И в очередной раз сама себе ответила: потому что так решил Леонид Борисович Бузмакин.

– На ближайшие два дня изменений нет? – уточнила Марина.

Ада бросила беглый взгляд на монитор, где «висел» график работы мэра на нынешнюю неделю.

– Нет, пока никаких изменений. Но ты же знаешь, это все «пока».

И Гудовская, и Назарова знали: в любой момент график может «поломаться», причем не обязательно по объективной причине (а их порой тоже возникало немало), но и потому, что сам мэр, по ведомым лишь ему причинам, менял собственные планы.

И вот сегодня он их в очередной раз поменял, правда, не принципиально – отложил утреннюю работу с документами, сообщив, чтобы весь Аппарат в полном составе был готов в ближайший час прийти к нему в кабинет.

«Неужели это правда?» – подумала Марина, вспомнив, чем вчера закончился столь хлопотный день.

А закончился он звонком Карелии Андреевны Белецкой.

– Привет, детка! Еще трудишься? – спросила она.

Марина посмотрела на часы. Минутная стрелка переползла за цифру восемь.

– Домой собираюсь.

– Не стоит так уж гореть на работе, – укорила Белецкая. – Памятник тебе не поставят, а если и поставят, оно тебе нужно?

– Не нужно, – признала Марина. – Просто много дел накопилось.

Белецкая укоряла Марину таким образом не первый раз, и та тоже не первый раз отвечала, дескать, дела покоя не дают. И знала, что все эти разговорчики про памятники и горение только на первый взгляд хохмочки, а на самом деле – искреннее проявление внимания и сочувствия. Только завуалированное под шутку.

Карелия Андреевна любила Марину, а Марина любила Карелию Андреевну. Хотя, казалось бы, этого не должно было быть.

– Ты когда дома появишься? – спросила Белецкая.

– Минут через сорок.

– Я к тебе подъеду. Ты не против?

– Разумеется, нет.

Карелия Андреевна приехала через час, заявив с порога, что ужинать не будет и вообще задерживаться не станет, потому как у нее тоже дела накопились, и Марину это удивило. Обычно встречи с Карелией Андреевной длились часами, они вместе ужинали, долго пили кофе с чаем и много, с удовольствием разговаривали.

Им всегда было о чем поговорить. Хотя, казалось бы, задушевных разговоров между ними не должно было быть.

– Я не хотела по телефону, подозреваю, что они у вас могут прослушиваться, – заявила Белецкая.

– Ерунда это… – попыталась опровергнуть Марина, но Карелия Андреевна недоверчиво покривилась:

– Может, и ерунда, но береженого Бог бережет. Особенно с учетом ваших последних событий.

– Вы думаете, если Бузмакина в мэрии убили, так всех нас под колпак посадили? Это ж где такой здоровенный колпак найти?

Марина постаралась, чтобы это прозвучало шутливо, но шутка явно не удалась. Карелия Андреевна укоризненно покачала головой и заговорила подчеркнуто серьезно:

– Вот что я тебе скажу, Мариша. Сегодня к нам в гостиницу заселились два довольно странных господина. Из Сибири. Один маленький такой, лохматый, с глазами, как у лемура, и носом, как у попугая. Очень забавный. А второй – совершенно другой. Высоченный, здоровенный, с плечищами, руками не обхватишь, темноволосый, хорошие такие волосы, густые, и глаза… синие-пресиние…

– Высоченный, здоровенный и глаза?.. – переспросила Марина.

– Да, очень видный мужчина, – подтвердила Белецкая. – Но дело не в этом. Эти двое заселились в номера люкс по предварительной брони. Причем заселились на неопределенный срок. Ты догадываешься, сколько у нас сутки стоят?

– Не дороже, наверное, чем в Москве…

– Не дороже. Но дорого! И повторяю: на неопределенный срок.

– И что?

– А то, что вскоре после того, как они заселились, к ним приехал Мазин.

– Наш главный начальник над следователями? – удивилась Марина.

– Совершенно верно. Сам приехал!

– Интересно…

Это действительно было очень интересно. Особенно если учесть, что вчера Мазин был у мэра. Марина сама видела, как тот направлялся в приемную.

– Я думаю, – продолжила Белецкая, – эти двое сибиряков явились не случайно. И Мазин к ним сразу же явился тоже не случайно. Это явно как-то связано с Бузмакиным.

– Каких-то особых спецов прислали, так?

– Очень похоже. Но волнует меня не это… – Карелия Андреевна несколько секунд помолчала, встревоженно посмотрела на Марину. – Насколько ты держишь меня в курсе своей жизни, тобой и твоими ближайшими коллегами правоохранительные органы пока особо не занимались. Так вот я подозреваю, что эти двое пожаловали именно по ваши души. Поэтому я решила тебя предупредить.

Карелия Андреевна действительно всегда была в курсе Марининой жизни. И всегда старалась ее оградить от возможных неприятностей. Хотя, казалось бы, она вовсе не должна была этого делать.

И вот сегодня мэр сообщил, что вызывает к себе сотрудников Аппарата, отодвинув ради этого в сторону даже самые срочные документы…

Что Игоря удивило, так это кабинет мэра. Он полагал обнаружить нечто куда более респектабельное. Пусть не с позолоченными колоннами, персидскими коврами и мебелью из красного дерева (подобное он видел по телевизору), но все-таки и не напоминающее обитель далеко не главного менеджера в компании Сафьянова. А вот костюм на мэре был дорогой, и галстук по моде, и обувь соответствующая. И в целом Вячеслав Васильевич Романцев выглядел намного представительнее своего кабинета – высокий, статный, с правильными чертами лица, коротко стриженными жесткими волосами. Эдакий «белый воротничок» европейского формата.

Руководитель его Аппарата Аристарх Иванович Тишаев смотрелся куда более блекло – в скромном костюме, сутуловатый, с седыми редкими волосами и тихим, каким-то крадущимся голосом. Единственное, что выделялось на его лице, это почти черные глаза, взирающие сквозь очки с постоянно меняющимся выражением.

– Прошу, господа, – мэр кивнул в сторону длинного стола, окруженного расположенными в неком полуобороте стульями, и, вежливо дождавшись, когда «господа» усядутся, занял место в торце стола.

Тишаев тут же опустился на ближайший к мэру стул с противоположной к гостям стороны. Получилось точь-в-точь, словно на официальных переговорах, где все лицом друг к другу, но на четком расстоянии, и только один как бы во главе.

– Буду краток, – сходу заявил Романцев. – Мне вас, Аркадий Михайлович и Игорь Анатольевич, порекомендовали весьма серьезные люди. Поэтому будем считать, что я могу вам доверять.

– Всего лишь «будете считать»? – уточнил Вандовский.

Мэр то ли кашлянул, то ли хмыкнул, а Тишаев быстро стрельнул глазами – сначала настороженно в сторону Романцева, а потом недовольно в сторону гостей.

– Я вас не знаю, – сказал мэр сухо.

– Мы тоже вас не знаем, – ничуть не смутился Игорь. – Однако согласились поработать на вас. Хотя мы не из полиции, не из следственного комитета и ничего расследовать не обязаны. Но к нам тоже обратились весьма серьезные люди…

– Поймите нас правильно, – поспешно встрял Казик, пнув под столом Игоря. – Просто мы хотим, чтобы между нами с самого начала была ясность. У вас есть определенная заинтересованность, у нас есть определенные обязательства, и чтобы выполнить ту работу, которую от нас ждут, нам нужна ваша полная поддержка и доверие. Если же это не получится, увы… мы вряд ли будем вам полезны.

– Вы получите полную поддержку, – заверил мэр. – Аристарх Иванович будет оказывать вам оперативную помощь. Я в свою очередь тоже всегда на связи.

– Да-да, конечно, я окажу любую помощь, – заверил Тишаев.

– Замечательно, – послал на противоположную сторону стола улыбку Казик. – Тогда о главном. Скажите, что вы действительно хотите выяснить? – Слово «действительно» Казик произнес с особым нажимом.

– А разве вас не проинформировали? – задал встречный вопрос Романцев.

– Проинформировали, – перехватил инициативу напарника Игорь. – Вас интересуют работники вашего Аппарата.

При этом он выразительно посмотрел на Тишаева.