В документах суда по банкротству точные условия соглашения не упомянуты, однако Робер и Готье вернулись к привычной деятельности задолго до весны 1781 года, которой датированы их новые письма в архиве STN: часть этих писем получены из Бельфора, а часть из Бурка. Похоже, что два основных филиала компании взаимодействовали между собой не слишком тесно. В мае 1781 года Готье написал из Бельфора, что ему нужно пятьдесят экземпляров Vie privée de Louis XV80. В июне того же года Робер прислал из Бурка претензию, что он заказывал ту же книгу гораздо раньше, а в итоге она поступила слишком поздно для того, чтобы продвигать ее на рынке. Когда очередная партия от STN не пришла вовремя, он заказал ту же книгу у другого поставщика и продал почти 150 экземпляров. Корреспонденция того же рода – заказы вперемежку с претензиями и переговорами об условиях доставки – продолжалась на протяжении трех последующих лет. Если речь заходила о спросе на книги, Робер (как правило, из Бурка) и Готье (чаще всего из Бельфора) выказывали особый интерес к «Отчету, поданному королю» (Compte rendu au roi), принадлежащей перу Жака де Неккера апологии собственной деятельности на посту министра финансов, опубликованной в 1781 году и вызвавшей волну острополемических памфлетов (см. главу 12), и к трудам Руссо. Готье пояснял, что книги Руссо предназначены для постоянных покупателей из бельфорского гарнизона: «Руссо нужен срочно. Это книги для офицеров, которых переводят [в другой гарнизон] в следующем месяце». Но STN так и не возобновило полномасштабных торговых отношений с Робером и Готье. Обжегшись раз, оно предпочло не вносить их снова в число покупателей, заслуживающих доверия. Ответом на запрос о большой партии книг в сентябре 1784 года был отказ, и после этого случая ни единой отправки товара для Робера и Готье не было.

Может быть, остановка Фаварже в Бурк-ан-Бресе и не была успешной с точки зрения продажи книг и получения денег за предшествующие поставки. Но те сведения, которые ему удалось собрать, многое способны прояснить в контексте переписки Робера и Готье с STN относительно того, как шла книжная торговля в провинциальном городе. Заказов в письмах из Бурк-ан-Бреса вполне хватает для того, чтобы составить примерный профиль торговых интересов Робера и Готье81.

Согласно этим записям о заказах, самой востребованной книгой было «Рассуждение об основании аббатства Сен-Клод», поскольку эта книга имела самое прямое отношение к местным делам. Продажи по всей остальной Франции были весьма скромными. Среди книг, чьи названия чаще прочих встречались в заказах, были также «Отчет, поданный королю» Неккера, «Частная жизнь Людовика XV» и труды Руссо. Чего там почти не бывало, по крайней мере в сколько-нибудь заметных количествах, так это фривольных livres secrets, о которых шла речь на самой начальной стадии переписки. Может быть, Робер и Готье уже успели создать большие запасы таких книг, но возможно и другое: они могли заказывать их у таких специалистов по запрещенной литературе, как Жан-Самюэль Кайе из Женевы и Самюэль Фош из Нёвшателя, напротив имен которых в банкротском списке кредиторов стоят едва ли не самые значительные суммы. Помимо «Частной жизни Людовика XV», Робер и Готье заказывали и другие строжайше запрещенные книги, и прежде всего книги, связанные с Просвещением: «Система природы» д’ Ольбаша, философский роман Мармонтеля Bélisaire82 и Tableau de Paris83 Мерсье, пеструю подборку очерков о столичной жизни, целиком пропитанную руссоистскими идеями. Впрочем, запрещенные книги вовсе не были основным товаром у Робера и Готье. Пальму первенства держали травелоги (Voyages dans les Indes Orientales84 Иоганна Лукаса Никампа, Lettres d’ un voyageur anglais Мартина Шерлока85), беллетристика («Эссе о характере, нравах и духе женщин разных веков», Essai sur le caractère, les moeurs et l’ esprit des femmes dans les différents siècles Антуана-Леонарда Тома86, Les Jardins Жака Делиля87) и кое-какая детская литература (Annales de la vertu, ou cours d’ histoire à l’ usage des jeunes personnes К. С. Ф. Дюкре, графини де Жанлис88). Общая стратегия состояла в том, чтобы заказывать как можно больше книг, но каждую брать буквально в нескольких экземплярах, так чтобы хранившийся на складах ассортимент как можно точнее отвечал возможным потребностям покупателей. «Мы заказываем книги в соответствии с тем, сколько можем продать», – объясняли они.

Эта стратегия, как выяснил в ходе своего путешествия Фаварже, была типичной для провинциальных книготорговцев. Он сделал все, от него зависевшее, чтобы в тех маленьких городках, с которых началось его путешествие, изданные STN книги нашли своих покупателей. Следующая его остановка была в Лионе, большом городе и динамично развивавшемся центре издательского дела, где ему предстояло столкнуться с совершенно другими задачами.

Прежде чем отправиться в поход по лионским книжным магазинам, Фаварже внимательно изучил инструкции, вписанные в его путевой журнал директорами STN. Он знал, что ему предстоит иметь дело едва ли не с самой неподатливой клиентурой во всем книжном мире тогдашней Франции. В Лионе, втором по величине городе королевства и мощном книгоиздательском и книготорговом центре еще со времен Средневековья, обитало множество людей, живших доходами от печатного слова, – издателей, типографов, владельцев книжных магазинов, переплетчиков, мелочных торговцев, литейщиков шрифтов, торговцев бумагой, агентов по доставке, контрабандистов и авантюристов разного рода. Среди всех этих ремесленников и предпринимателей вечно затевались большие и малые интриги, и в июле 1778 года некоторые из них угрожали превратиться в серьезную проблему.

Отличительной чертой издательского дела в Лионе был вкус к пиратству89. Город служил чем-то вроде литника для тех дешевых пиратских изданий, которые закачивались швейцарскими издателями на самые разные французские рынки. Книги рекой текли по столбовой дороге между Женевой и Лионом еще с начала XVI века; в веке XVIII в этот поток стали вливаться новые полноводные ручьи, с истоками в лозаннских, ивердонских и нёвшательских издательствах. Бернские и базельские издательские дома предпочитали северные пути, а STN, как уже было сказано, тоже пыталось, и порой небезуспешно, открыть новый маршрут – прямо в Париж через Безансон и Дижон. И все-таки главными воротами на французский рынок оставался Лион. И дело было не только в том, что здесь сходились прекрасные сухопутные и речные трассы; здесь было множество искусных в своем деле маклеров, которые могли существенно облегчить заключение сделок, в особенности если дело касалось пиратских изданий.

Лион. Гравюра из «Nouveau voyage pittoresque de la France». Париж. Остервальд. 1817. Библиотека кантона Юра, далее BiCJ

Бурный рост пиратства стал ответом на фактическую монополию в издательском деле, установленную парижской гильдией книготорговцев еще в конце XVII столетия90. Опираясь на политику централизации, последовательно проводившуюся в царствование Людовика XIV, парижане скупили бóльшую часть привилегий на издание книг, помогали властям осуществлять полицейский надзор над этой отраслью торговли, оставили на долю провинциальных типографий в основном продукцию местного значения и объявления и господствовали на национальном рынке благодаря сети книготорговцев-перекупщиков, своих клиентов. Неспособные конкурировать с парижанами, провинциальные издатели перешли на торговлю пиратскими изданиями (contrefaçons), иногда печатая их сами, но чаще ввозя из‐за границы. К 1750 году эти дешевые пиратские издания наводнили все французские провинциальные рынки, а лионские книготорговцы наладили прочную систему сотрудничества со швейцарскими издателями.