— У нас каждый человек на выходе осматривается, это по уставу положено, — вновь начал юлить лейтенант.

— Вот идите, лейтенант, и проверьте, всех ли досмотрели после происшествия, — уже всерьез рассердился Алексей Анатольевич.

Зло посмотрев на Ольгу, как будто она виновата в чем то, он пошел выполнять свои обязанности.

Они прошлись по хранилищу, недалеко от того места, где находился артефакт, но ничего не указывало на то, что в помещении кто-то прятался.

— Все-таки, Алексей Анатольевич, я уверена, что он прятался здесь, — не успев договорить, ее грубо прервали.

— Выходил, товарищ полковник. Сразу после происшествия, — запыхавшийся лейтенант стоял на нижних ступеньках лестницы, — охранник находится у меня в кабинете.

— Пошли, — скомандовал шеф и первым вышел из хранилища.

В кабинете нас стуле сидел совершенно молодой мальчишка, видимо недавно призванный.

— Так он же совсем ребенок, куда смотрит начальство, когда берут таких на охрану секретного объекта, — проворчала тихо Оля, но начальник ее услышал.

— Ты права, в этом обязательно разберусь! — ответил он и переключил свое внимание на солдата. — Представьтесь.

— Рядовой Семен Арсеньевич Фадеев, рядовой. — вскочив представился он.

— Ну что же, Семен Арсеньевич, рассказывай.

— После того как прозвенел сигнал тревоги, все ринулись в хранилище. Я стоял на посту. Из хранилища вышел солдат в форме, он показал проходной талончик, после которого мы имеем права выпускать из охраняемой зоны. Я приготовился к досмотру, но в это время ко мне подскочил старший лейтенант и стал расспрашивать, о том выходил ли кто-нибудь после происшествия, я ответил, что нет, когда повернулся того солдата уже не было, а через два часа начальник смены вновь подошёл ко мне с тем же самым вопросом, и я рассказал о том солдате.

— Знаешь его?

— Нет, товарищ полковник.

— А смог бы при встрече узнать?

— Смог бы, слишком похож на мужа моей сестры, — ответил парень и улыбнулся.

«Дите, ему бы игрушки играть», — вновь утвердилась в своей правоте Оля.

Не добившись никаких результатов, Ольга с Ильей поехали в отдел, надеясь провести мозговую атаку, может кто-то предложит дельное решение.

Два часа они сидели в кабинете, рассматривая все варианты и обсуждая происшествие.

— Дорогие мои коллеги, я вас всех услышал и думаю, что вы правы относительно того, что кража в лаборатории и кража артефакта, дело рук одного человека, но то, что они связаны между собой — это однозначно. Значит будем искать в лаборатории, это единственная ниточка, за которую можно зацепиться. Лена, тебе задание. Изучи все досье на каждого сотрудника лаборатории. Алексей Анатольевич обещал помочь их доставить. Ребята, — обратился он к близнецам, — ваша задача устроится на работу одному в лабораторию, а другому в охрану хранилища. Вы сотрудники управления, поэтому отказа не должно быть. Эмилия, как ты себя чувствуешь? — он внимательным взглядом оглядел ее.

— Если не считать, постоянные смены настроения, то относительно хорошо, — ответила она Илье, и подмигнула — нервы трепать тебе не собираюсь.

— Очень на это буду надеяться, — в ответ улыбнулся шеф. — Скоро Жан прилетит, будет легче. Ты сможешь посмотреть в каком направлении надо работать?

— Уже. Человек в лаборатории, и человек, укравший артефакт, разные люди, но объединены одной болью. Первый военный, но в должности невоенного.

— И как понять это выражение? Я, например, ничего не понял, — пробурчал Илья.

— Говорю то, что показали карты таро.

— Понятно. Все свободны. Оленька, собирайся, едем в лабораторию к Бережному.

Николай Александрович Бережной сидел в своем кабинете, он до сих пор никак не мог отойти от кражи вещества АТ-318, на создание которого ушёл не один год. Теперь труд нескольких учёных, сотрудников лаборатории пошел насмарку. Опрос сотрудников ничего не выявил. Хорошо, что записи не утеряны, можно все восстановить.

В дверь постучались, на пороге стояли сотрудники разведывательного управления. Вот кого- кого, а их Бережному хотелось видеть меньше всего.

— Николай Александрович, мы пришли уточнить — удалось ли вам получить какие — либо данные по краже вещества.

— Пока никаких результатов, мы опросили всех сотрудников, которые работали в этот день, но никто ничего не видел и не заметил, — он сморщился как от зубной боли.

— Скажите, пожалуйста, а вот в слове сотрудники кого, конкретно, вы имели ввиду? — поинтересовался Илья.

— Я говорил о всех, кто непосредственно принимал участие в создании АТ-318. -ответил Николай Александрович.

Тут зазвонил мобильный у Ильи, и он, извинившись, вышел за дверь.

— А где находятся ключи от лабораторий? — спросила Ольга, чтобы как-то протянуть время, пока не появится Илья.

— Первая связка у меня, вторая у охраны, на всякий непредвиденный случай, — ответил Бережной.

В кабинет зашел Илья и тут же задал вопрос:

— Николай Александрович, у вас работает некий Савельев Геннадий Владимирович?

— Работает, это наш старый сотрудник, раньше работал в лаборатории, а выйдя на пенсию решил остаться здесь кладовщиком.

— Можете его пригласить в кабинет?

— Конечно. Он вышел из кабинета и окликнув одного из своих сотрудников, попросил позвать в его кабинет кладовщика.

Через несколько минут в кабинет вошел пожилой мужчина, с побеленными временем висками, с короткой стрижкой и глубоким шрамом на левой щеке. Хмурый и серьезный, он представлял собой человека твердого и решительного. Видимо военное прошлое оставило на нем свой отпечаток, если смотреть по годам, можно было предположить, что он бывший «афганец», вероятно захватил и чеченскую спецоперацию.

— «Он военный, но в должности невоенного» помнишь? — тихо прошептала Ольга.

— Геннадий Владимир, добрый день, это мы позвали вас на беседу.

— Добрый день, чем могу помочь, Илья Савельевич, — на в недоумении поднятые брови, он ответил. — Да, представьте себе я был знаком с вашим отцом и много слышал о вас как о перспективном сотруднике.

— Это моя напарница и невеста Ольга Васильевна, — показал он на рядом сидевшую девушку. — Геннадий Владимирович, я знаю больше чем достаточно, мне бы очень хотелось, чтобы вы без принуждения рассказали, что произошло после того как вы выкрали вещество из лаборатории.

— Молодой человек, что вы себе позволяете. Геннадий Владимирович столько пользы принёс нашему государству, да вы еще под стол ходили, когда он уже был сотрудником нашего отдела, — в гневе соскочил со своего места Бережной и как мальчишку стал отчитывать Илью.

— Николай Александрович, успокойтесь. Я сам уж хотел прийти к вам с повинной. Вначале, когда это задумывалось, считал, что это правильны выход, а теперь понимаю, может произойти непоправимое. В гневе человек может совершить такие вещи, за которые ему будет стыдно всю жизнь, особенно, когда дело касается близкого ему человека.

Услышав это, Николай Александрович опустил плечи и сел за стол, он бы никогда не подумал, что этот всеми уважаемый ветеран может пойти на такое.

— Так что же все-таки произошло? — поторопил Илья кладовщика.

— Началось это пять лет назад, моя племянница возвращалась с института и ее на машине сбил один из папенькиных сынков, наследничек одного из богатых людей, некий Панкратов Виктор Всеволодович. Когда она лежала на земле вся переломленная от удара машины, он подошел к ней, пнул ногой в переломленное ребро и проговорил, что раз он ей не нужен, то пусть поищет себе другого такого же калеку, как и она сама, — у мужчины после этих слов заходили желваки, было видно, как ему тяжело приходится все это рассказывать. Взяв себя в руки, он продолжил. — Она пролежала долгое время в больнице, у нее на теле было несколько переломов, а также она перенесла операцию по удалении селезенки. За это время он приезжал со своим папашей, с просьбой забрать заявление из полиции. Затем они предлагали деньги, после стали угрожать. Его не посадили. Папаша подсуетился и ему дали только условно. Вот за это этот подонок до сих пор продолжает ей мстить. Подкарауливает сам или его ребята и начинают издеваться над ней, после этого она приходит домой и у нее начинается в лучшем случае приступ эпилепсии, начавшийся после аварии, в худшем случае она думает о самоубийстве. Было уже две попытки суицида. Парень за которого она собиралась выйти не оставляет ее до сих пор. С ним мы и придумали план.