— Мои соседи: сэр Велимир Нордтео, барон Актанский, — представил я гостей, — и его дочь Маряна. Прибыли…

— Засвидетельствовать почтение такому сильному владетелю земель! — мягко перебил меня Велимир, видя, что я замялся. — Но вы не обращайте внимания на старика, господа! Не обращайте!

Слуги проворно накинули на стол скатерть, начали расставлять блюда, даже на неискушенный взгляд гораздо более разнообразные, чем в Северном. Сразу видно, любил Тошильдер поесть. Появились кувшины с вином, Эббет сразу подтягивал их к себе, нюхал, едва не ныряя всей головой, довольно похохатывал, толкал локтем сидящего рядом Фарука. Вдвоем они перетянули к себе четыре или пять кувшинов, и теперь хищно осматривали стол, выискивая самые сочные куски. Айван и Кристофер внимательно слушали сидящего по левую руку от меня Велимира, что, несмотря на просьбу не замечать его, все же успел влиться в компанию молодых баронов. Дочь он предусмотрительно усадил между нами, целиком вверив ее моему присмотру. У девушки уже пылала и шея, и все мои попытки как-то разрядить обстановку делали только хуже. Наконец, я оставил ее клеватькакие-то ягоды и салат и отвлекся на происходящее за столом.

Залтан, на удивление довольный и жизнерадостный, отсалютовал мне с дальнего конца стола, улыбнулся понимающе и громко провозгласил:

— Хочу поднять тост за нашего друга, несмотря на юность, уже сумевшего проявить себя!

Он поднялся, сидящие рядом с ним Север и Озомат последовали его примеру. Когда остальные бароны заскрипели отодвигаемыми стульями, пришлось вставать и мне. Когда на месте осталась только достопочтенная Маряна, Север проревел:

— Я всегда считал, что только Магатты сумасшедшие, но сэр Томас переплюнул всех, кого я знаю! Малыми силами подавить восстание и принудить Ирвина к миру — это надо же! За тебя!

Он тоже вскинул кружку, бароны взревели одобрительно. Я почувствовал, что сам начинаю заливаться краской, ответил поспешно:

— Ну, если уж быть совсем честным, то среди осаждающих Андерс моих воинов считай что и не было, так что это ваша победа, благородные бароны. А с бунтом мне просто повезло…

— Всем бы так везло! — перебил Север, и остальные согласно закивали. — Хватит прибедняться, лучше выпей вина!

Мы подняли тост, и вино оказалось на удивление хорошим. Дальше вечер пошел своим чередом, бароны ели, пили, я тоже поддался общей атмосфере праздника и даже начал получать от происходящего удовольствие. Маряна так успешно притворялась, что ее нет, что я вспоминал о ней, только наткнувшись взглядом на ее рыжую макушку, тут же спохватывался, подкладывал еще салата, от чего она вспыхивала, как маленький счастливый фонарик.

Когда в голове уже начинало шуметь, ко мне вдруг склонилась одна из служанок и заговорила смутно знакомым голосом:

— Хозяин, не пора ли вам освежиться?

Я бросил на нее беглый взгляд, тут же обернулся, удивленно моргая: рядом со мной стояла ведьма! В чепце, строгом синем платье с белоснежным передником она была почти неотличима от сновавшей вокруг прислуги. В огромных синих глазах затаился смех, когда она поклонилась и торопливо пошла к выходу их каминного зала.

С колотящимся сердцем я выждал минуту, затем вытряхнул на тарелку Маряны еще несколько листьев, поднялся и вышел. В коридоре остановился: куда она могла пойти? В людскую? Нет, слишком опасно. Входная дверь была неплотно притворена, оттуда тянуло прохладным ночным воздухом. Я подошел к ней, толкнул, выходя на улицу. Вдали у одного из домов прислуги слабо колыхнулся фонарь, значит, мне туда. Дверь была распахнута настежь, я вошел внутрь, притворил ее за собой, а свет уже мелькал на лестнице, ведущей на чердак.

Ступени заскрипели, я выбрался под еще хранящий дневное тепло, пропахший сеном и старым деревом свод, остро жалея, что не могу сейчас пользоваться ночным зрением. Ведь на самом деле откуда мне знать, что ведьма пошла именно сюда, а я не попался в ловушку?

Я неуверенно шагнул вперед, протянутая рука вдруг коснулась чего-то обжигающего и податливого. В следующее мгновение горячее тело прижалось ко мне и оборвало готовый сорваться с губ вопрос страстным поцелуем.

Ведьма исчезла так же незаметно, как появилась. Я на мгновение почувствовал касание индукционного поля, погруженный во мрак чердак расцвел оттенками зеленого. Тонкая стройная фигура склонилась надо мной, лежащим на сене, горячая ладонь опустилась на грудь.

— Мне пора. — Она двинулась к лестнице, обернулась перед тем, как спуститься. — Я забрала комбинезон, нужно его зарядить. Увидимся.

Она тепло улыбнулась. Никакого ерничания, делового тона, только мягкость в лице и движениях.

— Постой! Я ведь до сих пор не знаю, как тебя зовут!

Ведьма начала спускаться. Еще секунда — и мир вокруг снова погас, и из темноты раздался ее голос:

— Аврора. Можешь звать меня Авророй.

Воздух на чердаке пришел в движение, когда внизу беззвучно открылась дверь. Я на ощупь нашел одежду, торопливо оделся и тоже поспешил убраться из дома для прислуги.

В каминном зале если и заметили мое отсутствие, то не придали значения: слишком часто я покидаю общие застолья. Только Велимир посмотрел вопросительно, а Маряна — с какой-то детской обидой, но никто за столом не спросил, где же меня носило, и семейство Нордтео быстро успокоилось.

Расходились по гостевым комнатам далеко за полночь. Я беспокоился, что на всех не хватит мест, но бароны снова, как и в Северном, разбрелись, кто куда. Из-за дверей людской раздавались веселые голоса Фарука с Эббетом и, совершенно неожиданно — спокойного обычно Кристофера, остальные потянулись к воротам. Оставалось разобраться с соседями, что я и сделал, приказав прислуге подготовить две гостевые комнаты.

Когда я уже скинул камзол, в дверь постучали. На мгновение я представил, что в коридоре стоит Маряна, в одной ночной рубахе, тяжелые медные волосы свободно вьются по плечам… Стук повторился, деликатный, но отчетливо мужской. Я вздохнул — какого черта? — и повторил вслух, немного смягчив:

— Если у вас какие-то вопросы, дождитесь утра!

Я ожидал удаляющихся шагов: будь у прислуги что-то неотложное, в дверь бы молотили, а не скреблись, но в ответ услышалприглушенныйголос Велимира:

— О, простите, мой друг! Не подумал, что уже так поздно!

Выдохнув и досчитав до десяти, я взялся за ручку. Велимир смотрел слишкомрадушно, ожидая, пока я его впущу. Мне оставалось только посторониться, и старый лис оказался внутри.

— Вечер закончился слишком рано, не находите? — спросил он, и я с запозданием увидел в его руках кувшин и пару простых медных кубков. Поставив на стол принесенное, барон со скрипом вытащил табурет и тяжело опустился на него. Только теперь я сообразил, что Велимир основательно пьян.

— Да? А мне показалось, как раз вовремя. — Я пододвинул стул, сел напротив, глядя, как сосед возится с сургучом на пробке. — Если вы хотели о чем-то со мной поговорить, то былосовершенно не обязательно приносить вино!

Он кивнул, виновато пожал плечами. Со вздохом отобрав кувшин, я с помощью ножа за пару секунд расправился с пробкой, плеснул себе и барону на самое дно. Велимир укоризненно покачал головой, снова завладел вином и налил себе до краев.

— За наше — такое удачное — знакомство!

Велимир одним длинным глотком осушил кубок. Я молчал, ожидая, когда барон перейдет к делу, и тот заговорил, стерев ладонью капли с усов и бороды:

— Вижу, что мое присутствие вас тяготит, сэр Томас… Но я не займу у вас много времени. Мне хотелось поговорить с вами раньше, но вы сперва куда-то пропали… — он сделал паузу, и, не дождавшись ответа, продолжил: — А потом мы все увлеклись разговором, и стало совсем не до этого.

Он налил себе снова, скорее, собираясь с мыслями, чем для того, чтобы выпить. Я по-прежнему не проронил ни слова, только смотрел с умеренным интересом. Наконец, Велимир продолжил:

— Знаете, сэр Томас, я старый вдовец, жены не стало, когда Маряна была совсем маленькой. — Он тяжело вздохнул. — Вы не знаете, каково это, остаться с ребенком на руках! Но я справился. Считаю, что даже сумел вырастить дочь, как подобает. Баловал, да, не скрою, может даже слишком баловал, но какова красавица, а?