словно оценивая, можно ли мне доверять. – Вам лучше держаться от нее подальше. Госпожу Каталину все в округе считают святой.

Я непроизвольно улыбнулась, но, судя по тому, как нахмурилась Хулия, стало ясно, что она вовсе не шутит. Даже не знаю, что меня больше позабавило: тот факт, что она заподозрила у меня романтический интерес к моей сестре, или слова служанки о святости Каталины.

– Святой? А почему?

– В детстве она видела Святую Деву.

Трудно было сказать, восхищение сквозило в ее тоне или усмешка.

– И где же Каталина ее видела? – спросила я, не дав слететь с языка слову «якобы».

– Святая Дева явилась прямо у нее в спальне. И оставила послание для всех горожан.

– А в чем состояло послание?

Хулия закончила складывать корзинку.

– Вам лучше спросить об этом у нее самой.

Ни слова больше не говоря, она вышла из комнаты. О явлениях Девы я только читала в книжках да слышала в легендах, но никогда не встречала ничего подобного в реальной жизни. Интересно, а что отец думал о святости своей младшей дочери? Верил, что это правда, как Хулия? Или же относился скептически, как я?

Каталина

Тремя месяцами ранее

Анхелика со мной два дня не разговаривала. Хотя как раз в этом не было ничего необычного. На нее находили порой ужасные приступы гнева и раздражительности – прямо как у нашего отца, хотя она ни за что бы это не признала. Впрочем, на сей раз я никак не могла ее винить. Она получила страшнейший удар по своему самолюбию, узнав, что отец завещал большую часть своего имущества сестре, которую мы ни разу даже не видели.

Но вот чего я точно никак не ожидала – что она вдруг с чарующей улыбкой сунет голову в дверь моей спальни. Анхелика не заходила в мою комнату еще с тех пор, когда мы были девочками. Да и то в те годы именно я обычно ходила за ней по дому по пятам.

– Ты чего? – спросила я, от неожиданности забыв о хороших манерах.

Анхелика открыла дверь пошире и зашла внутрь с Рамоной на плече. Я подивилась, что следом не появился и Лоран, неизменно следовавший за нею тенью. Казалось, его призвание в этом мире было угождать моей сестре во всех ее мелких прихотях.

– А что такого? Я разве не могу зайти к тебе просто поздороваться? – Анхелика скользнула к кровати и присела возле меня. – Что читаешь?

Я быстро перевернула книгу «Фортуната и Хасинта»[24], чтобы сестра не успела увидеть обложку. Бенито Перес Гальдос был в списке запрещенных Ватиканом авторов, однако я от его романа была без ума. Я несколько лет ждала, когда смогу заполучить эту книгу. Какая там закрученная история жизни!

– Могу я тебе чем-либо помочь, hermana?[25] – спросила я.

– По правде сказать, да. – Она провела нежными пальчиками по краю корешка книги – признаться, самой моей любимой. Впрочем, Анхелика об этом и понятия не имела. Она совершенно ничего обо мне не знала, хотя мы и обитали с ней всю жизнь под одной крышей.

– Ну что, как тебе завещание нашего папы?

Я лишь пожала плечами. У меня никогда и не было каких-то ожиданий по поводу наследства. Видимо, потому меня особо и не удивили подробности последней воли отца.

– Я знаю, ты человек не амбициозный и тебя больше интересуют… дела духовные. Но ты не находишь, что в отношении нас совершена большая несправедливость?

– В мире вообще справедливости мало. Вспомни, что произошло с Господом нашим Иисусом Христом.

– Согласна. – С женственной грацией Анхелика протянула ко мне руку и ладонью накрыла мою ладонь. – Но вот о чем я тревожусь, Каталина. Что будет с тобою, если меня не станет? Ты ж понимаешь, что я как старшая, скорее всего, умру раньше тебя. Как ты собираешься жить без защиты мужа? Мы обе с тобой знаем, что наш братец мало чем тебе поможет. К тому же неизвестно, надолго ли еще он останется в здешнем приходе. В любой момент его могут куда-либо отправить.

Мне ничего и слышать не хотелось о мужьях. Эта тема для меня была и неловкой, и болезненной. Я, наверное, была единственной девушкой во всем нашем París Chiquito, что до сих пор не вышла замуж.

– Но ведь так быть не должно, – продолжала увещевать Анхелика.

Мое терпение уже начало иссякать, однако я ни за что бы не смогла нагрубить Анхелике. Это был своего рода пережиток детских лет – стремление извечно добиваться ее одобрения и похвалы. В детстве мне казалось пределом мечтаний то, чтобы моя любимая старшая сестра пришла ко мне в комнату и одарила меня своим вниманием. Она всегда была настолько осведомлена во всех вопросах, настолько была уверенной в себе и таким успехом пользовалась в Винсесе! Когда ей было семнадцать, не проходило и дня, чтобы у нее не появился очередной воздыхатель или, по крайней мере, новый подарок. И это едва не доводило меня до бешенства.

– И мне кажется, я придумала решение, – сказала она.

– Ты о чем сейчас?

– Hermana, как ты не понимаешь! Разделив долю наследства Пурификасьон, мы сможем выделить тебе вполне весомое приданое. Ты могла бы наконец выйти замуж!

– В моем-то возрасте?

«Кто захочет жениться на двадцатитрехлетней старой деве!»

Анхелика испустила смешок, сразу напомнивший мне о наших детских годах, когда она частенько обыгрывала меня в карты.

– Каталина, милая, ты сейчас в самом расцвете красоты! Ты никогда еще не была такой прекрасной! Единственная причина, почему мужчины не рискуют к тебе подходить, – это потому, что они не хотят оказаться проклятыми навеки. Мужчине, поди, очень страшно подбивать клинья к такой женщине, которую наша Божья Матерь выбрала себе в посланницы.

«О небо! Как же я устала все время слышать про свою чистоту и святость!»

– Но как может приданое повлиять на тот факт, что мужчины, как ты говоришь, меня страшатся?

Анхелика встала.

– Ну, это просто станет побуждать их к тому, чтобы тебя добиваться. Они поймут, что ты заинтересована в создании семьи, что хочешь иметь собственный дом. А пока что все в городе считают, будто ты полностью удовлетворена тем, что целыми днями молишься и общаешься со Святой Девой. Люди не знают, что в тебе есть иная сторона, которая жаждет быть любимой и иметь детей. – Она легонько пожала мне плечо. – Не допускай, чтобы твоя жизнь сводилась только к молитвам и уединению. Тебя могло бы ждать намного большее, Каталина. Ты заслуживаешь намного большего.

Трудно объяснить, какой эффект произвели на меня слова сестры. Я понимала, что Анхелика хитра и пронырлива, как кошка, – всю жизнь это знала! – но никак не могла ей противиться. Я была лишь очередной пешкой в длинном списке людей, которые не способны были отказать Анхелике ни в одном из ее желаний.