Чудовища настигли, навалились, передних мы срубили удивительно быстро, обезображенные тела упали под ноги бегущим следом, но те ощетинились, сабли скользили по черным иглам, срубали, но до тела добирались с трудом. Бойцы рубили, отскакивали, мы отступали, твари путались в трупах своих сородичей, но перли следом. Вскрикнул и пропал в гуще наступающих монстров один боец, следом были схвачены еще трое, один из них продолжал яростно рубить, даже когда в него вцепилась зубастая пасть. Наконец, я заметил, что напор тварей ослаб. Теперь они двигались заметно медленнее, начали запинаться о свои же ноги. Мы остановились и, собравшись с силами, бросились в атаку и смяли оставшихся. Дыхание вырывалось из груди с хрипами, руки опускались, я едва держался на ногах, остальные тоже. Кто-то присел, привалившись спиной к стене, бойцы утирали пот, но переглядывались победно: выжившим будет что рассказать! Ведьма дала нам минуту на отдых, затем приказала:

— Вперед! Это еще не главное сражение!

— Да, ребята, — подхватил я, — размялись? Пора двигаться, а то нас уже заждались.

Мы неслись, как табун злых коней. Теперь заботиться о незаметности не было нужды: стены коридоров, через которые мы пробегали, неярко осветились, словно изнутри, белым светом, я то и дело ощущал, как нас прощупывают короткие звуковые волны. Перемещения нашего маленького отряда теперь отслеживали. Ведьма продолжала идти впереди, но я заметил, что теперь она двигается заметно медленнее, нагнал, побежал рядом, даже дышать уже было тяжело, а слова вырывались с хрипом:

— Как скоро мы будем на месте? Нас заметили, теперь ведут.

— Я в курсе. Но уж чем могу… Скоро будем на месте, — коротко ответила она, и повторила, обернувшись на ходу: — Скоро будем на месте! Там нас уже ждут свои. А пока — задницы в горсть и ходу!

И мы продолжили бежать. К счастью, вскоре бешеная скачка окончилась, мы вывалились в просторный зал, в котором уже кипела битва. Сражение я услышал еще за пару сотен метров: звон и крики разносило эхо, они звучали громче нашего надсадного дыхания, а потом — раз! — и мы влетели в самую гущу драки.

Свод пещеры, облагороженной, с гладкими, покрытыми резьбой стенами, уходил вверх метров на десять, там по кругу шла узкая галерея, спиралью спускалась к самому полу. Под сводом горела белая звезда, под ее светом все казалось очень резким и контрастным. В зале было не меньше двух сотен человек, это только те, кто оставался на ногах. Время от времени сверкали молнии, тонкие и слабые, но каждый раз за резким треском следовал крик боли. Сражающиеся перемешались, звенел металл, в общем гвалте то тут, то там раздавались вскрики, рев, сыпались искры от сталкивающихся клинков. Мы на мгновение замерли, стараясь разобраться, где здесь наши и с кем идет бой. Воины противника были одеты в уже знакомые серые плащи, несколько десятков из них занимали галерею, нацелив луки, но не рискуя попасть в своих. Ведьма осталась у стены, что-то бормоча и воздевая руки, а быстро оценил обстановку и повел своих к пологому подъему, которым начиналась спираль галереи. Уставшие от бега, мы двигались не так резво, как хотелось бы, но все же успели стоптать, зарубить или сбросить пятерых, прежде, чем по нам ударили стрелы. Бойцы закрылись щитами, я отступил под их защиту, и мы продолжили наступать, пусть и медленнее. Я то и дело примеривался выстрелить, но зарядов оставалось слишком мало.

Бойцы справились еще с двумя, пока лучники не начали отходить, продолжая осыпать отряд стрелами. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как по нашим следам несутся серые плащи, толкнул пару своих, привлекая внимание, и мы отстали, выставив перед собой сабли. Серые налетели, рассчитывая легко нас смять, но мы закрылись щитами, сшиблись. Сдержать натиск не удалось, нас медленно продавливали, заставляли отступать, щиты были изрублены. Зажатые с двух сторон, мы могли только защищаться, но наконец за спиной раздался победный рев. Его подхватили остальные, я почувствовал, что стало просторнее и, обернувшись, увидел, как бойцы давят зажатых в тупике галереи лучников. Тонкая броня не могла сдержать мощных ударов, кого-то просто сбрасывали через перила прямо на головы дерущихся. Когда с ними было покончено, бойцы поспешили к нам, оттеснили, выдвигаясь в первые ряды, начали теснить, затем отбросили и с грозным кличем бросились вслед, били в спины, стаптывали упавших.

Переведя дух, я поспешил за ними, по пути подхватив новый щит взамен порубленного. В очередной раз в голове появилась светлая мысль: нужно носить доспехи! Кольчуга под комбинезоном, по прочности ее превосходящим — хорошо, но от тяжелых ударов не убережет, а с переломанными костями много не навоюешь! Словно в подтверждение, на щит обрушился чудовищный удар, от которого клацнули зубы, а рука онемела от запястья до плеча, стрельнуло острой болью. Я отмахнулся неловко, зацепив серого плаща самым кончиком сабли в лицо, тот выронил оружие, схватился, будто стараясь удержать хлынувшую кровь, и ему тут же снесли голову.

Взяв себя в руки, я ворвался в битву, закрываясь, парируя, сам наносил удары, но старался одновременно рассмотреть в толпе Аврору. Ту долго не было видно, наконец, где-то в стороне от драки мелькнули светлые волосы. Там мерцало, вспыхивали короткие злые молнии, на мгновение высвечивали черные резкие тени. Прорубаясь через сечу, я двинулся в ту сторону, вертясь как черт, не давая никому зайти за спину. Заметив, как сбоку к прижавшейся к стене ведьмы заходит серый плащ, длинный и тонкокостный даже через одежду, с длинным ножом в руке, наддал. Кричать в таком гвалте было бесполезно, так что сабля в моей руке замелькала с утроенной скоростью. Как ни старался, в спину несколько раз прилетело, затем донесся хриплый голос одного из бойцов, что пришли сюда вместе со мной:

— Давай ходу, ходу! Щас еённую голову снесут, а там и наши следом! Спину тебе прикроем!

Рванувшись, снес последних, кто еще отделял меня от Авроры, встал рядом, сопровождавшие меня воины тут же начали отгонять наседающего врага. Ведьма была бледнее, чем обычно, глаза запали, вокруг них залегли глубокие тени, пальцы тряслись, когда она вытянула руки, откуда-то сверху ударила новая молния, совсем рядом вскрикнул человек, потянуло паленым мясом, еще пара оказавшихся рядом схватились за лица, закричали, ослепленные, у меня самого перед глазами плясали зеленые пятна. Но еще заметил, что молния оказалась заметно тоньше тех, что разили серых плащей, когда мы только оказались тут.

— Ты как, держишься? — крикнул я ведьме, не сводя глаз со сражающихся, краем глаза увидел кивок:

— Все отлично! Могу продолжать до ночи, но нам нужно двигаться дальше!

— Еще дальше? — я удивленно вскинул брови, повернулся к ней на мгновение. — Разве не здесь главный бой?

— Здесь сумели остановить, но нужно еще дальше, осталось совсем немного, там будет ученый и… еще кое-кто.

Дальше. Я окинул взглядом сражающихся. Теперь их осталось намного меньше. Из двух сотен, сошедшихся в драке, на ногах оставалось в лучшем случае человек пятьдесят, теперь я даже мог увидеть дальнюю стену, в которой зиял очередной проход. При виде его я едва не взвыл: когда же они кончатся?! К нам пробрались все, кто остался жив из спустившихся с ведьмой, семеро, включая меня, негусто. Взяв Аврору в коробочку, мы двинулись через зал. Ноги скользили в крови, мертвые и раненые лежали так густо, что под ними не было видно пола, а ноги приходилось задирать так высоко, что колени едва не били в грудь. На нас изредка набегали воины в серых плащах, теперь распоротых, вымазанных красным, это были злые бойцы, умелые, потому уцелевшие в сече, но сейчас еле державшиеся на ногах. Их отбрасывали, спешно рубили и двигались дальше. Из боя выходили все новые воины ведьмы, страшные, залитые кровью с ног до головы, присоединялись к нам. Вместе быстро покончили с оставшимися защитниками подземелья, собрались в отряд и помчались, грохоча доспехами, по широкому проходу.