Да и не поймут люди своего молодого императора, если тот станет воевать с горгоной. Еще живы те, кто знает, какой жизнь была раньше. Пройдет еще лет пятьдесят, тогда–то и можно переделывать хроники истории под свои нужды. Император, следя за старшей горгоной не обращал внимание на младшую, которая смотрела на него не отрываясь.

Черину чудилось, что он видит Лиену. Здесь в этой мерзкой пещере. Он старался прийти в себя прогонял по рукам и ногам силу, которую копил по капли, но яд, которым его напоили все равно травил тело и высасывал магию. Специальный яд, для сеххов.

Черин в который раз поблагодарил свою паранойю, когда пять лет назад приехал в столицу империи инкогнито, и потом мог беспрепятственно путешествовать из империи в Саххару, словно возя документы, на само деле в столице Коххаус его держала только Арина. Он хотел просить её доучиться на острове богов, но понимал, что горгоне важно самой всего добиться. Поэтому не торопил и просил у богинь лишь немного времени, пока империя объявит сеххов вне закона и пойдет войной на Саххаро.

А потом он просто попался. И был рад, что его считают простым служкой и не понимают, что в их руках практическая победа над сеххами. Предъяви имперцы повелителя и запроси покинуть земли, подданные сделают это не сопротивляясь, слишком сильно в них преданность, наследнику Некруса.

Сехх понял, что региера узнала его и покачал головой, потом посмотрел на свою горгонку. Он понимал, что Лиена пришла не за ним, а за своей подданной. Горгоны как сеххи, слишком сильно чувствовали родство между собой. Девушка как–то странно стояла словно не знала, что ей делать. Сехх не понимал, что ему не нравиться во все ее позе. Вот стражники открыли двери и отошли, Арина вышла, напоследок, оглянувшись на сехха. В черных сверкающих глазах он увидел страсть. Сквозь пыль и грязь, что за эти дни покрыло лицо любимой сехх разглядел страсть, которая горела в ей глазах не для него. Потом понял, что не нравилось ему в облике любимой. Сакараш, что всегда парили за спиной сейчас лежали белым полотном на спине. Сехх сжал зубы так, что затрещала эмаль. Только не это! От ярости, казалось, появились силы. Еще одна горгона отвергнет его из–за избранника, это опять происходит с ним, сехх яростно зарычал.

– Вот видите, – сказал император, указывая на упавшего в солому обессиленного сехха. Даже в таком состоянии он пытается броситься на нас. Мужчина покачал головой, брезгливо отошел подальше от благоухающей молодой горгонки и отвернула в сторону стражников.

– Двери опять на засов, чтоб не выбрался, – уже пояснил регире, – знаете говорят сеххи могут превращаться в страшных монстров.

Региера мысленно фыркнула: «Кому ты это говоришь мальчик, –внимательно осмотрела избранника дочери, – ну хотя бы не урод.» Потом региера просканировала дочь. Немного обессилена, но в норме. Борется со своей природой, региера усмехнулась вспоминая, как приходилось самой воевать с физиологией горгон, но у нее был Нехта.

Арина немного сильней если до сих пор не бросилась на шею с поцелуями. И хорошо, что это молодой император, еще сильно молодой, усмехнулась, старый бы не пропустил мимо глаз изменения с горгоной.

– Вы должны следить за моралью своих подданных, – продолжал молвить император, ему казалось, что сейчас он мудр и хитёр, – ваша горгона ходила на свидания с этим сеххом и может быть ни не просто гуляли. Нам от этих монстров нужно держаться подальше.

Региера удивленно посмотрела на дочь и перевела взгляд на сверкающего яростью глаза сехха. Вот как, подумала она, все–таки зря я согласилась с Димом не следить за Ариной. Дать волю ребенку можно только под присмотром.

Региера покосилась на все еще болтающего истины молодого императора, с ним хорошо занимались, голос поставлен, региера хмыкнула. В последний раз кинула взгляд на сверлившего спину дочери сехха и покачала головой. Бедный Черин, опять он запал на горгону, которая встретила своего избранного.

Потом она подхватила под руку дочь, делясь с ней силой. Ожерелье Майры упало к её ногам, а колодки с глухим стуком рассыпались в прах. И на удивленный взгляд императора пояснила:

– Терпеть не могу эти побрякушки и давно научилась от них избавляться. Должность Дитя Алорна обязывает, так сказать.

Дочь безвольным кулем привалилась на мать и так они пошли на выход. Никто из стражников горгон, не бросился помогать своей региере, все прекрасно понимали, что сейчас лучше разозленную мать не трогать. Из своих рук она дочь не выпустит.

Черин постепенно погружался в черную пучину, он понимал, что умирает и молил богинь, чтобы это случилось быстрей. На его место повелителя уже был наследник. Сеххи сильны, как никогда и войну не проиграют, а вот жить сехху не хотелось.

Последние годы он словно ожил благодаря горгонке. Нет, он не был монахом, у него были фаворитки, но все они были позабыты, когда Черин понял, что любит горгонку. Он просыпался с мыслями о ней, и засыпал с её именем на устах. Слал ей длиннющие стихи и слушал в ответ её. Казалось, что они одно целое и никто не сможет разрубить тот узел чувств, в который завязалась их любовь. Но… она горгона… иногда он думал о том, что будет если Риана встретит избранного и отгонял от себя эти мысли. Она может его никогда не встретить. Ведь не встретила до сих пор, хотя ходила на все встречи с избранниками. И надо же такому случится теперь. Кто в своем уме откажется от избранника императора.  Сехх застонал, он давно уже не чувствовал тело, да и мысли его были обрывочны и тревожны. Потом сехх почувствовал, что его несут. Услышал чьи–то ругательства и понукания. С трудом открыв глаза, увидел ригиеру, которая с чувством материлась:

– Если ты, Черин Некрус, решил сдохнуть, так бы и сказал, не спасали бы тебя рискуя поругаться с сильным государством.

Черин повернулся ко второму участнику воровства его тела и с удивлением увидел мужа региеры, дроу Диамонда Хареза. Они тащили его с двух сторон. Темный хитро ухмыльнулся, а горгона все еще не пришла в себя от злости:

– Ты представь, полный резерв ушел, он почти умер, – говорила она своему мужу, который только хмыкал.

– Фиг тебе, а не спокойная смерть, паразит несчастный. У него в государстве черт ногу сломит, война на носу, а ему в любовь поиграть захотелось, что за безответственность, дяди на тебя нет.

– Он бы понял, – прохрипел сехх, – брось меня я дальше сам.

– Сам он, – хмыкнула горгона, – лежи уже, – региера сильнее ухватилась за импровизированные носилки из плаща, – хочешь, чтобы сделали хорошо, сделай это сама, – бурчала она себе под нос.

Потом было много порталов, в которые они входили и выходили, много раз, сехха прятали в телегах, закапывали в соломе, заворачивали в ковер, пока не вывезли к границе Саххаро. Империя готовилась к войне, поэтому на дорогах было не спокойно. Региера мастерски умела прятать внешность, поэтому с точностью могла сказать слежки за ними не было.

Черина сдали с рук в руки сеххам. Старшая горгона напоследок еще раз выговорила сехху о его безалаберности и уже хотел уходить, когда он попросил её:

– Передай Риане, чтобы была счастлива.

– Какой Риане, – замерла Отага и посмотрела на замершего в недоумении мужа.

– Горгонка, – которую вы забрали из темницы, – Риана.

– Я не смогу ей этого передать Черин… а когда смогу она на задницу несколько месяцев сесть не сможет! – вдруг разбушевалась региера, а дроу нежно обнял свою жену и успокаивающе погладил по саккараш которые лязгали ножами. – Паршивка! –  под конец все–таки рявкнула ригиера и пошла к стоящим рядом телегам.

– Извени её, она беременна, – развел руками Дим, – горгоны ужасны, когда беременны, заводятся с полуслова, – и махнул рукой, – бывай сехх, удачи.

Дроу быстро побежал за своей разозленной второй половинкой провожаемый ошарашенным Черином. Тут он понял только одно. Риана давно уже со своим избранником и региера не хочет больше ехать в империю.