Рин все это время думал об отце, Междумирье и переезде сюда. Ему постоянно казалось, будто за спиной проблемы. Он что-то упустил, но пока не разобрался конкретно.

10 «В» присутствовал на бале полным составом. Свету Копейкину выписали из больницы, и ее обидчицы старались держаться подальше, ожидая ответного удара. Максим Черный тоже неплохо проводил время, долго о чем-то разговаривая с Викой Богдановой. Она выглядела довольной. Игорек носился как заведенный, искрил, ему не доставало пропеллера. Он умудрялся быть во всех местах одновременно, перебрасывался словами-мячиками, сумев вывести на эмоции Толика. И как его батарейка всегда на максимуме? Варя за все время их дружбы не помнила, чтобы мальчик плакал, расстраивался или горевал. У нее так не получалось.

Во время танцев Измайлова пребывала в отличном настроении и считала, что раз день в целом прошел отлично, то никаких проблем не будет. Ближе к восьми все изменилось. Свет погас, и внезапно стало тихо. Ребята вокруг девочки застыли в разных позах, словно они играли в «море волнуется…». Лена Морозова вскрикнула. Ее с силой отбросило к двери, она увязла в темно-фиолетовой вязкой паутине, намертво склеившей рот. Со стороны пустой сейчас сцены со скрипом поднялась крышка пианино, невидимые пальцы прошлись по клавишам, затем крышка с грохотом опустилась. Послышался нервный ломано-скрипучий смех.

У потолка собрались бледно-голубые огоньки, а на сцене, точно исполнительница главной роли, появилась Настя Юрьева. Ее лицо казалось странным: одна половина живая, с подвижной мимикой, вторая же застывшая, будто мертвенная, с приклеенной злобной ухмылкой.

Оля Пряжкина едва не выдала себя изумленным криком. Ей вовремя прикрыл рот рукой Ярик, с которым они забились в наиболее темный уголок в конце зала, почти невидимые за спинами истуканов-ребят. Оля отлично видела Кирилла. Он так и замер с зажмуренными глазами, собираясь чихнуть. До чего нелепо и сюрреалистично! Прям музей восковых фигур какой-то!

– Плохо выполняете работу, господин маг, – голосом курильщика со стажем произнесла Юрьева. Маг и его ассистентка были видны как на ладони, практически в отсутствующих сейчас первых рядах. – Пора, дорогуша!

Юрьева, или некто в ней, хлопнула в ладоши, и чернильные знаки, виденные Варей и забытые, ожили, активируя магию. Реальность выцветала, смещаясь к Тусклому миру. Между фигурами школьников заскользили очертания Духов. Не успела Измайлова опомниться, как ее схватила воздушная рука и швырнула на сцену. Их с Настей отделила от остальных мощная полупрозрачная стена.

Рин поморщился и отдернул руку. Пальцы обжигало, будто от горячей сковородки. Живая сторона лица восьмиклассницы вновь пришла в движение, а маг схватился за горло. С каждой секундой становилось сложнее дышать. Из носа капала кровь. Отсюда звук не доходил до ассистентки, подсказок она не услышит. Экономя силы, маг сосредоточился на новоявленной злодейке. Ну конечно! По ее коже струились корни-вены паразитической магии. Нашептывающая полусущность вольготно располагалась на плече, строя из себя Учителя. Значит, часть этой Тварюшки томилась в старом парке аттракционов? Замечательно. А она уже освободила другую, скрытую в школе.

Страсть к экспериментам вышла ему боком. Когда возраст Рина подбирался к двухсотлетию, мастер Армардо неожиданно сказал, что кому-то необходимо приглядывать за этой точкой на Земле. Взрослый сын, получивший военно-магическое образование в Туманном королевстве, показался ему отличной кандидатурой. Рин же перед перемещением наложил на себя заклинание, превратившее его в семнадцатилетнего парня, без права самостоятельного снятия. Естественно, он несколько помолодел, но коварство состояло в другом. Часть его опыта, словно затерлась, а восприятие жизни стало более беззаботным, легким, казалось, будто море по колено и горы по плечу. В мозгах витала мечтательность, свойственная подросткам. Никакого страха и полнейшая самоуверенность в собственных поступках. Хорошо, чувство ответственности осталось сильным. И теперь он травится, потому как был беспечным, в очередной раз проигнорировав предупреждение отца.

– Скоро твой маг умрет! – хихикнула Настя половиной лица, наблюдая за Варей, с ужасом смотрящей на Рина. Слова противницы напугали девочку, и их взгляды встретились. Глаз правой неживой стороны ассоциировался с мертвой рыбой. – Но сначала ученица хочет расквитаться с тобой.

Что-то черное юркой рыбкой скользнуло к Варе, щеку взорвала боль и отрезвила. Измайлова торопливо поднялась на ноги. Она волновалась за мага, поэтому чем скорее разберется с высокомерной нахалкой, тем лучше.

– Так в чем проблема? – надменно выгнув бровь, поинтересовалась десятиклассница, не обращая внимания на боль, собираясь вывести противницу из себя.

– Ты меня бесишь! – заверещала Настя на высоких нотах, выпустив из рук магию и раздолбав пианино в щепки. Варю едва спасал ее золотисто-нитяной щит. – Из-за тебя я поссорилась с Олей, влипла в тот дом, видела все эти мерзкие облака и тени! Если бы ты не впутала нас в дела своего чокнутого мага, ничего бы этого не случилось!

Она расшвыривалась темными сгустками Силы, словно снежками. Они барабанили по щиту, треща и потихоньку разрушая.

– Бред! – откликнулась Измайлова. – А сейчас ты разве не магией пытаешься меня прикончить? Разве не какая-то мерзость называет тебя своей ученицей? Неувязочка!

Настя замешкалась, часть ее рационального сознания еще улавливала правдивость чужих слов, полусущность занервничала, явно принимаясь шептать подопечной. Варя воспользовалась заминкой. Непоколебимая вера, горячее желание, беззвучные слова-приказы – заклинания она оттачивала и придумывала каждый вечер. Бордовые нити с железной искоркой рванулись в Юрьевой и прочно пришпилили к стене. Она висела, точно куколка будущей бабочки, только голова торчала. На лице быстро сменялись разные эмоции.

– Отпусти ее. – Варя требовательно обратилась к полусущности. – Немедленно.

– Хи-хи, боюсь, – ехидно наждаком проехался ее голос. – Не хочу. Я не буду повторять ошибки предшественников. В вашем мире такая благодатная почва для развития.

Рин поморщился, вслушиваясь в диалог. С той стороны звуки проникали свободно. К нему пробрались Ярик с Олей. Пряжкина хотела помочь и предполагала, что сможет достучаться до бывшей подруги. В свою очередь это ослабит полусущность. Лишившись тела, она более уязвима. Все-таки этот «космос» чужд ей. Вот в Рит-ри-Норе она опаснее во много раз. Даже полуживая.

Ощущая, как мерзкая отрава будто живое существо, распространяется по организму, Потапов сделал лучший выбор – часть сил направил на поддержание внутренних сил, а часть – в помощь ребятам. Рин и Ярик действовали совместно: маг добавлял свою магию для усиления, мальчик направлял ее на разрушение стены. Благо, воздух Междумирья попал в него не в чистом виде.

– Настя! – звала Оля. – Настя, ты меня слышишь?

– Оля? – спустя томительную минуту прохрипела Юрьева.

– Настя, давай прекратим это, – просила Пряжкина. – Помнишь, ты не хотела, чтобы я вредила Кристине и Глебу? Что мой способ защитить тебя бы неправильным? Ты ведь всегда хотела мирно решать проблемы. Всегда была тихой и спокойной!

Юрьева снова долго молчала. Оле казалось, что ее план не работает, и все старания друзей бесполезны.

– Точно, – внезапно ответила Настя. – И поэтому надо мной смеялись и придумывали обидные прозвища. Но теперь я сильная!

Варя мысленно благодарила Олю и медленными, еле заметными шажками, стараясь не привлекать внимания, приближалась. Все-таки в глубине души Юрьева хотела помириться, и поэтому власть полусущности пошатнулась. Мысль восьмиклассницы уже зацепилась за разговор. Измайлова заметила на браслете потемневшую фигурку-висюльку в виде тучки. Вроде бы днем ее не было.

– Давай просто забудем о том, что поссорились! – продолжала Оля. – Мы ведь лучшие подруги с детства. И никто это не изменит. Даже если мы будем жить на разных концах планеты.