— Самое страшное, — закончил Залтан, зло сплевывая, — что ведьмы не сгинули, они уцелели, спрятавшись в руинах Старых городов!

Старые города — звякнуло в копилке новых знаний. Ведьмы и старые города, шрамы, исчезающие к полудню… Следовало все это прояснить, но зайти я решил издалека.

— Да-да, я все… или почти все это знаю. Правда, никогда не смотрел на ситуацию с такой точки зрения. Залтан, а чем конкретно занимались ведьмы, что стали последней каплей? Кроме обращения благородных дам, конечно, этого им прощать нельзя!

Залтан сверкнул на меня глазами, недовольно запыхтел. Он, как и все фанатики, не утруждал себя объяснениями. «Так заведено» было излюбленной мантрой и во флоте Альянса, явление это оказалось вневременным.

— Да не пыхти, снова кровь носом пойдет! — сказал Север. Залтан покосился на него, поджав губы.

— Много всего. От одного перечисления у благородного человека стынет в жилах кровь, а простолюдина оно повергает в непереносимый ужас! — он начал загибать пальцы: — Превращение неживого в живое, заклинание растений и животных, полеты, похищение мертвых тел, врачевание…

— А последнее-то чем не угодило? — оборвал его я. — Когда меня подрал… когда в детстве очередной приступ приковывал меня к постели, справиться с болезнью помогали именно лекари, да и вам, благородные бароны, наверняка не раз приходилось обращаться за помощью, нет?

На этот раз они оба уставились на меня круглыми глазами. Залтан бросил с угрозой:

— Мне кажется, вы путаете благородное врачевание с грязной магией!

Я выдержал его взгляд, сказал твердо:

— Тогда вам лучше объяснить, потому что я не знаю разницы и могу случайно перепутать.

Фанатик. Передо мной точно фанатик, из тех, что начинают жечь людей на площадях, как только чувствуют, что им за это ничего не будет. Опасный человек, с которым игра в «болел, не знаю» очень скоро может выйти из-под контроля. Нужно быдать слабину, показать, что принимаю его убеждения. Залтан откинулся на спинку стула, объяснил:

— Когда ранами или болезнями занимается лекарь, многое зависит от его таланта, но также и от воли Солнца и лекарств. Все уже есть в травах и земле, достаточно смешать в нужных пропорциях, такое лечение долгое, но обосновано природой вещей! Ведьмы же призывают темные силы, те самые, что привели к гибели старыймир. Они смешивают не вещество, а суть этих вещей, создавая что-то новое, а это отвратительно и неестественно!

Я хотел было возразить, что их солнце, которому они здесь поклоняются, на протяжении всего существования как раз таки и занимается синтезом нового, как и растения под его светом, но вовремя ухватил себя за язык. Я ничего не знаю об уровне науки в мире, так что возможно, человеку моего сословия вовсе нельзя знать таких вещей. Вместо этого я покивал, соглашаясь:

— Как это верно! Простите мою бестактность, просто только вы сумели объяснить это так… просто. — Залтан посмотрел недоверчиво, но все же мне показалось, что он расслабился, жесткие складки по сторонам рта слегка разгладились. Я подождал немного, добавил: — Но если они остались в Старых городах, то что тогда эта делает так близко от людей? Как мне известно, еще недавно здесь о ней даже не слышали.

— Да, причем уверен, что вызастали ее, когда она только прибыла, иначе вам просто не удалось подобраться так близко. — Залтан крутил в руках салфетку, при этих словах отбросил, сказал с неудовольствием: — Обычно они предпочитают маскироваться и отпугивать случайно вышедших к их логову людей. Север только с моих слов знает, каково оно, попасть под влияние ведьмы, но понял все правильно и сумел спасти обоих. Возможно, она хотела как можно дольше сохранять присутствие в тайне, и решила вас убить.

По спине прокатилась огромная льдина. Я вспомнил, как радостно мчался на смерть, без сомнений и раздумий. И наверняка погиб бы безпомощиСевера. Но все же по описанию ведьмы очень уж напоминали… Да, с этим вопросом нужно разобраться в первую очередь.

Я заскрипел зубами, запыхтел, нагоняя дурной крови в лицо.

— Никому… — проговорил я с угрозой, сжимая кулаки, — никому не позволено вот так, не в честном сражении, а подло заманив, как волка в ловчую яму! Вам уже приходилось встречаться с этими… существами? Если мы отправимся сейчас, сможемдобраться до нее?

— Вот это разговор! — крякнул довольно Север. Залтан помолчал, рассматривалнас, словно что-то прикидывая, наконец, ответил:

— Она здесь не дольше трех дней. Если поедем все, возьмем с собой еще человек пять для поддержки, то выбьем ее из леса без особых усилий.

— Отлично! Нужно разделаться с ней, пока не успела натворить мерзостей! — я хлопнул по столу, припечатывая: — Нам очень повезло, благородный Залтан, что вы появились здесь так вовремя! Шляпы и жабы! Зло нужно корчевать, пока оно не пустило корни!

Я следил, чтобы Залтан увидел ровно то, что должен: человек отчаянно боится неизвестного, стыдится этого и что об этом догадываются, и потому злится на себя и источник страха. Обезьянья реакция: боится чужого, ненавидит чужого, пытается убить чужого. Он смотрел на меня со смесью презрения и интереса, наконец, словно что-то для себя решив, кивнул:

Да, именно так и сделаем. Если конечно Север распорядится.

Мы повернулись к хозяину дома, тот сказал с расстановкой, поглаживая бороду:

— Конечно, немедленно начнем сборы. Уверен, мои ребята после вчерашнего рвутся в бой!

Мы поднялись, вышли из столовой. Барон с гостем немедленно отправились на двор, а я поднялся к себе. На дверце шкафа висел вычищенный и залатанный охотничий костюм, высокие сапоги. Доспех обнаружился на столе, явно принесенный сюда в мое отсутствие.

Во дворе поймал жесткое дежавю, очень уж все напоминало происходившее вчера, за исключением Залтана, взявшего на себя роль распорядителя. Громким голосом он раздавал указания. Люди тащили копья и сети, вязали кзаводнымконям, я увидел, как загонщики тащат связанные между собой тяжелые арбалеты, вещь достаточно редкую, чтобы не попадаться мне на глаза прежде.

Как ни старался Залтан подгонять и без того сбивающуюся с ног дворню, сборы затянулись почти до полудня. Наскоро перекусив, мы наконец забрались в седла и выехали за ворота, но отправились не коротким путем, которым накануне вывел из города наш отряд Север. На этот раз кавалькада потянулась в сторону главных городских ворот. По дороге к нам присоединялись новые всадники, и за стеной команда насчитывала уже пятнадцать человек. У каждого на лице читалась предельная сосредоточенность, они не смотрели по сторонам, только изредка негромко переговариваясь между собой. Я оставил позади Севера, сыпавшего шуточками и угрозами вперемежку, поравнялся с Залтаном.

— В том, что мы покинули город не самым удобным маршрутом, наверняка есть смысл. Вы опасаетесь преследования? Слежки?

— Чужих носов не в своем деле, — обрубил он, потом смягчился, объяснил: — Слухи и в настоящих городах распространяются со скоростью ветра, а ужв такой дыре… Будет лучше, если наш выезд воспримут, как развлечение.

— Не думаю, что у ведьмы здесь есть свои люди, — хохотнул я, и вдруг почувствовал холод между лопаток. — Или вы считаете, что уже есть?

— Вряд ли так быстро. — Он пожал плечами почти по-человечески. — Она только прибыла, еще не успела закрепиться. В этом наша сила, попробуем выбить ее, потому что еще через несколько дней сделать это будет намного сложнее.

Я вспомнил странную силу, влекущую прямо на стену изумрудного пламени, исчезающих в огне оленей и лошадей, зябко передернул плечами. Если такое — всего лишь слабая временная защита, то мне бы не хотелось встречаться с настоящей. Но и оставить все, как есть, я не видел никакой возможности. Нужно встретиться с ведьмой во что бы то ни стало, она — ключ к произошедшему на планете и к моему будущему здесь.

Залтан понял мое молчание по-своему, объяснил:

— Ведьма, когда она находится в своем месте силы, практически неуязвима. Кроме того, что пробиться к ней очень тяжело, приходится постоянно отбиваться от защитников, часть из которых — духи, существа вовсе бесплотные, ужасные монстры наваливаются со всех сторон, а в голове звучит голос, обещающий райские кущи любому, кто сдастся и повернет оружие против своих!