– Что желаешь, молодЕц?

– Званья, славы, денег.

– Это не туда зашли,

Вас могу уверить.

Я могу вас приютить,

Стол накрыть и накормить.

Ну, а прежде, коль хотите,

Могу баньку истопить.

– Что ж, пожалуй, что и «Да»:

Баня, скатерти, еда.

Сел за стол откушать Ваня,

И, по лбу себя: – Сюда,

Я пришёл не просто так.

А по просьбе волка.

Заболел он, исхудал,

Есть не может, толком.

Может лишь водичку пить.

Надо б Волка полечить.

– Это не секрет для нас,

Говорили звери.

Я попробую помочь.

С тем и вышла в двери.

И пока Иван метал

Вкусненькие яства.

Та, в дорогу собралась,

Прихватив лекарства.

Дело к вечеру. Темнело.

Двое, мирно в гору шли.

У Ивана за плечами,

Рюкзачок висит. Внутри:

Травки, пчелки и пиявки,

Мед, растирки, смазки, соль.

Отдохнуть в пути присели.

Дух перевели и вновь,

Шли да шли. Сперва молчали,

Но, разговорились:

И шутили, и смеялись —

Жизнями делились.

Девушка росла одна.

У Ивана – дом, семья:

Братья, сестры, папа, мама,

Крестники и кумовья.

Волк нашелся очень быстро.

Дышит, еле-еле.

– Ну, давай, снимай рюкзак,

И полечим зверя.

Он не худ, и не плох.

Он таким родился. Волк.

Лапки смазала ему,

Перебинтовала.

На животик, что остался,

Пчёлок насажала.

Над глазами – по пиявке,

И за ушки, тоже.

Дышит еле-еле волк.

– Верить нужно. Будет толк.

А и правда: полежал

С полчаса волчище,

Заблестели его глазки:

Стали чище, чище…

Вот уже огонь в глазах

Полыхает прежний.

И затеплилась в душе,

Волчяя надежда.

Застучала кровь в висках,

И заплакал Серый:

– Я же братцы виноват.

Что же я наделал.

И зачем я так решил,

Столь народа порешил:

Хвата, пастуха, солдата,

Мясника и лесника?

Что наделал я, ребята?

– Это на тебе тоска.

Не кори себя волчище,

Потому что живы все.

Проживают все в деревне,

Кроме лесника, вообще-то.

– А лесник?

– Подался в город.

Дом его пустует.

Ставни позаколотили.

Ветер не продует.

Коль найдётся молодец,

Да, с образованием…

– Есть такой! Так, это – я, —

Улыбнулся Ваня.

– Ты – прекрасный Серый Волк!

Самый настоящий!

Прихворнул совсем немного.

Есть – болеют чаще.

Отчего то ты решил

(Может и приснилось),

Что людей ты порешил.

Вот и покатилось…

В горло, ведь, кусок не лез.

Ты – здоров. Спокойно ешь.

Лес без волка жить не может.

Волки – санитары.

Отчего-то ты решил,

То, что стал ты старый,

Злой и серый людоед.

Всё – неправда.

– Значит, враки?

– Говорю тебе я: "Нет".

Ты прекрасный зверь полезный,

Серый весь, почти седой.

У тебя больное место —

Сердце: «Болен Добротой».