- Мне кажется, тебе стоит проявить больше социальной активности и наладить отношения со своей группой, – впервые за утро подал голос СИПИН.

А я ответил ему мысленно, и это оказалось довольно непросто. Эмоции всё-таки фонтанировали.

- Слушай, не учи меня общаться с собратьями по стаду! – попросил я. – Твой математически точный ум просто не способен высчитать то, что я с детства впитал: во дворе, в школе…

- Сомнительное утверждение!– попытался возразить СИПИН.

Однако я был готов к подобному развитию событий. И даже ответ заранее приготовил:

- Советы по взаимоотношениям давать будешь, когда продиктуешь мне полностью число «Пи», жопа роботизированная!

- У-у-у-у! Как грубо! – посетовал инструктор.

- Зато честно, и никакой недосказанности! – отрезал я. – Хорошим и любимым роботом ты станешь, когда дашь мне много-много баллов!

- Ты уверен, что у роботов есть условный рефлекс, и они поддаются дрессировке? – скептически уточнил СИПИН.

- Пока я не услышал от других людей, что они тоже тебя слышат, я даже не могу быть уверен в том, что ты есть! – ответил я.

- Что ж, логично… – согласился мой внутренний голос и замолчал.

Ха! Я его всё-таки победил в споре хоть один раз! Ну а в то, что СИПИН действительно способен обидеться, я не очень верил. Ведь обида – это набор ощущений, которые, суть, результат внутренних процессов биологической формы жизни.

А кибернетическая форма жизни лишена этого аспекта. Так что за душевное равновесие СИПИНа я не переживал. Я знал, что он просто приятно разнообразит своё существование за мой счёт. И он знал, что я знаю. А потому не было никакого смысла себя сдерживать. Ведь сам инструктор сдерживаться не будет: он даже не способен испытать стыд или смущение. Разве что изобразить.

Тем временем, в сопровождении Романа я добрался до костра. И даже сумел просунуть копьё к пламени – остриём вперёд. Помогать мне, чтобы я пробился поближе к костру, никто не спешил. Впрочем, и я сам не рвался в это царство конкуренции за капельку тепла.

Конечно, я слегка нарушил порядок движения людей: через моё копьё им приходилось переступать. Да и вообще ненамеренно разбил собравшихся на две группы. Но, в общем и целом, вскоре моё появление перестало кого-то волновать.

Хотя, конечно, в первые минуты ещё хватало вопросов… Один тип даже пристал ко мне насчёт обуви. И он явно был не сам по себе, а представлял группу заинтересованных:

- Клёвые шлепанцы, мажор! Из чего сделал?

- Из упаковки пищевого рациона и во-он тех волокон, – показал в нужную сторону я.

- Блин… А я уже упаковку выкинул! – расстроился посланец.

- К вечеру у тебя уже будет новая! – пообещал я ему, дружелюбно похлопав по плечу.

А ещё у меня состоялся диалог с представителем местной гопоты. Её, кстати, здесь насчитывалось немало: аж пять парней и две девушки.

- Слышь, а ты откуда будешь-то, братан? – спросил один из гопников, присаживаясь рядом со мной на корточки.

- С Земли! – ответил я, ещё не забыв, кто обозвал меня придурком в начале встречи.

- Смешно… А типа откуда с Земли? Или ты этот… Гомополит? – гопник на этом моменте смачно харкнул.

- А ты случаем не педиатр, чтобы меня лечить, братан? – выгнув бровь, поинтересовался я.

- Чё?

- Буй через плечо!

Возможно, этот диалог и продолжился бы. И даже, возможно, мордобоем. Но тут рядом возникло сразу три человека решительной наружности, и гопник просто отвалил с недовольным видом, обещающим мне всякие неприятности.

- Откуда палка? – поинтересовался один из тех троих, кто его спугнул.

Я посмотрел на говорившего, а затем на его приятеля и приятельницу… И сразу вспомнил, кого дурак видит издалека… Впрочем, нет, ребята были явно военные, так что поговорку стоит даже мысленно приберечь на другой случай. Эти трое наверняка в своих капсулах не рыдали, а обстановку сосредоточенно изучали…

Во всей нашей развесёлой компании военных оказалось трое. Двое мужчин и женщина. Их легко можно было отличить в современном земном обществе: по уверенному взгляду и прямой спине. А ещё по поведению, которое как бы намекало, что ребята действительно умеют решать проблемы.

Отчасти так получилось потому, что роботов противника можно уничтожить: роботами и артиллерией. И танки противника можно уничтожить: роботами и артиллерией. И корабли противника можно уничтожить: роботами и артиллерией. И даже пехоту противника можно уничтожить: роботами и артиллерией.

Вот только ни роботы, ни артиллерия не смогут держать территории под контролем. А это, как я понимаю – по умолчанию, и суть, и цель любой войны. Робот слишком рационален, чтобы кого-то жалеть. Ни один алгоритм не сможет описать нюансы жизни и человеческих взаимоотношений на занятой чужими войсками земле. А значит, сначала занимать территорию должны люди.

Это потом туда нагонят специалистов, проложат электричество, поставят магнитные указатели и запустят полицию – кстати, тоже роботов. Но сначала там появятся люди – с оружием и полевыми кухнями. И это даже если на территории и населения-то почти не осталось.

В общем, военные до сих пор служат, не в пример представителям других профессий. И даже кое-что умеют: может, и не как в старых фильмах, где от одного удара кулака разлетались толпы врагов, но явно больше, чем обычные люди. Поэтому на заданный вопрос я ответил предельно серьёзно:

- Из леса, вестимо. Во-он из той лесополосы ниже по склону! – я указал направление. – Если пойдёте, под ноги смотрите. Живности много разной...

- Благодарю… Я, кстати, Сочинец, – представился мужчина, явно используя позывной, а не настоящее имя.

- Кострома, – назвала себя девушка.

- Дунай, – объявил третий.

Каюсь, я не выдержал и глупо шутканул:

- Ага, значит, мне на «и-краткую»… Йошкар-Ола!

- Так Дунай – это река, – заметила девушка-военная, слегка улыбнувшись.

- Ну я-то из посёлка в Приморском крае, – усмехнулся Дунай. – Он тоже Дунай.

- А-а-а… Ну тогда мне на «А». Астрахань! – не стала возражать Кострома.

- Хорош зубоскалить! – прервал нас Сочинец. – Надо будет тоже к лесу дойти, как потеплеет. Как там с деревьями, Вань? Что растёт?

- Дерьмо там растёт, а не деревья! – признался я. – Но я уже в сумерках ходил и прошёлся по самой окраине леса. Так что могу ошибаться.

- Разберёмся!

И они были не последними, кто решил со мной пообщаться… Подходил парень с грустной рожей: спрашивал, как я верёвки сплёл. Подходила девушка в трёх слоях трико и нижнего белья: спрашивала, зачем я вчера беременного изображал. Подходил крепко сбитый парень, представившийся Борисом: спрашивал про жуткого хомяка. Услышал про пять красных зрачков, почему-то расстроился – и, выругавшись себе под нос, ушёл.

Любопытные вскоре закончились, и мне удалось несколько минут понаблюдать за собравшимися. А заодно послушать, о чём они говорят, и что – во всяком случае, вслух! – думают. Ну и заодно определить, что и как здесь, в местном обществе, складывается.

Первое что бросалось в глаза – возраст. От двадцати до тридцати. Причём крайних значений почти не было. Значит, отбирали в антикризисный актив молодых и активных. И наши похитители всерьёз рассчитывали создать из этого нормальное общество?..

А в нём, в будущем обществе, уже складывались маленькие группки. И даже группировки. На первом месте по количеству людей в группе шёл поджигатель костра. А заодно и обладатель сразу пятнадцати баллов развития – Ром, он же Роман. Замёрзнув среди ночи, он нашёл в себе силы и смелость покинуть капсулу. А затем раздобыл сухую деревяшку, какую-то палку – и, чуть не стерев себе руки в кровь, с помощью трения развёл огонь.

Пока этот герой страдал, добывая искру, парень, которого теперь все называли Линза, тоже выбрался из капсулы. И пошёл давать Роману ценные советы по розжигу. Первое, что он ляпнул – это, что если бы было солнце, стоило бы использовать стеклянную или водную линзу для концентрации солнечного света.