Пока механики и шофера занимались привычной работой, капитан сходил к начальнику станции и узнал, что его батальону нужно прибыть в посёлок под названием Парфино.

Оказалось, что час назад, оттуда пришла колонна полуторок. Сейчас они грузятся топливом и снарядами к пушкам, а после полудня вернутся назад. Напоследок, комбат услышал напутствие пожилого мужчины:

– Если не хотите плутать по лесам, двигайтесь следом за ними и к уже ближе вечеру, доберетесь до нужного места.

Первым делом, танкисты прицепили к полуторке передвижную полевую кухню их батальона. Ведь без неё никуда. Затем, перегрузили боевое имущество в танки и автомобили и занялись топливом. Они залили бензин и солярку во все машины и ёмкости, что оказались у них под рукой.

Солдаты хозвзвода пробежались по маленькой станции. Они нашли большую поляну, заставленную пустыми двухсотлитровыми бочками, и стали таскать их к железнодорожным цистернам, привезённым из Горького. Там в них заливали горючее под самую пробку.

Полную тару ставили в кузова автомашин. По несколько бочек привязывали к решёткам моторных отсеков «Матильд». Ведь кто его знает, где им удастся заправиться снова?

По совету бывалых ремонтников, решили не оставлять толстые брёвна, которыми крепилась их техника к открытым платформам. Их принесли и примотали железными тросами к бортам «англичанок».

Во-первых, дополнительная защита от немецких снарядов, прилетающих сбоку. Во-вторых, можно подсунуть под гусеницы, если машина внезапно застрянет. Ну, а в-третьих, до тепла ещё далеко, а тут, всегда дрова под рукой.

К полудню, все сборы были закончены. Автомобилисты из Парфино, получили на складах, всё, что им было нужно и пошли восвояси. Комбат договорился с ними о том, что шофера будут смотреть на танкистов и не отрываться от них далеко. Особенно на различных развилках.

По команде комбата, бронетехника из города Горького тронулась с места и большой вереницей выехала с маленькой станции. Следом потянулись все остальные машины.

Грунтовая дорога оказалась сильно разбита колёсам и железными траками. Она превратилась в канаву, заполненную жидкой, сметанообразной субстанцией. Шириной эта «трасса» была метров шесть, глубиной почти до колен и со стороны походила на реку чёрного цвета. Она резко петляла по заснеженному весеннему лесу и уходила куда-то на запад.

Выносливые полуторки погрузились в болотную жижу по самые ступицы и, рыча моторами, уверенно потащились вперёд. С хвалёными английскими танками, дела обстояли значительно хуже. На обоих бортах у «Матильд» висели бронированные кожухи, что закрывали ходовую платформу и защищали её от немецких снарядов. Для облегчения работы ремонтников в прочных фальшбортах имелись продолговатой формы проёмы.

Пока «англичанки» колесили по жарким пустыням, песок совершенно спокойно сыпался в широкие щели, и всё было в полном порядке. Как только танки оказались на русской равнине, у них сразу возникло много проблем.

Началась большая распутица, снег, грязь и корни деревьев летели из-под металлических траков в разные стороны и набивались между гусеницами и стальными листами. Причём, набивались так плотно, что двигатели не справлялись с возросшей нагрузкой и немедленно глохли.

Тогда танкисты вылезали наружу, доставали ломы, лопаты и топоры и начинали чистить катки у машин. При этом, каждый из них матерился дурными словами и думал: – «А если сейчас появятся фрицы, то наши «Матильды» превратятся в мишени!»

Та же история повторялась через следующие два или три километра. Чтобы не мучить людей и не терять время на марше, комбат приказал снять броневые панели, погрузить их на полуторки батальона и налегке двигаться дальше. Теперь танки не вставали в грязи. Мало того, они прицепили автомобили железными тросами и бодро пошли, к посёлку под названием Парфино.

Доля вёл «англичанку» по разбитой лесной колее и размышлял: – «Конечно, сняв фальшборты, мы увеличили уязвимость машин, зато повысили скорость и немного манёвренность. Ладно, – раздумывал парень, дёргая за рычаги: – прибудем на фронт, поставим щиты на прежнее место. Глядишь, земля чуть подсохнет, и грязь не будет так набиваться между катками и кожухом.

Будем надеяться, что мы спокойно доберёмся до наших позиций, не встретим врага и не получим от фрицев снарядом по незащищённому боку». – употребив это прозвище немцев, парень вспомнил о том, что слышал его не только от старых ремонтников, но и от отца, который воевал на Германской, а теперь снова бился с захватчиками.

Оказавшись в рядах царской армии, будущий отец Доли, Фёдор Первов сразу втянулся в новую жизнь. Дела быстро наладились и очень скоро, он проявил свои лучшие качества. Всё получалось так здорово, что к концу третьего года, солдат вырос до унтер-офицера. После этого, он немного подумал, решил не возвращаться в село и остался в войсках на сверхсрочную службу.

В 1914 году началась Первая мировая война или, как тогда писали в газетах: – «Вторая Отечественная». – ушлые журналисты имели в виду, что первой называлось «битва с сорока языками», случившаяся столетье назад, в 1812 – 1814 годах.

Тогда Россия тоже сошлась в поединке с захватчиками. В тот давний раз, она столкнулась с войсками Европы, которые Наполеон объединил под своим руководством.

Кавалерийский полк, где служил Фёдор Первов, срочно сняли с хорошо обжитого места и, одним из первых, направили на Юго-Западный фронт. Воевал парень очень умело. Много раз отличался в боях, за что был многократно отмечен начальством. За свои ратные подвиги, он получил серебряные награды солдат четвёртой и третьей степени, плюс к ним, золотой крест второго разряда.

Ему оставалось совсем ничего – получить золотую медаль первой ступени и тогда, он стал бы полным «Георгиевским кавалером». А в те времена это было очень почётное звание в царской России. Владельцы наград получали денежные поощрения, им назначалась пожизненная, довольно приличная пенсия.

Но злодейка-судьба распорядилась иначе. В начале августа 1915 года, русские военные части перешли под командование генерала Николая Иудовича Иванова. Они снялись с места, пошли в наступление и сошлись с австро-венгерскими армиями. Ими тогда управлял эрцгерцог Фридрих Австрийский.

Началась широкомасштабная Галицийская битва. Как всегда бывает в бою, удача в тот раз, оказалась на стороне сильнейших бойцов. Противник не устоял под натиском наших отрядов, откатился назад и оставил Восточную Галицию и большую часть Буковины.

В ходе преследования отступавших врагов, эскадрон Фёдора оказался на широком лугу. Он попал под массированный артиллерийский обстрел, потерял половину состава и попытался уйти из-под огня.

Едва стихли разрывы, как появилась иноземная конница. Из небольшого лесочка вылетел эскадрон венгерских гусар, одетых в тёмно-голубые мундиры и ярко-красные брюки. Они достали из ножен длинные кавалерийские сабли и атаковали оглушённых противников. Большую часть зарубили на месте, а с десяток драгун взяли с собой. Среди выживших воинов, оказался и Фёдор Первов.

Их переправили в лагерь, расположенный на территории Австрии. Фёдор попал в совершенно иные условия, и началась другая пора – жизнь заключённого. Охраняли всех пленных, спустя рукава. За один только год, кавалерист трижды пытался удрать.

В первом случае, он без всяких проблем вышел из зоны и устремился в сторону Родины. Молодой человек пересёк границу Чехии, был пойман и вновь возвращён за колючую проволоку. Во время повторной попытки, его задержали почти в центре Словакии. В третий побег, перехватили уже на востоке вражеской Венгрии.

Так уж случалось, что каждый раз, его ловили те патрули, что состояли из солдат данной державы. Они допрашивали беглеца и отправляли в лагерь военнопленных, находящийся под их юрисдикцией. Из австрийского лагеря, он попал в немецкий, оттуда в румынский, а затем, был переведён в итальянский.